Лиз Лоулер - Я найду тебя

– Чему я обязан вашим визитом, сестра Джейкобс? – спросил тот, не скрывая удивления.

Несмотря на пересохшие губы, Эмили заставила себя заговорить:

– Извините за вторжение, но мне действительно нужно с вами поговорить.

– Тогда вам лучше войти, – сухо сказал он.

Эмили последовала за ним в коридор, а затем через арку в огромный холл, дававший представление о первоначальных размерах амбара.

Каменный пол, казалось, тянулся вечно. Стены поднимались на высоту, покорить которую можно было лишь скалолазу или же имея очень высокую лестницу. На одной из стен висел гобелен, вроде тех, что можно увидеть в музее. Он был огромен – его хватило бы, чтобы накрыть пол в скромной гостиной. В дальнем конце комнаты располагалась дровяная печь. Дымоход тянулся вверх по стене, вновь приковывая внимание к высоте стен. В том конце комнаты, где стояла Эмили, на галерею вела дубовая лестница. Ступеньки сияли чистотой.

Она затаила дыхание и стала ждать. Было странно видеть хирурга в его собственном доме. Он смотрел на нее, и она поняла: Дэллоуэй тоже ждет.

– Мне неловко беспокоить вас дома, но я подумала, что лучше поговорить с вами здесь, чем в больнице.

– Не могли бы вы сказать мне, откуда вам известен мой адрес?

Его тон был ледяным, и Эмили почувствовала, что краснеет.

– Я… м-м-м… Мне его дала няня вашей дочери. Она хотела, чтобы я поговорила с вами, – сбивчиво добавила она.

– Мария? Мария дала вам мой адрес?

Эмили кивнула. Дэллоуэй явно не ожидал такого ответа.

– Вам лучше сесть.

Он шагнул к трем огромным диванам, поставленным лицом к высокому, от пола до потолка, окну, из которого открывался потрясающий вид на окрестности.

Интересно, задалась про себя вопросом Эмили, будет ли с ее стороны невежливо, если она попросится в туалет. Расшалившиеся нервы требовали от нее срочно опорожнить мочевой пузырь.

– Не желаете выпить? – спросил Дэллоуэй.

– Стакан воды, пожалуйста. А также…

– Поднимитесь наверх; первая дверь, которую вы увидите, – сказал он, указывая на галерею и явно догадавшись о ее потребностях. – В настоящее время внизу есть проблема с сантехникой.

Посетив туалет, Эмили сполоснула лицо холодной водой и вытерлась махровым коричневым полотенцем. От нервного напряжения ее мутило. В зеркале ее лицо казалось пепельным, голубые глаза были широко раскрыты.

Подмышки ее белой хлопковой блузки были влажными от пота. Зря она не надела что-то из темных вещей. Весь день парило, как перед грозой. Оставалось надеяться, что дождь не заставит себя ждать.

На лестничной площадке она услышала доносившийся с первого этажа звук дрели. Не иначе как работал сантехник.

Когда Эмили спускалась по лестнице, Дэллоуэй уже ставил на низкий столик поднос – стакан воды, чайные чашки, чайник, небольшой кувшин и вазочку с сахаром. Ее взгляд был прикован к нему. В этот момент ее нога в сандалии на кожаной подошве соскользнула со ступеньки. Чтобы не упасть, Эмили схватилась за перила.

Дэллоуэй поднял голову.

– Эти лестницы очень скользкие, особенно если вы не в той обуви. Вам лучше разуться.

Эмили подошла к нему и села. Дэллоуэй поставил перед ней стакан воды. Взяв его со столика, она сделала долгий глоток и сказала:

– Спасибо.

Дэллоуэй налил им обоим чай и поставил чашку и блюдце рядом с ней. Затем сел на противоположный конец дивана и стал ждать, когда она заговорит. Этим он напомнил ей Эрика. На мгновение Эмили даже пожалела, что его здесь нет, чтобы поддержать ее.

– Так почему же Мария дала вам мой домашний адрес?

Она глубоко вздохнула:

– Наверное, потому что в больнице произошло нечто из ряда вон выходящее.

Дэллоуэй заморгал и резко откинул голову назад:

– В самом деле?

– Возможно, что-то случилось с пациенткой, о которой вы можете не знать. Молодая женщина, лежавшая со мной в одной палате, когда я сама была пациенткой. Возможно, это племянница Марии, Катка.

Дэллоуэй издал сдавленный крик и вскочил с дивана:

– Какой ужас!

– Пожалуйста! Подождите! – Эмили тоже встала. – Прошу вас, выслушайте меня…

Дэллоуэй на пару мгновений застыл, как будто не знал, что ему делать, затем снова сел и всплеснул руками. Эмили, чувствуя, что еще не растеряла мужество, продолжила:

– Я увидела на соседней кровати какую-то молодую женщину. Невысокая, темноволосая, возможно, иностранка. Я разговаривала с ней, прежде чем пойти в операционную. Ночью меня разбудил шум. Рядом с ее кроватью были люди, или, по крайней мере, один человек, пытавшийся ее реанимировать. Один из них дал мне кое-что, чтобы усыпить меня, и, что бы там ни говорила сестра Бэрроуз, это был явно не диазепам – тот не действует так быстро. Я уснула в считаные секунды. На следующий день, как вы знаете, мне сказали, что я была единственной пациенткой в этой палате, и хотя я знала, что это неправда, я была готова забыть о той ночи, пока не нашла вот это.

Достав из сумки завернутый в салфетку браслет, Эмили развернула его, чтобы показать Дэллоуэю.

– Я нашла его на полу во время моей первой ночной смены, когда пациентку мистера Дэвиса, миссис Харрис, пришлось возвращать на операционный стол и мы снова приводили палату в порядок.

Дэллоуэй посмотрел на браслет, но прикасаться к нему не стал.

– Продолжайте.

– Когда мы с той женщиной были в одной комнате, я заметила у нее на запястье этот браслет, поэтому подняла его, положила в карман и унесла домой. Следующей ночью я планировала показать его кому-нибудь, той же сестре Бэрроуз, но, когда мы разговаривали с ней, она заверила меня, что я была единственной пациенткой в этой палате. И тогда мне в голову пришло более логичное объяснение, почему я видела ту другую пациентку, – я не должна была находиться в той палате. Меня положили туда по ошибке. Так что женщину, которую я там видела, тоже могли положить туда ошибочно. Две пациентки коротко пересеклись в одной палате, потому что кто-то что-то напутал. Я была готова поверить, что так и случилось, пока не встретила Марию.

– И теперь вы думаете, что пациентка, которую вы видели рядом с вами, была племянницей Марии?

Эмили тяжело сглотнула и кивнула:

– С ней что-то случилось.

Дэллоуэй откинулся на спинку дивана и на мгновение закрыл нижнюю часть лица. Не убирая от лица рук, он тяжело вздохнул и с мольбой во взгляде посмотрел на Эмили:

– Только не говорите мне, что вы рассказали об этом Марии… Не по этой ли причине она избегает меня последние несколько дней? Боже мой, эта бедная женщина… – Он недоверчиво посмотрел на Эмили. – Она с нами еще с тех пор, когда Изабель была в пеленках! И теперь она думает, что я как-то причастен к исчезновению ее племянницы?

Эмили отрицательно покачала головой: