Лорет Уайт - Самые темные дороги

А что, если страх расплаты, судебного приговора и тюремного заключения был слишком большой платой за любовь? Да, так обычно и бывало.

И ей приходилось учитывать возможность, что убийца ее отца – кем бы он ни был – знал и о свидетельнице из Кэш-Крик, готовой опровергнуть свои ложные показания, которые она дала двадцать лет назад.

Ребекка вскочила на ноги и заходила по комнате.

Какие еще возможности можно рассмотреть?

Она развернулась, взяла черный маркер и вписала другое имя в колонку «Заинтересованные лица».

Капрал Бак Джонстон

• Любит подглядывать.

• Следил за Уитни Ганьон?

• Следил за другими?

• Видел, как Эш и Уитни занимались сексом на фестивале.

• Его травили в школе.

• Одним из первых прибыл на место преступления.

Ребекка отступила назад и глубоко задумалась. Бак возглавлял первичное расследование обстоятельств смерти ее отца. Он мог без труда инсценировать самоубийство, он был полицейским и знал, как это делается. Кроме того, он знал, какие признаки будут искать коронер и патологоанатом. Он мог оперативно передать расследование в офис коронера, не предоставив Дикси изобличающих улик или косвенных доказательств. К примеру, проверил ли Бак утверждение Эша, что на столе у ее отца были две тарелки и пачка сигарет? Почему Бак не сказал о том, что вечером в день своей смерти ее отец ожидал к ужину гостя?

Возможно, двадцать лет назад Бак проехал мимо Уитни и Тревора, стоявших на автобусной остановке после отъезда Эша. Возможно, предложил подбросить их туда, куда они направлялись. Бак мог заставить женщину из Кэш-Крик дать ложные показания о белом фургоне.

Что могло толкнуть его на злой умысел против Уитни в сентябре того года? Месть за отказ от секса? За то, что она насмехалась над ним? Тайная страсть, которая со временем превратилась в нечто более темное и опасное?

Это было возможно.

Тогда жизнь Бака, вернее, его нынешнее положение могло оказаться в серьезной опасности, если отец Ребекки, который был его наставником, рассказал ему о своем расследовании нераскрытого дела с новыми свидетелями и подозреваемыми.

У Бака тоже был мотив, возможности и средства. Как для исчезновения Уитни и Тревора, так и для смерти Ноя.

Ребекка написала на своей схеме:

Тори Бартон

• Была в самогонном сарае примерно в то время, когда начался пожар.

• С кем?

• Почему она убежала?

• Она видела что-то важное?

Она пожевала кончик маркера. Тори играла ключевую роль. Ребекка больше не могла играть в доброго следователя, пытаясь расколоть эту девчонку. Ей нужно было знать, с кем была Тори и что она видела. Завтра она нанесет очередной визит в Броукен-Бар и более жестко побеседует с Оливией и Коулом.

Когда Ребекка сосредоточила внимание на схеме, в памяти всплыли слова Солли Мичем, на которые она почти не обратила внимания:

«В том году мне особенно запомнилось, что Уитни на какое-то время отправилась на одну из экскурсий с лагерем для проблемной молодежи, которые организовывал доктор Миллер» .

Доктор Миллер. Почему это имя звучит так знакомо? И тут она вспомнила. Дикси упомянула о докторе Миллере, когда говорила о депрессии Ноя.

«Да, Боб направил его к психотерапевту, доктору Рио Миллеру из Клинтона. Кроме того, Ной публично заявлял о разочаровании в жизни… В пабе «Лось и Рог»… Он утверждал, что считает себя полным неудачником в качестве полицейского и отца» .

Существует ли какая-то связь между доктором Рио Миллером, который сопровождал «трудных подростков» в туристическом походе двадцать лет назад, и ее отцом – пациентом, который мог рассказать доктору Миллеру о том, что происходит в его жизни, включая подробности своего расследования?

Это выглядело натяжкой, потому что Ребекке не хватало информации, но она внесла доктора Миллера в свой список как человека, который знал Уитни и до сих пор жил в этих местах. А также был, так или иначе, связан с ее отцом.

Ребекка подалась вперед и записала вопрос под именем доктора Миллера:

• Зачем Уитни понадобилось отправляться в туристический поход с доктором Миллером?

Если Ребекка будет задавать вопросы этому врачу, то он вряд ли станет разглашать личную информацию о своих пациентах. Но можно попробовать.

Она постучала маркером по ладони.

Да, многие могли слышать, что ее отец нашел свидетельницу, солгавшую двадцать лет назад. Но кто мог знать, что он собирался встретиться с ней утром того рокового дня?

Разумеется, Тора Баттерсби знала о поездке Ноя в Кэш-Крик. Тора знала много других вещей об этом деле. Она послужила спусковым крючком, побудившим Ноя вновь открыть старое расследование об исчезновении подростков.

Ребекка добавила ее имя.

Тора Баттерсби

• Побудила Ноя заново открыть старое расследование, когда упомянула о том, что она и ее муж Джейк видели, как Эш отвез Уитни на автобусную остановку в тот день, когда она исчезла.

• Знала о свидетельнице из Кэш-Крик, которая солгала и получила плату за это.

• Знала, что Ной собирался встретиться с этой свидетельницей.

• Жила со своим мужем на другой стороне улицы от дома Уитни.

• Собиралась приехать на ужин к Ною в день его смерти. Утверждает, что отменила визит. Могла ли она солгать? Была ли она в тот вечер в его хижине?

Существуют регистраторы телефонных звонков. В своей официальной должности Ребекка могла запросить данные о звонках абонента и определить, звонила ли Тора ее отцу, чтобы отменить визит.

Но какой мотив мог быть у Торы для убийства?

Ребекка замерла, когда в ее голове зародилось темное подозрение, которое превратилось в цепочку мыслей. Медицинская сестра вроде Торы имела доступ к наркотическим препаратам, таким, как бензодиазепины. Эш сказал, что перед его уходом отец выглядел сосредоточенным и трезвомыслящим человеком. Мог ли кто-то приехать и подмешать ему в выпивку транквилизатор, так что он отключился в своем кресле и было легко инсценировать самоубийство?

Ребекка посмотрела на часы. Было уже поздно. Должно быть, патологоанатом Берт Спайкер давно ушел с работы. Ребекка подумала о возможности позвонить Дикси, но внезапно испытала приступ паранойи. Теперь она, как и ее отец, испытывала потребность держать свои карты в рукаве, особенно в этом городе, где все знали друг друга и слухи распространялись быстрее ветра.

Словно отвечая на ее мысли, ветер швырнул в оконное стекло заряд снежных кристаллов. Ребекка инстинктивно вздрогнула, и в крови забурлил адреналин. Она смотрела на свое отражение в темном стекле, и страх, подобно волчьей стае, рыскавшей на окраине леса, начал подкрадываться к ней.