Лорет Уайт - Самые темные дороги

Ренни покачал бородой и сказал:

– Ваш отец запросил копии этой статьи; кроме того, он интересовался другой статьей от сентября того же года.

– Вы знаете, какой именно?

– Так уж вышло, что знаю. Хотя и не представляю, что там могло заинтересовать его. – Он перегнулся над столом, перелистал экземпляры и нашел маленькую заметку в «подвале» седьмой страницы, рядом с еженедельной полицейской сводкой.

– Вот эта. – Ренни постучал по тексту указательным пальцем.

Ребекка наклонилась и внимательно прочитала статью.

Это было сообщение природоохранного департамента о выстрелах, прозвучавших в районе, который был закрыт для охоты в это время года. Согласно заметке, житель Клинтона по имени Барнаби «Барнс» Хатфилд ехал на автомобиле по главной лесовозной дороге, когда в окно со стороны пассажирского сиденья влетела пуля, застрявшая в подголовнике кресла. Его сын Фрэнк Хатфилд в тот момент находился на пассажирском месте и чудом избежал гибели. Ребекка стала читать дальше:

По словам Хатфилда, он ударил по тормозам. Он и его сын увидели что-то, бежавшее по лесу. Они подумали, что это олень, но подлесок был очень плотным, поэтому у них не было полной уверенности.

«Конечно, мы были потрясены, – сказал Хатфилд-старший. – Мы вышли из автомобиля и увидели следы крови рядом с дорогой. Кто-то был тяжело ранен, но мы не заходили в кусты из опасения, что еще одна шальная пуля может полететь в нашу сторону. Такие браконьеры опасны не только для животных, но и для людей».

Ребекка посмотрела на дату инцидента. Воскресенье, 27 сентября: тот самый день, когда пропали подростки.

Она нахмурилась. В статье утверждалось, что сотрудник природоохранного департамента на следующий день провел расследование, но вскоре после инцидента прошел сильный ливень, и все следы крови были смыты водой. Пуля, застрявшая в подголовнике, была тридцатого калибра. Типичный боеприпас для охоты на крупную дичь, например на оленей.

– Можно сделать фотокопию этой заметки? – спросила Ребекка.

– Разумеется. – Ренни протянул руки и с кряхтением оторвал толстый том от стола. Он положил том на тележку и отвез к копировальному аппарату. Ребекка пошла за ним и посмотрела, как он делает копии.

– Вы знаете Барнаби Хатфилда? – спросила она.

– Да, мы были знакомы. Он умер два года назад в возрасте восьмидесяти лет. До конца был славным охотником.

– Спасибо, – сказала Ребекка, когда он передал ей копии.

– Но его сын Фрэнк по-прежнему живет в наших краях, – добавил Ренни. – Ему сейчас около шестидесяти. Они с женой держат магазин скобяных товаров в Девилс-Батт. Унаследовали хозяйство от его отца.

Воспользовавшись громкой связью, Ребекка позвонила в отделение полиции в Эшкрофте, пока ехала на арендованном «приусе» в Кэш-Крик, – городок, расположенный примерно в получасе езды на юг от Клинтона. Кэш-Крик находился под юрисдикцией полиции Эшкрофта.

Волнистые белые поля заснеженного кустарника расстилались по обе стороны от дороги, пока Ребекка ждала, когда ее соединят с офицером, занимавшимся делом Уны Феррис.

Перед отъездом из Клинтона Ребекка нашла номер в телефонном справочнике и связалась с Хлоей Кеннеди, теткой Уны Феррис. Договорилась о встрече. Потом позвонила в юго-восточный отдел по расследованию тяжких преступлений, расположенный в Келоуне, и объяснила ситуацию. Ей сказали, что сержант Грейс Паркер, работавшая детективом по расследованию убийств, перезвонит позже.

– Добрый день, капрал Джей Мохаммед на линии, – раздался голос из микрофона.

Ребекка объяснила, кто она такая, и попросила описать подробности аварии с Уной Феррис в прошлый понедельник.

– Одиночная автомобильная авария, белый «субару аутбэк» 2016 года, – сказал Мохаммед, сверившись со своими записями. – Свидетельства указывают на то, что автомобиль потерял управление, когда выехал на гололед. Его занесло на гравийную обочину, потом он проломил дорожное ограждение и упал в реку. Инцидент произошел примерно в 18.15. В это время часы покойной остановились. Время согласуется с оценкой времени смерти, проведенной патологоанатомом. Покойная ехала одна.

– Значит, нет никаких признаков участия другого автомобиля? – спросила Ребекка. – Никаких указаний на то, что автомобиль подвергся внешнему воздействию и был вытолкнут с дороги?

– Выглядит как несчастный случай. Это печально известный отрезок дороги, – сказал Мохаммед. – Разумеется, машину сильно помяло, когда она свалилась с утеса. Но наши следователи не обнаружили признаков другого автомобиля: ни следов краски, ни следов от других покрышек.

Ребекка задумалась. Может, это на самом деле был несчастный случай. Но ее полицейская интуиция утверждала обратное. Возможно, другой автомобиль не сталкивал Уну Феррис с дороги, но ее могли запугать до такой степени, что она потеряла управление на опасном и обледеневшем повороте дороги. Однако в таком случае вряд ли удастся что-то доказать.

– Никаких свидетелей?

– Нет. Супружеская пара сообщила об инциденте примерно в два часа ночи во вторник.

За несколько часов до того, как ее отец предполагал встретиться с Уной Феррис.

– Эти супруги остановились возле обзорного пункта неподалеку: они хотели сфотографировать ночной вид или северное сияние. Потом увидели что-то блестящее на льду реки и заметили сломанное ограждение. Они позвонили в 911. Уна Феррис скончалась на месте происшествия. Ее автомобиль вытащили на следующее утро.

Ребекка поблагодарила Мохаммеда, отключилась и продолжила путь в городок Кэш-Крик.

Женщина, открывшая дверь, была согнута вперед под углом шестьдесят градусов и тяжело опиралась на палку. Ее волосы серо-стального цвета были собраны в жесткий узел на голове, на лице застыла болезненная гримаса. Судя по виду, ей было немногим более семидесяти.

– Я – сержант Ребекка Норд, – представилась Ребекка. – Спасибо, что согласились встретиться со мной.

– Заходите, – сказала Хлоя, с трудом попятившись, чтобы освободить место в крошечной прихожей. Хлоя поморщилась. – Проклятый артрит.

– Сожалею о вашей утрате, – сказала Ребекка, когда сняла парку и разулась. Слова прозвучали шаблонно. Этот рефрен она сама постоянно слышала в Клинтоне с тех пор, как вернулась домой.

– А я – о вашей.

Ребекка кивнула и поблагодарила женщину. В телефонном разговоре она уже рассказала о смерти своего отца и о том, почему она просит о встрече.

– До сих пор не могу поверить, – сказала Хлоя, проходя в маленькую, тускло освещенную гостиную с обшарпанной мебелью. Судя по всему, с деньгами у хозяйки было негусто.

Хлоя опустилась в коричневое кресло и жестом предложила Ребекке занять место на коричневом диване напротив себя. Из-за тюлевых занавесок на окне открывался вид на служебный вход ресторана «Дэйри Куин».