Лорет Уайт - Самые темные дороги

Направившись к выходу, Ребекка резко повернулась лицом к Уэсу и сказала:

– Вы так и не сказали, кому принадлежит этот автомобиль.

– Я не вправе говорить об этом.

Она посмотрела ему в глаза.

– Возможно, вы знаете про охотничий клуб под названием «Волчья стая»?

Он облизнул губы:

– Да.

Она ждала продолжения. Уэс положил в карман ее карточку и принялся вытирать руки тряпкой, сосредоточившись на этой задаче.

– Это началось довольно давно. Экстремальная охота.

– Что это такое?

– Самые уединенные места. Все держат в секрете и объявляют в последний момент, так что парни не успевают как следует подготовиться, не знают характер местности, погодные условия и все такое. Они еще и создают друг другу помехи: тянут жребий и определяют, кто принимает решение. Это игра, соревнование. Ее проводят несколько раз в году. Мне нравятся такие вещи. – Он помедлил и хмуро посмотрел на Ребекку. – А почему вы спрашиваете?

– Я уже видела эту наклейку. Любопытство, только и всего. А вы знакомы с членами клуба?

Например, с Баком, который играл с Уэсом в бильярд в «Лосе и Роге» в тот день, когда она разговаривала с Солли Мичем. Или с Джессом Скоттом и Цинн Гутман.

Губы Уэса сжались в тонкую линию. Его взгляд заметался между автомобилем и соседним складским помещением.

– Не могу припомнить, кто там член, а кто нет, – проворчал Уэс.

– Ладно, спасибо. – Ребекка улыбнулась и убрала в карман рисунок Рикки. Уэс наблюдал за ее руками. – Позвоните мне насчет «сильверадо». Мне понадобится надежный автомобиль, чтобы ездить по проселкам.

– Поговорим позже, – сказал он.

Ребекка вышла из гаража. На улице стало еще холоднее. В небе висела горбатая луна, окруженная бледным гало. Ветви деревьев тянулись к небу зловещими силуэтами. Ветер погнал по льду жестяную банку.

Когда Ребекка смотрела на свой «приус», из окна, соседнего с гаражом, вдруг хлынул поток желтого света. Она остановилась, нахмурилась и отступила к стене здания. Держась рядом со стеной, Ребекка закуталась в парку и осторожно заглянула в окно. Сбоку она увидела пробковую доску с фотографиями – хвастливую демонстрацию или своеобразное портфолио со снимками разных машин с дизайнерскими украшениями. В левом верхнем углу висела фотография снегохода с росписью, нарисованной Рикки: огромный черный паук с паутиной на ярко-оранжевом фоне. Сердце забилось быстрее.

Внезапно внутри вспыхнули новые лампы. Ребекка отступила в тень.

Она заметила какое-то движение. Уэс. Он вошел и включил свет. Потом подошел к стойке и взял радиотелефон. Ребекка видела, как он набрал номер и заговорил, делая короткие жесты.

Дрожа всем телом, Ребекка продолжала ждать. Свет внутри погас.

Она поспешно вернулась к своему «приусу», завела двигатель, обогреватель и вентиляцию. Записала в блокноте номер «форда F-350», пока не забыла его. Когда ветровое стекло разморозилось настолько, что можно было видеть дорогу, она включила передачу и вырулила со стоянки.

Одно соединялось с другим. Круг сужался. Ремонтная мастерская Скотта и члены охотничьего клуба каким-то образом были связаны со смертью ее отца. Не хватало только подробностей.

И причин.

Какое отношение могли иметь эти люди к исчезновению Уитни и Тревора? Экстремальная охота пошла не по плану?

Рикки сидел рядом с Тори у камина в гостиной на ранчо Броукен-Бар. Тори учила его играть в шахматы. Оливия и Коул поднялись в библиотеку, чтобы не мешать им, и это казалось Рикки чем-то непостижимым. Они оставили Эйса внизу, и он посапывал перед очагом.

Дом был огромным. Вся их квартирка уместилась бы в этой гостиной с открытой планировкой, массивными балками, деревянными панелями и громадным столом для приема гостей и семейных ужинов. Они разделили трапезу за этим длинным столом: он, Тори, Коул и Оливия. Готовила домохозяйка по имени Рошен. На стол были поданы пирог с олениной и другая выпечка, плюс десерт и напитки. Оливия и Коул непринужденно беседовали с Рикки о том, собирается ли он покупать новый снегоход и намерен ли он устроиться летом на временную работу. Они спрашивали, сколько у него родственников, какие фильмы и книги ему нравятся. Что он думает о проекте строительства нефтепровода на севере, поскольку многие члены индейской общины, к которой принадлежал Рикки, принимали участие в политических протестах по этому поводу.

Его изумило, что людям не безразлично его мнение о таких абстрактных вещах. Как будто оно имело какое-то значение. Как будто им на самом деле было интересно. Это заставило его призадуматься. Раньше он не обращал внимания на возможные последствия такого строительства на индейских территориях и не думал, что произойдет с лесами, реками и животными в случае утечки нефти.

Мысли Рикки обратились к Бегущему Ветру, поскольку его дед заботился и беспокоился о подобных вещах. Но воспоминания о Бегущем Ветре были горькими. Слова Эша мелькнули в голове Рикки, когда он передвинул пешку.

«Бегущий Ветер вручил тебе этот нож как тотем, как память о себе. А не для того, чтобы вскрывать сарай у несчастного старика и красть его брагу… Он ушел туда отчасти ради себя, а отчасти ради тебя, Рикки. Ради тебя, твоей матери и Патти… Ты думаешь, что ему было бы лучше, если бы он позволил подключить себя к медицинским аппаратам? Месяцами валяться в стерильной клинике и высасывать из вашей семьи деньги, которых у вас все равно нет ?»

Эти слова наполняли его чувством вины. Но они зажгли крошечный огонек в его груди – желание прожить жизнь так, чтобы его дед мог гордиться им. Как будто Бегущий Ветер был компасом, и, может быть, если Рикки будет следовать указаниям этого компаса, у него появятся такие вещи, как этот фермерский дом. Вкусная еда за большим столом. Люди, которым интересно, о чем он думает. Если у него будет такой замечательный дом, то Патти переедет к нему и избавится от паршивого любовника его матери. Рикки беспокоило поведение этого типа. Рикки боялся, что и младенец, родившийся от этого парня, тоже может пострадать. Мысли переключились на то, что Ребекка говорила Эшу о кетамине, и постепенно становились все более мрачными.

Тори вдруг наклонилась вперед и сняла одну из его пешек с доски, освободив путь для своего слона к его ферзю.

– Эй!

Тори хихикнула и помахала снятой пешкой.

– Ты обречен, приятель. У меня все схвачено.

Рикки нахмурился и уставился на доску в поисках выхода из тяжелого положения. Эйс заворочался перед очагом. Снаружи завывал ветер, и Рикки ощущал не только физическое, но и душевное тепло. Безопасность и уют. Он поднял голову и встретился со взглядом Тори. Его сердце странно сжалось. Возможно, когда-нибудь, если такой день настанет, он сможет жениться на такой девушке, как Тори.