Чандлер Бейкер - Черный список

Ей хотелось отыскать безопасное место, чтобы привести туда Кэтрин, и нужен был совет со стороны. Комната, куда Грейс ходила сцеживать молоко, вполне подходила для этой цели – и теперь стала для них наподобие противорадиационного укрытия на случай ядерной войны. Темное и сырое помещение, зато изолированное от любых бедствий, которые происходят во внешнем мире. Грейс со своей процедурой уже, слава богу, закончила и могла спокойно слушать. На время забыв о собственном задетом самолюбии, Арди пригласила Слоун, поскольку нужно было как-то успокоить Кэтрин. И заодно выслушать.

И вот четыре женщины собрались в укромном месте, чтобы обсудить, как же все-таки решить неразрешимую проблему.

– Я… расстроила его. – В словах Кэтрин сквозила горечь. Но это они уже слышали. – Думаю, что у нас создались разные представления о характере наших отношений и о том, куда все это движется.

Она говорила так, как будто уже много раз объяснила все это самой себе…

– Похоже, в ближайшее время здесь никто не пройдет тест Бехдель [13] Тест Бехдель – тест на проверку художественного произведения на гендерную предвзятость. Для того чтобы пройти его, произведение должно содержать в себе хотя бы два женских персонажа, которые беседуют между собой о чем-либо, помимо мужчин. , – заметила Грейс, которая сняла туфли на шпильках и теперь с наслаждением разминала голые пальцы ног на плитке.

– Я только что столкнулась с ним в лифте, – призналась Арди. – Выходя, он заявил, что я, видите ли, чокнутая…

Передразнивая Эймса, она постаралась придать голосу характерный грубоватый оттенок.

Конечно, Арди должна была знать, что такой комментарий – своего рода превентивный удар. Искушение, поощряемое такими, как Эймс, рождало в голове образ скучающих домохозяек в деловых костюмах, которые вечно болтают по телефону. Мы порой слишком остро реагируем и даже доводим себя до истерики. Кстати, слово «истерика» произошло от латинского hystericus , означающего в переводе «из матки». Вообще, в наш обиход вошло немало таких понятий. Прилагательные «властный», «энергичный», «настойчивый» и «интенсивный» стали тонкими отговорками, предназначенными для того, чтобы оправдать выборочную потерю слуха.

Когда Арди обнаружила на кухне Кэтрин, то увидела перед собой то же самое выражение, как и на лице Слоун несколько лет назад. Что, черт возьми, мне теперь делать? Вот что на нем было написано. И теперь все начиналось снова. Как будто наступило внезапное осознание: вы думали, будто участвуете в массовом забеге, однако все это время находились на беговой дорожке…

– Но… разве ты не читала список? – отважилась спросить Слоун.

Они все цеплялись за «Список плохих парней», словно за спасательный плот, качающийся в волнах Интернета. Как будто это была какая-то важная оговорка на плакате у парка развлечений. «Войдите – но на ваш собственный страх и риск» . Тот, кто сделал предупреждение, снял с себя всякую юридическую ответственность. Но только теперь они вдруг поняли, как были неправы…

– Я читала его, – проговорила Кэтрин, раздувая щеки и подобрав под себя ноги. – Сразу, как только ты разослала. Правда, я не знала, что с ним делать. Эймс ведь, по сути, принял меня на работу. Я же не идиотка. – Она огляделась вокруг, ожидая, видимо, что каждая из присутствующих выразит свое категорическое несогласие с такой позицией. – Вы не сообщили мне ничего такого, чего я уже не знала бы. В той или иной степени, конечно. Я знала, что и так уже хожу по лезвию бритвы. Да, да, я не дурочка. – Как будто то, что она училась в Гарварде и работала в юридическом журнале, было уже не так важно. – Но я пришла сюда без каких-либо рекомендаций. Хуже того, мой прежний работодатель люто ненавидел меня. Я познакомилась с Эймсом в одном баре в Бостоне. И сразу поняла, что он… ну, как бы неровно дышит ко мне. Но я упорно стремилась сюда попасть. Мне было нужно начать с нуля. И так, чтобы не возникло желание отступать. Звучит неважно, не так ли? – Она откинулась на спинку дивана. – Но какая женщина так не поступит? У тебя заканчивается бензин, ты сворачиваешь на обочину и вдруг… и вдруг понимаешь, что все не так уж плохо и можно немного поиграть… ну, вы же понимаете, чтобы получить хоть какую-то помощь, своего рода толчок. Не смотрите на меня так, – добавила она. – Мы все так делаем.

Слоун кивнула.

– Здесь зона свободных суждений, не переживай. Ты – одна из нас.

– Как бы то ни было… – Кэтрин вздохнула. – Я рассуждала так. Вот сделаю первый шаг, а потом постепенно создам некоторую дистанцию, пройдет время, и никто уже не станет на этом зацикливаться. Как будто так и надо. Эймс проявлял ко мне интерес, к тому, чем я занимаюсь. И, если честно, очень дружелюбно и ненавязчиво. Помогал мне и ничего не просил взамен. Все было под контролем.

Грейс усмехнулась и уставилась в пол.

– А отель «Прескотт»? – вдруг спросила она.

Кэтрин посмотрела на Грейс, которая сидела рядом с телевизором. На черном экране отражались Слоун и Кэтрин.

– Да. За него заплатил Эймс, – медленно ответила она. – И попросил меня никому не рассказывать. Уж прости. Он сказал, что обычно компания не покрывает расходы на переезды сотрудников. И что его помощь в этом вопросе нужно рассматривать как часть своего соцпакета. Он воспользовался корпоративной кредитной картой… ну и все такое прочее. Я рассказала ему, что столкнулась с тобой в холле, и тогда мне впервые показалось, что ему… неловко. – Кожа вокруг глаз Грейс натянулась. Она скрестила руки на груди. – Но я клянусь, что в «Прескотте» ничего такого не было.

– Ну, хорошо, хорошо. – Слоун взмахнула руками, жестом побуждая Кэтрин продолжать. – А что вообще произошло-то?

К горлу Кэтрин подкатил комок.

– Однажды он попросил, чтобы я задержалась на работе и помогла ему в… уже и не вспомню, в чем именно. Вот я и отправилась к нему в кабинет, мы начали говорить, и он потом… – Она наклонила голову набок, как будто оценивая себя со стороны. – …придвинулся поближе, как мне кажется, и… Вам это покажется странным, но в кабинете было темно, потому что, по словам Эймса, его глазам легче смотреть на монитор в темноте. И затем… Затем он поцеловал меня. – Кэтрин поморщилась. – Поначалу я была слегка удивлена. Ну, скорее мне стало неприятно. Пыталась отстраниться – ну, как-то так, помягче, чтобы попутно не нагрубить. Но он не унимался. И продолжал. Потом взял мою руку и приложил к… – Она закатила глаза, чтобы они все поняли. В рассказе Кэтрин недоставало многих слов, но Арди все отлично поняла. – И в этот момент в кабинет кто-то вошел. Уборщица, кажется…

– Розалита, что ли? – Арди заморгала от удивления.

– Не знаю, не уверена. Может быть. Не знаю. – Кэтрин нагнулась к коленям, разглаживая лоб. – Я ему сказала что-то вроде: «О, простите, я не хотела бы завязывать в офисе роман». Он швырнул ручку на пол и сказал, что я, наверное, издеваюсь над ним. Я ушла. Думала, позже мы с ним все уладим, когда он остынет и начнет рассуждать более здраво.