Чандлер Бейкер - Черный список

Были и другие примеры, о которых она не стала рассказывать.

– Может, просто совпадение, – сказала Грейс. – Не стоит делать скоропалитель…

– Но он же станет генеральным директором, – перебила ее Слоун. – Прошло заседание правления. Я слышала, что все уже решено. Как только об этом объявят официально, будет еще меньше шансов. Скорее всего, ни одного.

– Вы бы видели его лицо. – Кэтрин смахнула со лба волосы. – Я такая глупая! – Она перешла к собственной критике. Слоун двигалась по аналогичному пути. – Все ведь произошло не внезапно.

Никто не спросил, что это значит. Если кто-то и должен был поинтересоваться, так это Слоун, но она ничего не сказала. Сколько же информации им сейчас требовалось? Либо они поверили Кэтрин, либо нет. Нужно ли ей подробно, в мельчайших деталях воспроизвести каждый эпизод общения с Эймсом, чтобы они могли для себя решить, что здесь можно предпринять и насколько проблематичными станут дальнейшие шаги? Или даже: у кого именно сейчас проблемы?

Арди и Слоун посмотрели друг на друга. Чем больше все вокруг менялось, тем больше казалось прежним, незыблемым . Где она это слышала? В какой-то песне? Арди решила, что правильнее было бы так: чем больше вещей не менялось, тем более они оставались такими же, как всегда…

Слоун помассировала пальцами затылок.

– Хорошо. – Во время паузы Арди почувствовала, что через пару мгновений им придется уйти отсюда, чтобы повторно окунуться в мир, где все это происходит и имеет значение. Все осталось как есть, и Эймс тоже остался. Он существовал, но по ту сторону запертой двери. – Не стоит больше торчать здесь и молиться, чтобы его сбил автобус, – сказала она.

«Боже, – подумала Арди, – разве это не стало бы приятным совпадением?»

3 апреля

– Хочешь подать в суд на своего босса?.. – Дерек проигнорировал бокал с виски, который Слоун заботливо наполнила для него. Они сидели на краю своей огромной калифорнийской двуспальной кровати. Почему-то чуть ли не каждый важный разговор происходил именно на ней. В общем, кровать имела многоцелевое назначение. Как, собственно, и было заявлено в ее описании…

– И на «Трувив», – добавила Слоун. Она почти переступила грань между доступным объяснением – поскольку у Дерека не было юридического образования – и необходимостью сохранить некоторое, присущее опытным юристам, высокомерие.

Муж прилег и откинул голову на европодушку.

– О, ну так, конечно, намного лучше.

– Сарказм тебе не к лицу. – Слоун похлопала рукой по подушке. Поджала ноги и легла на бок. На Дереке были майка и боксеры. Час назад она попросила его о «семейном совещании», хотя Эбигейл к тому времени уже уснула. Просто Дереку нравился такой термин. Он услышал о нем в аудиокниге для родителей. Ей тоже не мешало бы послушать, чтобы стать хоть капельку похожей на заботливую мать. А ему – чтобы стать еще более заботливым отцом .

Дерек поднял голову. Для мужчины старше сорока у него были великолепные волосы. Она могла лишь гадать, что о нем говорят школьницы.

– Взгляни на наш дом, Слоун. – Он раскинул руки. В самом деле, этот дом был не слишком велик, но любой сказал бы, что в нем «жить можно». – Сколько, по-твоему, я зарабатываю?

Слоун почувствовала ловушку. Она вышла замуж за человека, который совершенно не возражает, что его жена зарабатывает втрое больше него…

– Я серьезно, Слоун. Как ты думаешь, что будет, если все пойдет наперекосяк? Ну, если ты, не знаю… к примеру, потеряешь из-за Эймса свою работу? Если ты вдруг забыла, то напомню: деньги не растут на деревьях. И здесь тоже. – Он потер себе затылок.

– Но нам не нужно заново отделывать ванную плиткой от «Энн Сакс». – Она никогда не подумала бы, что самой дорогой привычкой мужа окажется запретная любовь к дизайну интерьеров.

– И у нас не должно быть по пять пар «лабутенов»…

Это было, по ее мнению, не слишком справедливо, потому что она зарабатывала деньги, чтобы заплатить за те же «лабутены», и ей наплевать, покрыт ли их дом черепицей из «Хоум Депот». Она так не сказала бы, потому что знала: если б так заявил жене работающий муж, она сочла бы это хамством, и потому придерживалась тех же принципов. Деньги были общие. И Дерек прав: если она лишится работы, то, возможно, их ждет «эффект домино». Как цепная реакция: сначала автомобиль, потом, возможно, отпуск, а в конечном счете дом. Если только она не найдет способ остановить процесс.

Однако за работу, как предполагалось, не нужно платить, она сама приносит сотруднику доход. Сложность ситуации заключалась в том, что если ей хотелось что-то затеять против Эймса, то нужно было поторопиться: либо сейчас, либо никогда.

Слоун пристально посмотрела на мужа.

– Что за пример мы подаем Эбигейл?

Дерек отшвырнул в сторону цветную декоративную подушку, которая в свое время обошлась не менее чем в двести долларов.

– Да никакого. Она ведь не знает, что происходит. А ты решила оказаться в центре всеобщего внимания. – Она уставилась на него. – Постарайся уладить все без суда.

– Я бы могла. Но единственный способ это сделать – только если я подам иск первой. Нет иска – нечего и улаживать. – Хорошо, когда ты вся такая спокойная и рассудительная. Почаще бы демонстрировать подобные качества. – Дерек слегка качнул головой. – Если я подам на него иск за сексуальные домогательства, то меня никак не смогут уволить. – Уволить не получится. Сократить перечень ее обязанностей? Не повышать по служебной лестнице? Засыпать негативными отзывами клиентов? Испортить ей жизнь? Заставить уйти? Сейчас казалось не совсем благоразумным углубляться в детали. – Вот почему это лучше, чем простая жалоба. Разве я не рассказывала тебе? Эймс однажды заявил адвокату, что для хорошего переговорщика я слишком эмоциональна. Типа мы и сами – то есть без меня! – можем заключить сделку. – И Слоун постаралась изобразить старомодный трансатлантический акцент, за что обычно получала награду в виде улыбки от своего мужа. – Мою сделку, Дерек, – грустно добавила она.

– Ну, да… ты, вообще-то, уже как-то упоминала об этом.

– Мы могли бы на этом даже заработать. – Слоун толком не знала, в какой момент такая мысль трансформировалась в желание, которое непременно хотелось осуществить. Вероятно, по мере того как она убеждала Дерека. Слоун умела выглядеть убедительной. Вот уж чего не отнять. – Я поддерживала идею о том, что Эймс станет у нас генеральным. Ну, поскольку в таком случае я сама становлюсь главным юрисконсультом. Я проглотила это, ведь я получаю большое повышение по службе, и все вроде как прекрасно. Но… но… что, если нет? То есть если Эймс все-таки не станет генеральным директором? Для меня все еще есть вакансия, которую можно обсудить. Существуют ведь законы по защите сотрудника от мести работодателя. Но ведь и над другими женщинами этот мужчина обладает той же властью. Мы сможем управлять ситуацией, только если возьмем инициативу в свои руки. В данный момент ситуацию контролирует Эймс. Целиком и полностью. Понимаешь? Как только он станет генеральным, этот контроль усилится в десять раз. Но – еще раз повторяю – это произойдет в том случае, если мы ничего не предпримем до того, как его объявят нашим главным боссом. – Она подползла по матрасу поближе к мужу. – Ты ведь считаешь меня хорошим адвокатом?