Нуала Эллвуд - Тайны моей сестры [litres]

– О, мама, – шепчу я, когда голос затихает.

Раздается шипение, и я решаю, что это конец записи. Я беру диктофон и пытаюсь найти кнопку перемотки. Но тут мама продолжает:

– Я говорю это, потому что все думают, что я свихнулась, но я уже дважды его видела, совершенно ясно и четко.

Что? Не может быть. Я перематываю, чтобы прослушать с начала.

– Маленький мальчик. Совсем малыш, лет трех-четырех, в соседнем доме. Частенько его вижу. В саду, у сарая – порхает с места на место, как маленький эльф. Я также слышу его голос, чаще всего по ночам. Слышу, как он плачет и зовет маму. Пол думает, что я начинаю сходить с ума, и, наверное, он прав… Дело в том, что он точная копия моего милого Дэвида. Я так по нему скучаю…

Маленький мальчик… Теперь я помню, что сказала Кейт. Во время нашего последнего телефонного разговора.

У меня к тебе просьба. Это очень важно, Салли. Я хочу, чтобы ты понаблюдала за домом, расположенным рядом с маминым…

Голова идет кругом; я сижу с устройством в руках и пытаюсь понять, что имела в виду мама. Хоть у нее и ехала крыша, она тоже видела мальчика. Как и Кейт.

Затем мне вспоминаются слова Фиды. Что она пыталась мне сказать?

Мне нужна ваша помощь.

Я опускаю диктофон и встаю из-за стола. В том доме явно творится нечто странное. Я хватаю валяющееся на лестнице пальто и выхожу на улицу, в ушах у меня звенит голос Кейт.

Пожалуйста, Салли.

На этот раз я ее не подведу.

Солнце только начинает садиться, когда я подхожу к Смитли Роуд. Мамин старый дом золотится в оранжевых лучах заката. И хотя это всего лишь обветшалый двухквартирный домишко, он выглядит вполне мило. Мне вспоминаются пасхальные воскресенья, когда мама тащила нас на пляж в Рекалвере смотреть на танцующее солнце.

Подходя к дому, я четко вижу нас троих. Мы сидим, съежившись на потрепанном покрывале, и ждем восхода солнца. «Смотрите на воду!» – кричит мама; на волнах, как огромный пляжный шар, качается солнце. «Оно танцует! – кричит Кейт. – Оно правда танцует!»

Это была всего лишь иллюзия, двигалась вода, а не солнце. Я это знала и считала всю затею глупой – всего лишь детская сказка, передающаяся из поколения в поколение. Однако Кейт с мамой в это верили и сидели словно зачарованные, растворившись в своих фантазиях, пока солнце порхало над волнами.

Вдруг это тоже фантазия, думаю я, подходя к двери. Что, если этот ребенок – лишь плод маминого с Кейт воображения? Однако как бы там ни было, мне приятно хотя бы что-то делать. Возможно, именно это чувствовала Кейт, отправляясь за тридевять земель в поисках каких-то историй.

Подойдя к входной двери, я замечаю, что она открыта. Легонько постучав, я недоумеваю – кто оставляет дверь открытой в столь поздний час?

– Здравствуйте? – зову я. – Есть кто дома?

Через приоткрытую дверь я вижу, что внутри темно. Мне вдруг становится страшно. Может быть, стоит вернуться сюда завтра днем, когда на улице будет более людно. Но потом я снова думаю о Кейт. Нужно ей доказать, что я могу быть сильной. Сделав глубокий вдох, я захожу в дом.

В коридоре так темно, что почти ничего не видно. С бешено колотящимся сердцем я прохожу дальше.

И затем, когда глаза привыкают к темноте, я вижу ее. Она лежит в странной позе у подножия лестницы, и лицо у нее закрыто руками. Черт. Что произошло? Я подхожу и убираю ее руки от лица. Оно все в крови.

– Фида, – говорю я, пытаясь сохранять спокойствие. – Фида, что случилось? Вы упали?

Она что-то бормочет.

– Вам нужно в больницу, – говорю я. – У вас могут быть переломы.

Я сую руку в карман, но телефона там нет. Видимо, в спешке забыла дома.

– Фида, у вас есть мобильник? Или городской телефон?

– С-с-с… – говорит она, показывая пальцем на что-то у меня за спиной.

– Что? – Я не решаюсь обернуться.

– С-с-с… – Глаза у нее вылезают из орбит.

Я смотрю через плечо в темноту. Там пусто.

– Где телефон, Фида?

– С-с-с… – Она пытается мне что-то сказать.

Я прохожу дальше по коридору, но телефона нигде не видно. Под ногами у меня что-то липкое. Я вздрагиваю. Это кровь. Дом пропах кровью. Я помню этот запах. Так пахнет мое детство. И хотя первой на место преступления всегда прибегала Кейт, я маячила у нее за спиной, приподнимаясь на носочки, чтобы рассмотреть, как там мама. Кейт всегда меня прогоняла, но я видела синяки, я чувствовала запах крови.

Нужно уносить отсюда ноги. Возможно, получится как-то перетащить ее к маме в дом и оттуда уже вызвать полицию.

– С-с-с… – с трудом выговаривает она, после чего ее голова падает обратно на ступеньки.

– Простите, я не понимаю, – произношу я, сердце рвется у меня из груди. – Так, надо попытаться встать.

Она мотает головой и хватает меня за руку. Прерывисто дыша, она выталкивает из себя слова.

– Он… ушел.

– Кто ушел? – Она имеет в виду своего мужа?

Глаза у нее закатываются.

– С-с-с, – мучаясь от боли, выговаривает она. – Сарай. – Последнее слово камнем падает у нее изо рта.

– Сарай? Он в сарае?

Мне страшно. Хочется убежать. Но Фида крепче сжимает мою руку.

– Вы… должны… пойти. – Выплевывая слова, она с каждым слогом сжимает мою руку все сильнее. – Мальчик…

Обессилев от попыток говорить, она снова ложится, после чего приподнимает голову и умоляюще на меня смотрит.

– Пожалуйста…

– Ваш маленький мальчик в сарае?

Она кивает.

– Помогите ему, – выговаривает она.

Затем ее голова падает. Я кладу руку ей на грудь. Она без сознания, но дышит.

Я встаю, сердце вырывается из груди. Это уже слишком. Нужно вызвать полицию. Но если, пока меня не будет, с ребенком что-то случится, я себе этого никогда не прощу. Хотя бы этому ребенку я могу помочь.

Сняв пальто, я аккуратно накрываю им Фиду и прохожу дальше в дом.

Будь храброй, говорю я себе, распахивая заднюю дверь и выходя в темный сад. Будь как Кейт.

На подкашивающихся ногах я иду по траве к сараю. Что, черт возьми, я здесь делаю? Из-за вина и таблеток я плохо понимаю, что происходит, но знаю – отступать нельзя. Если я смогу помочь этому маленькому мальчику, значит мои тридцать пять лет на этой земле пройдут не зря. Может, даже Пол будет мной гордиться. Увидит, что я могу быть хорошим человеком.

Я подхожу к сараю. Дверь открыта нараспашку. Досчитав до трех, я захожу внутрь.

– Есть тут кто? – зову я, сердце колотится так бешено, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.

– Есть тут кто? – повторяю я. – Не бойся. Не надо прятаться. Я пришла тебе помочь.

Когда глаза привыкают к темноте, я вижу, что это всего лишь обычный сарай, заваленный цветочными горшками и старыми коробками. А что я ожидала увидеть – подземелье? Видимо, от удара по голове Фида начала бредить. Здесь негде спрятать ребенка. Он явно где-то в доме.