Симона Сент-Джеймс - Сломанные девочки [litres]

– Что ж. – Кейти выпрямилась в кресле и сжала руки. Ее лицо выражало полное спокойствие и даже немного повеселело, тем не менее у Фионы появилось ощущение, что ей впервые за сегодняшний день удалось удивить собеседницу. – Это интересно.

– Как вам это удалось? – вырвалось у Сисси. Она выглядела так, будто сдерживается из последних сил. – Вы же не видели рисунок.

– Какой рисунок? – спросила Фиона.

– Сонин. В ее дневнике. – Сисси взглянула на Кейти, которая смотрела на нее холодным взглядом, и воскликнула с нетерпением: – Да ладно, Кейти, она и так все знает. Почему бы не рассказать ей о дневнике? – Затем Сисси снова повернулась к Фионе: – У Сони был блокнот. Это я ей его отдала – очередной ненужный подарок от моего отца. Она записывала туда свои воспоминания и рисовала. Свою семью, Равенсбрюк и людей, которых она там встретила. Когда она пропала, дневник оказался у нее в чемодане.

– В том самом, который кто-то забрал из кабинета директрисы? – уточнила Фиона.

Снеси проигнорировала еще один взгляд Кейти.

– Разумеется, это сделали мы. Просто хотели вернуть себе Сонины вещи, а не оставлять их пылиться в каком-то старом шкафу. Да и потом, в чемодане могли оказаться улики. Так что мы его забрали. Но до 1973 года не подозревали, что в нем находилось кое-что полезное.

– В том году прошел суд на Розой Берлиц, и она умерла, – сказала Фиона. – От сердечного приступа, как писали в газетах.

Роберта подала голос от окна.

– В 1973 году у меня как раз родился сын, так что я не сразу услышала о деле Берлиц. А потом вышла на работу, где все вокруг только его и обсуждали. Моя компания им не занималась, но в юридических кругах о нем хорошо знали. При слове «Равенсбрюк» я начала догадываться. – Она повернулась и посмотрела на Фиону. Солнечный луч, ворвавшийся в окно, высветил ее до сих пор идеально гладкую кожу. – Я читала статьи об этом процессе. Человека обвинили в военных преступлениях, и ни одна газета не отвела этому событию первую полосу!

Фиона кивнула. Она ведь тоже это заметила.

– Я сняла несколько копий с газетных статей и отправила их Кейти и Сисси, – продолжила Роберта. – Я спросила, не думают ли они, что это может быть как-то связано с Соней, раз Роза Берлиц жила в Берлингтоне. Они с Соней оказались слишком близко друг от друга, что не могло быть простым совпадением. Я уверена, вы тоже так подумали.

– Я первая обо всем догадалась, – вступила Сисси. – Увидела фотографию в газете и сразу же ее узнала. Сонин чемодан с дневником хранились у меня. Мы все читали дневник, но я – чаще всех. И в ту же секунду, что я увидела Розу Берлиц, я ее узнала. Соня нарисовала ее портрет по памяти. Это точно была охранница из Равенсбрюка.

– Подождите, но Розу Берлиц оправдали, – сказала Фиона. – Вы располагали доказательствами того, кто она такая, и не обратились к властям?

– Мы бы так и поступили, если бы узнали об этом раньше, – тихо ответила Кейти. – Поэтому мы пошли прямо к Розе.

– Все вместе, – подытожила Роберта.

– Приехали к ней домой и постучали в дверь, – добавила Сисси.

– Разумеется, она нас не ждала, – сказала Кейти. – Старая женщина после суда превратилась в затворницу. Она хворала, – покачала головой Кейти.

Фиона осознала, что так сильно цепляется за край кровати обеими руками, что у нее побелели костяшки пальцев.

– Что вы сделали? – спросила она. – В некрологе сказано, что она умерла от сердечного приступа. Что вы с ней сделали?

Кейти улыбнулась:

– Просто задали несколько вопросов. О Равенсбрюке, о Соне. Обо всем. Поначалу она не признавалась, но мы проявили настойчивость – у Роберты богатый опыт работы со свидетелями в суде. Она была великолепна. Возможно, мы слегка надавили на Розу, но в таких делах никогда не знаешь наверняка, где перебор, правда? В любом случае, мы заставили ее поверить, что все кончено, поскольку мы все знаем. И что ее могут обвинить не только в военных преступлениях в лагере, но и в убийстве Сони. Она выглядела очень плохо – как я говорила, ей нездоровилось. Так что она начала говорить.

– И во всем призналась? – спросила Фиона.

– Да, – резко сказала Роберта. – Она знала Сонин маршрут, потому что оформляла ее билет. Соня меняла билеты на автобус в ее турагентстве. Так что Роза доехала на своей машине до остановки, припарковалась там и дождалась, пока Соня выйдет из автобуса. А потом догнала ее в лесу и убила гнилой балкой от старой изгороди. Спрятала тело, вернулась к машине и уехала. «Ей было так жаль, так жаль».

– Старая нацистская сука, – мрачно проговорила Кейти.

– Это точно, – добавила Снеси. – Она не сказала нам, где спрятала тело, потому что знала: после этого дело можно считать раскрытым. До тех пор пока тело не нашли, в суде ее слово было бы против нашего. Но мы не уходили. Мы продолжали задавать вопросы. В нас скопилось столько гнева после всех этих лет. Она разволновалась и…

– Вы ее убили? – Фиона должна была это спросить.

На этот вопрос ответила Кейти.

– Ах вот что вы подумали. Как вы представляете себе эту картину? Мы втроем из мести по очереди душим старую женщину? А потом коронер делает неправильное заключение о смерти? И рождается легенда о том, как мы отправили убийцу Сони в ад. – Она кивнула. – Мне это нравится. Конечно, все произошло совсем не так, но картина получилась неплохая.

– Нет, мы ее не убивали, – сказала Роберта. – У нее действительно случился сердечный приступ. Как раз в тот момент, когда мы находились у нее дома и пытались выяснить, где спрятано тело Сони. Видимо, сказался страх и напряжение. Она упала на пол. Сначала мы решили, что она притворяется, но потом поняли, что она на самом деле умирает.

– Это была катастрофа, – добавила Сисси. – Она единственная знала, где лежит Соня. Я так расстроилась.

Фиона уставилась на нее.

– И что вы сделали?

– Она умерла, – холодно сказала Кейти. – А мы ушли. Вот и все.

– Вы просто оставили ее там?

Роберта фыркнула, и Фиона удивилась, услышав от пожилой леди настолько неженственный звук. Но ей снова ответила Кейти.

– Если бы вашу сестру убила нацистская преступница и вы искали ее десятилетиями, пока ее тело гнило в колодце, что бы вы сделали на нашем месте?

В комнате повисла тишина. Фионе нечего было на это ответить.

Кейти Уинтроп поднялась со стула и коснулась плеча Фионы.

– Я вовсе не монстр. Как и все мы, – сказала она. – Но эта женщина убила Соню. Всем остальным было плевать, полиция закрыла дело, но мы продолжали искать. Думаю, если кто и сможет нас понять, то это вы.

– Господи, – выдохнула Фиона.

– Вы знаете, с чем нам пришлось столкнуться, – сказала Кейти. – Мы не могли позволить себе раскиснуть. Ни за что. Иначе нас бы сломали.