Бернар Миньер - Сестры [litres]

– Нет.

– А порознь?

Мартен заметил, что писатель колеблется.

– А порознь, господин Ланг?

– Да.

– Что именно «да»?

– Да, порознь приходили один раз.

– Приходили обе?

– Нет.

– Которая из них приходила? Алиса или Амбра?

Снова колебания.

– Амбра…

– Амбра приходила к вам? Это правда?

– Не именно в этот дом, – уточнил писатель, – в тот, где я жил до того, как переехал в этот: что-то вроде горного шале, только без гор… Бревенчатые стены, каменный камин, кожаные кресла и коровья шкура на полу.

Снова куча ненужных деталей. Напускает туману…

– Когда это было?

– Точно не помню. Это было так давно… Году в восемьдесят девятом, да, наверное…

– Ей тогда было семнадцать.

– Если вы так говорите…

– Почему же вы раньше об этом не сказали?

По лицу Ланга промелькнула слабая улыбка.

– Потому что вы не задали правильный вопрос.

– Она приходила одна?

– Я только что вам сказал.

– Я спросил: без сестры? Но может быть, с ней был кто-то другой?

– Нет.

– И зачем она приходила?

– Не припомню.

– Вы в этом уверены?

Обиженный вздох.

– Она была моей поклонницей, фанаткой. Должно быть, хотела узнать, как живет ее кумир, я полагаю… чтобы рядом не было сестры… что-то в этом роде… Я помню, что Алиса в первые годы знакомства была совсем ребенком, и я чувствовал, что Амбра немного стыдится сестры… наверное, поэтому и хотела пообщаться со мной без нее.

– Сколько она у вас пробыла?

– Два часа, три, четыре… вы думаете, я помню?

– А вы помните, как она была одета?

– Конечно, нет!

– Она вас заводила? Провоцировала? У Амбры было такое обыкновение, да? Вы сами нам заявляли когда-то… – Сервас пролистал блокнот и нашел нужную страницу. – Вот: «…Это была все та же Амбра, маленькая грешница, все та же сумасбродка… О, Амбра – мастер соблазнения. Она обожала играть с мужчинами, это был ее конек. И поверьте мне, она умела их разогреть. Она умирала от желания трахнуться, а на самом деле была на это неспособна…»

– И что? Я сильно преувеличивал, знаете ли. В то время, когда вы меня допрашивали, я был молод, горяч, непокорен. Я был взвинчен, разозлен: мне хотелось спровоцировать полицию, поглядеть на ваши физиономии, когда я говорил такое…

– Вы ее тогда трахнули, Эрик?

Ланг напрягся, услышав свое имя.

– Я запрещаю вам так меня называть. Мы с вами вовсе не приятели, капитан.

– Вы набросились на нее, овладели ею, Ланг?

– Да при чем тут это? Прошло почти тридцать лет… Послушайте, ваши коллеги задавали мне подобные вопросы сотнями. Слушайте, мне это надоело. Думаю, мне пора потребовать адвоката.

– Да ради бога, – нарочито небрежно бросил Сервас и взялся за телефон. – Если хотите, я вызову его прямо сейчас. Правда, я полагаю, что тот анонимный звонок двадцать пять лет назад сделали вы.

Ланг наморщил брови. В этот момент он, похоже, действительно не знал, о чем говорит Сервас.

– Тот самый звонок, донос на Седрика Домбра… Я думаю, его сделали вы.

Ланг поднял на него удивленный взгляд.

– Что?

– Вы анонимно позвонили по тому номеру, который мы распространили специально для свидетелей тогда, в девяносто третьем, помните? Это вы донесли нам о скандале на факультете медицины, в котором был замешан Седрик Домбр. И вы же звонили по ночам родителям погибших девушек.

Сервас консультировался в архивах: в то время ответ от «Франс телеком» пришел уже после самоубийства Седрика Домбра и закрытия дела. Все анонимные звонки были сделаны из телефонов-автоматов в центре Тулузы.

– Вы сами себе посылали угрозы, которые показали нам четыре дня назад… И это вы были за рулем «Ситроена четыре» на парковке возле торгового центра в ночь со вторника на среду… И, наконец, вы сами продали свою рукопись Реми Манделю…

– Я думаю, машина принадлежала этому дубине Фроманже? Вы сами сказали мне на кладбище…

– «Ситроен D-четыре», красный, с белой крышей, вы именно его называли в объяснениях.

– А номерной знак?

– В наше время нет ничего проще, как заказать через Интернет фальшивый номерной знак.

– А зачем мне все это было нужно?

– Чтобы все подозрения пали на Гаспара Фроманже, мужа вашей любовницы.

– У вас есть доказательства?

Нет, доказательств нет, зато есть кое-что другое. Есть то, о чем доложила начальница биолаборатории. В ящике стола лежат два деревянных крестика.

Сервас снова взял в руки роман под названием «Непокоренная». Он медленно пролистал страницы – тянул время, потому что знал: ему удалось вывести из равновесия своего визави – и громко прочел:

– «Он навалился на меня, и в этот миг я разглядела душу в его глазах. Они были так близко, что даже расплывались. Что видит женщина, глядящая в глаза своему насильнику? Отсветы огня, сверкающие в зрачках? Но то, что увидела я, то, что увидела Аврора, дамы и господа, было адское пламя, и душа в них отражалась такая уродливая и мерзкая, что Аврора почти потеряла сознание от страха и отвращения. Мужчина, навалившийся на нее, тяжелый, как труп, шарил по ней жадными руками, пытаясь содрать одежду, а его губы с привкусом грязного тряпья целовали ее с неистовым похабством. Представьте все это себе, дамы и господа, если сможете. Эта сцена несет на себе отпечаток жадной похоти и молчаливой, отчаянной и беззвучной жестокости – ибо мои крики застряли в горле, а он, как машина, издавал только тяжкое и угрюмое пыхтение…» Вы ее изнасиловали, правда? Она пришла к вам – одна, – и вы ее изнасиловали. Вот что произошло на самом деле.

– Кто пришел?

– Амбра Остерман.

Наступило молчание. Потом Ланг возразил:

– Никого я не насиловал, вы бредите, капитан. Я думал, что это дело давно закрыто. Зачем я, в конце концов, здесь нахожусь? – Он кивнул на телефон Серваса, лежащий на столе. – Чего вы ждете, почему не вызываете адвоката?

Сервас понурился, закрыл глаза и, казалось, целиком ушел в себя. Потом резко поднял голову, открыл глаза и взглянул на Ланга таким взглядом, что тому показалось, что его прожгли насквозь.

– Девушка с изуродованным лицом, которую тогда нашли рядом с Алисой, была не Амбра, – сказал он вдруг.

– Что?!

На этот раз в голосе Ланга прозвучало удивление, недоверие, потрясение, как от удара молнией.

– Она была девственна, Эрик: девственна … и поскольку вы изнасиловали Амбру Остерман, эта девушка не могла быть Амброй.

На какую-то долю секунды он увидел, что Ланг ничего не понимает. Он растерялся и не знает, что и подумать. Это уже была победа. На долю секунды, не больше… Но доля секунды подтвердила то, о чем уже сообщил анализ ДНК.

– Я очень долго не мог понять, что же такое имели против вас Амбра и Алиса, чтобы шантажировать вас. Судмедэксперт был точен: никакого насилия, никаких признаков сексуальной агрессии… А потом я понял. Вот что произошло на самом деле, ведь так? Вы изнасиловали Амбру, когда она пришла к вам одна, и обе сестры начали вас шантажировать, причем становились все более требовательны, и угрожали вам все больше и больше. Отсюда и суммы, которые вы снимали каждый месяц. А потом настал момент, когда вы сказали себе, что иного возможного выхода нет, только…