Ларс Кеплер - Призраки не лгут

Мать, которая всю свою взрослую жизнь была бездомной, иногда спала в метро — на станционных лавках, в поездах и на заброшенных участках в конце путей, глубоко в туннелях.

Каким-то образом мать заполучила этот ключ, думал Йона, крутя руль. Нелегко, наверное, это было. Ключ наверняка был для Суси драгоценностью.

И эту драгоценность она отдала своей дочери.

Изготовила брелок с именем «Деннис», чтобы девочка не забыла нужный вагон.

Может быть, она знала, что Викки хочет сбежать.

Викки сбегала много раз, два раза ей удавалось прятаться довольно долго. В первый из таких побегов ей было всего восемь лет; она пропала на семь месяцев. Когда ее, с сильным переохлаждением, нашли вместе с матерью в каком-то парковочном гараже, стояла середина декабря. На момент второго побега девочке было уже тринадцать. Викки пропадала одиннадцать месяцев; полиция задержала ее в районе Глобен во время серьезной магазинной кражи.

В кабину машиниста можно проникнуть и при помощи другого инструмента. Вполне хватило бы простого гаечного ключа подходящего размера.

Но даже если Викки не сумела попасть в нужный вагон, не имея ключа, все равно какие-то события ее прежней кочевой жизни должны были подсказать, где искать девочку сейчас.

Йона уже подъезжал к полицейскому участку, когда позвонила Анья и сообщила, что говорила со «Стокхольмс Лукальтрафик»: [16] «Стокхольмс Лукальтрафик» — «Городской транспорт Большого Стокгольма», муниципальная компания, занимающаяся организацией общественного транспорта Стокгольма (кроме паромного сообщения).

— Служащий говорит, есть вагон, который называется «Деннис», но он не ходит… серьезная поломка.

— Где сейчас этот вагон?

— Они точно не знают. Может быть, в депо в Риссне… а скорее всего — в мастерской в Юханнесхуве.

— Соедини меня, — попросил Йона и развернулся.

Колеса загремели — машина перевалила через «лежачего полицейского»; Йона проехал на красный свет и свернул на Флеминггатан.

Йона уже ехал по направлению к Юханнесхуву, на юг от Стокгольма, когда ему ответили. Голос в телефонной трубке звучал так, словно человек говорил с набитым ртом:

— Депо-мастерская… Челле слушает.

— Меня зовут Йона Линна, я из уголовной полиции. Вы можете подтвердить, что вагон под названием «Деннис» находится у вас, в Юханнесхуве?

— «Деннис», — прочавкал мужчина. — Номер вагона можете назвать?

— К сожалению, нет.

— Подождите, я посмотрю в компьютере.

Йона услышал, как Челле что-то бормочет себе под нос. Потом в трубке зашуршало, и Челле сказал:

— Есть один «Денниз», на конце «з» …

— Не важно.

— Ладно, — сказал Челле. Йона услышал, как он что-то звучно глотает. — Не вижу его в базе… Наверное, страшно старый… Судя по тому, что тут написано, он не ходит уже несколько лет.

— Где он?

— Да здесь должен быть… Сделаем так. Я соединю вас с Диком. Он знает все, чего не знает компьютер…

Голос Челле пропал, сменившись электронным шумом. Потом раздался голос человека постарше; при этом эхо было такое, словно говоривший находится в соборе или каком-то обшитом железом помещении:

— Дик Зажигалка.

— Я только что разговаривал с Челле, — начал Йона. — Он думает, что вагон под названием «Денниз» стоит у вас.

— Если Челле так говорит, значит, вагон и правда здесь. Могу сходить посмотреть, если речь идет о жизни, смерти и спасении отечества.

— Так и есть, — тихо заметил Йона.

— Вы в машине? — спросил Дик.

— Да.

— Не сюда едете?

По телефону было слышно, как Дик спускается по металлической лестнице.

Скрежетнула большая тяжелая дверь, и Дик, слегка запыхавшись, снова взял трубку:

— Я спустился в туннель. Вы еще тут?

— Да.

— Тут у нас, значит, «Микаэла» и «Мария». «Денниз» должен стоять за поворотом.

Йона слышал, как Дик идет по туннелю, слышал эхо его шагов; сам он в эти минуты гнал машину по мосту Сентралбрун. Как жила Викки, находясь в бегах? Где-то же она спала, где-то она чувствовала себя в безопасности.

— Видите вагон? — спросил комиссар.

— Нет. Тут была «Элинор»… а тут — «Сильвия»… Даже свет не горит, как положено.

Комиссар слышал, как что-то позвякивает под ногами у Дика, спускающегося все глубже в туннель под промышленным районом.

— Я давно не заходил так глубоко, — задыхаясь, сообщил Дик. — Надо включить фонарик… Далеко в глубине, конечно… «Денниз», ржавый и загаженный, как…

— Вы уверены?

— Могу подойти и сфотографировать, если… Это что еще? Там люди, в нем какие-то люди…

— Тише, — быстро сказал Йона.

— Там, в вагоне, кто-то есть, — прошептал старик.

— Не подходите к нему.

— Черт! Тут в дверях газовый баллон!

Что-то громко звякнуло, и Йона услышал, как Дик, задыхаясь, поспешно шагает к вагону.

— Там… я видел в вагоне людей, — снова прошептал он в телефон.

Йона подумал, что это вряд ли Викки — у той не было ни ключа, ни брелока.

Вдруг в трубке послышался крик — отдаленный, но отчетливый.

— В вагоне кричит женщина, — прошептал механик. — По-моему, она сумасшедшая.

— Лучше уходите оттуда.

Старик остановился; в трубке слышалось его сопение. Снова раздался крик, теперь тише.

— Что вы видите? — спросил комиссар.

— Что здоровенный сварочный баллон заблокировал дверь.

— Людей видите?

— Окна все разрисованы. Но я видел человека побольше и человека поменьше. Может, их было несколько. Не знаю.

— Вы уверены?

— Вход в туннели заперт, но если знать, что и как… то сюда вполне можно пролезть, — просипел старик.

— Слушайте внимательно… Я комиссар уголовной полиции. Единственное, чего я от вас сейчас хочу, — это чтобы вы ушли из туннеля и подождали полицию наверху.

Черный фургон влетел в ворота мастерской-депо «Туннельбанан Текник» в Юханнесхуве. На ограждение брызнул сухой гравий и осело облачко пыли. Машина описала круг и остановилась перед крашенной в зеленый цвет железной дверью.

После разговора с Диком Йона позвонил шефу полиции лена и сообщил о своих опасениях: возможно, в туннеле депо держат заложников.

Группа особого назначения — это специально образованный отряд в составе Государственной уголовной полиции. Главная задача спецназа — предотвращать террористические акты, но бойцов отправляют и на выполнение особо трудных заданий.

Пятеро полицейских выскочили из фургона; в их движениях чувствовалась смесь нервозности и готовности идти на штурм. Все были в тяжелом снаряжении — ботинки, синие комбинезоны, керамические бронежилеты, шлемы, защитные очки-маски и перчатки.

Йона зашагал навстречу отряду; он сразу понял, что у бойцов есть разрешение на применение штурмового оружия: трое держали в руках винтовки «хеклер-и-кох» — нефритово-зеленые, с зеркальным прицелом.