Джонатан Келлерман - Обман [litres]

– Можно предположить, что Фиделла обо всем догадался, и ему хватило жадности, чтобы сделать из этого повод для дополнительного шантажа. Только не хватило ума понять, что ребятки способны на все.

– А зачем Трей Фрэнк отправил нас искать Марти?

– В его интересах, чтобы мы ничего не узнали о мошенничестве.

– Честность малышки Джули испортила ему всю малину… Знаешь, я предпочел бы не замыкаться на единственной версии, но что-то мне подсказывает, что Фрэнк – хладнокровный маленький сучонок и что за рулем «Корвета» мог быть именно он. Да и мистер Бдительный Сосед видел в машине одного человека, а не целую банду подростков-убийц.

– Кто-то должен был уехать на машине, на которой они приехали.

Майло снова завернул гигиенические принадлежности.

– Ладно, вот найдется на тюбике нужный мне отпечаток ладони, тогда моя теория сразу окажется практикой. Или если мне удастся выдавить что-нибудь вкусное из нашей аппетитной Брианны Бревинс, поисками которой я сейчас и займусь, пусть даже ценой бессонной ночи… Вперед, Дживс, в Северный Голливуд!

– За рулем сегодня ты сам.

– Я выражаюсь фигурально, – пояснил Майло. – Последнее время приходится общаться со всякими умниками, от них и не такого наберешься.

Дом Бревинсов, приземистый, с плоской крышей, располагался на тихой улочке к северу от бульвара Чэндлер. Неподалеку от улицы проходила новая трасса железной дороги – властям города, безнадежно пытающимся хоть как-то избавиться от автомобильных пробок, удалось-таки преодолеть сопротивление местных жителей. Дома здесь стояли чистые и ухоженные, но у квартала все равно был какой-то неосновательный вид – вероятно, из-за отсутствия деревьев.

На подъездной дорожке сверкал безукоризненной чистотой большой зеленый «Бьюик». На усыпанной крупными декоративными камнями клумбе под окном росли две низкие раскидистые пальмы. Дверь открыл мужчина в белой рубашке при галстуке, с компьютером-планшетом в одной руке и стилусом – в другой. Пахнуло ароматом поджаренного бекона.

Мужчина ткнул стилусом в экран, и на его лице отразилась озадаченность. Лет пятьдесят или чуть больше, на лице синеватая щетина – такие люди всегда выглядят хоть чуть-чуть, но небритыми. Коротко подстриженные волосы с проседью. В его кривой улыбке, когда он взглянул на нас, читалось что-то вроде «и так бедлам какой-то, только вас не хватало». Майло показал жетон.

– Полиция? Что, ограбили кого-нибудь? С тех пор, как пустили поезда, здесь кто только не шляется – ровно как и ожидалось… Но вроде особо не безобразничают. Вернее, пока не безобразничали.

– Вы мистер Бревинс?

– Харви. Так в чем дело?

– Мы хотели бы поговорить с Брианной.

– Та-ак, и что на этот раз?

– А с Брианной проблемы?

– Надеюсь, рано или поздно она угомонится, выйдет замуж, родит мне внука, и тогда я наконец пойму, в чем заключается удовольствие быть отцом. – Бревинс рассмеялся с таким видом, словно всего лишь хотел изгнать из голоса горечь. – Проблемы – это не то слово. Что еще она натворила?

– Брианна нужна нам как свидетель, а не подозреваемая, мистер Бревинс, – уточнил Майло. – Если вы знаете, где ее найти…

– Если б я знал, где ее найти, одной проблемой было бы меньше. Вся в мамочку! Как тут усомнишься в генетике… Да вы заходите, все равно мне нужно взять компьютер.

Мы уселись на жесткий зеленый диван. Вернулся Бревинс с ноутбуком под мышкой.

– Прошу прощения за беспорядок.

Вообще-то квартира выглядела аккуратней, чем казарма новобранцев перед визитом генерала. Хоть из кухни и пахло беконом, она тоже казалась безупречно чистой, и оттуда слышалось негромкое жужжание посудомоечной машины.

– Да на вид всё в порядке, – успокоил его Майло.

– Я обычно слышу это от Бри, – пожал плечами Бревинс. – На вид все в порядке, если тебе что-то не так, папочка, сам и делай.

– Вы в разводе с ее матерью?

– Развелись десять лет назад, но Глориетте уже все равно. Восемь лет как разбилась по пьяному делу. Хорошо еще, что одна была в машине.

– Вы сказали «вся в мамочку», – уточнил я. – У Брианны проблемы и с алкоголем?

– С алкоголем – пока нет, – Бревинс покачал головой. – Трезвенницей не назовешь, но свою норму она знает. Как и я. Из-за бывшей жены много читал про алкоголизм; получается, все дело в гормонах, кому-то везет больше, кому-то меньше.

– Тогда какие у нее…

– У нее проблемы с блядством! – взорвался Бревинс. – Я все понимаю, отец не должен так говорить о собственной дочери, но против фактов-то не попрешь. Может, тоже дело в гормонах – Глориетта, как потом выяснилось, давала чуть ли не первому встречному. Я и не знал бы ничего, если б все эти идиоты не заявились на похороны и не принялись один за другим мне исповедоваться. Шикарно, а?

Бревинс несколько раз двинул челюстью из стороны в сторону.

– Ну, это вроде бы и не мое дело, мы к тому времени были два года в разводе. Только я тогда решил, что уж Бри-то воспитаю правильно: церковь, герлскауты… Поначалу все шло как надо, она обожала воскресную школу и тамошние проповеди. А потом, уже в выпускных классах, попала в дурную компанию, пошли двойки… Я водил ее к психотерапевтам, они говорят – дело в низкой самооценке. Я проверял у нее и умственные способности – учиться Бри вполне в состоянии, но на троечку. Думаю, в результате она просто махнула на себя рукой.

– И связалась с компанией прогульщиков?

– С прогульщиками, с малолетними шалавами, с латиносами – сами представляете.

– Сельма Арредондо тоже из этой компании?

Харри Бревинс вздернул густые брови:

– А, так вы и Сельму знаете? Это из-за нее у Бри неприятности?

– Нам сказали, что они – подруги, – уточнил Майло.

– Та еще подружка, – Бревинс махнул рукой. – Является сюда чуть ли не в чем мать родила и ставит весь дом на уши. Бри и то себе такого не позволяет. Только чего от них ждать – они же на жизнь танцами зарабатывают…

– Где они танцуют?

Харви Бревинс поглубже уселся в кресле.

– Я не люблю об этом говорить. Правда, психотерапевты только и повторяют, что мне нужно примириться с реальностью, отстраниться, признать, что она уже сама за себя отвечает…

Бревинс замолк. Подождав немного, Майло повторил свой вопрос.

– А вы сами как думаете – в балете? Да нет, в стриптизе, разве не ясно? – Бревинс сморщился, как от боли. – Только вы все это не спрашивали бы, будь она просто свидетелем. Что случилось-то?

– Пока ничего, – ответил Майло.

Бревинс продолжал недоверчиво смотреть на него.

– Мистер Бревинс, я уверен, что все выяснится, когда мы поговорим с Бри. Где они с Сельмой танцуют?

– Не знаю и знать не хочу. Они танцевали с того самого дня, как обеим исполнилось по восемнадцать. Я уговаривал Бри подать документы на университетский курс попроще. Она ответила, что образование никогда не принесет ей столько денег, как… это. Все вокруг только о деньгах теперь и думают! – Бревинс посмотрел на наладонник. – Мне скоро на работу.