Джонатан Келлерман - Обман [litres]

Квартира Джульетты Харшбергер была отделана в стиле ар-деко – настоящем, не новоделе. В воздухе витал запах ароматических свечей.

На стенах висели несколько подписанных фотографий Картье-Брессона и одна кубистская картина, без подписи. На диване возлежала длинношерстная белая кошка, настолько безразличная к происходящему, что, когда она изредка мигала, движение глаз казалось совершенно механическим.

Хозяйка кошки продолжала всхлипывать, сидя на краешке кресла из черного дерева, обитого кремовым бархатом. Майло истратил три салфетки, прежде чем ему удалось осушить поток слез.

– Мисс Харшбергер…

– Я знала, что этим все кончится, не зря Трей был так напуган. Сейчас вы сообщите мне, что случилось нечто ужасное и непоправимое, и я всю жизнь буду безуспешно пытаться забыть эту жуткую минуту!

– Мы здесь не для того, чтобы сообщать дурные вести. Нас лишь интересует, как найти Трея.

Огромные светло-зеленые глаза Джульетты Харшбергер расширились еще больше. В ней было всего около полутора метров роста и вряд ли больше пятидесяти кило, эльфийское личико под аккуратно уложенными каштановыми волосами усыпано бледными веснушками. Крошечные острые грудки почти и не претендовали на то, чтобы выпирать из-под белого кашемирового свитера. Как и мальчишеские бедра – из отглаженных джинсов от известного модельера. От старшеклассницы не отличишь. Легко верилось, что ее связь с Фрэнком могла распространяться и на экзаменационные мошенничества.

– Вы правда не знаете, где он? – переспросила Джульетта. – Я места себе не нахожу от тревоги! На Трея это совсем не похоже…

– Чем он был напуган? – спросил Майло.

– Понятия не имею, – чуть быстрее, чем нужно, ответила девушка.

– Какой университет вы окончили? – поинтересовался Майло.

– Браун.

Вот вам и традиция.

– И сразу поступили в Калтех?

– После годичного перерыва.

– Чтобы приобрести опыт лабораторной работы?

– Я путешествовала. Какая вам разница?

– Обожаю путешествовать, – соврал Майло. – И где вы побывали?

– В Европе, в Юго-Восточной Азии. – Короткая пауза. – В Африке…

– Кругосветное путешествие?

Молчание.

– Звучит неплохо.

– Мне требовалось отдохнуть, – сказала девушка. – Перед тем, как снова грызть гранит науки.

– Магистратура – дело нелегкое.

– Магистратура в Калтехе… – Ее глаза опять увлажнились. – Здесь гений на гении. Все, кроме меня.

– Готов биться об заклад, что Браун вы закончили с отличием, – пришел на помощь Майло.

– В Брауне я была среди лучших, а в Калтехе я – никто. – Джульетта отвела глаза. – Трей – вот он гений. И он был моим спасательным кругом.

– А теперь он чем-то напуган. И исчез.

Она снова расплакалась. Майло достал очередную салфетку.

– Что произошло, Джульетта?

– Просто Джули.

– Расскажите нам про Трея, Джули.

Она покачала головой.

– Не могу.

– Джули, ему может угрожать опасность.

– Ради бога, не говорите так!

– Трей наверняка рассказывал вам про убийство.

Джули Харшбергер потянулась, чтобы погладить кошку. Та откатилась в сторону, по-прежнему старательно изображая крепкий сон.

– Омарина, какая ты лентяйка!

– Джули, что именно Трей рассказывал про убийство?

– Что вы заявились к нему домой и устроили допрос!

– Когда вы в последний раз его видели?

– Именно тогда, – горько сказала девушка. – Как только вы ушли, он пришел сюда. На следующий день не зашел и не позвонил; впрочем, и раньше случалось, что он допоздна засиживался в лаборатории. Вчера вечером я сама зашла к нему, как договаривались – мы планировали вместе поужинать, – но его не было. С тех пор он не появлялся ни дома, ни в лаборатории; телефон не отвечает.

– Чего он боялся, Джули?

– Я… я не могу…

– Мы знаем про SAT.

Джули раскрыла рот от изумления.

– Да, неприглядная история, – продолжил Майло. – Но подумайте вот о чем. Трей был чем-то напуган настолько, что сбежал. Если вы нам не поможете и мы найдем его слишком поздно, это может негативно отразиться на его здоровье. Как давно вы узнали о мошенничестве, Джули?

– Несколько месяцев назад, – ответила та. – Трей очень переживал. А она его убеждала.

– Элиза Фримен?

– Трей сказал, что за деньги она родную мать продаст.

– Она вовлекла Трея, потому что он был похож на старшеклассника?

– И окончил ту школу.

– Виндзорскую академию?

Кивок.

– Это было так важно, потому что…

– Все школьники, за которых он сдавал, были из Академии.

– Элиза Фримен работала только с учениками Академии?

– Недостатка в клиентах не было.

– От всех требовали успеха любой ценой?

Джули поморщилась.

– Я ходила в подобное заведение в Хьюстоне, и меня так все достало, что я потребовала перевести меня в государственную школу.

– Слишком большая конкуренция?

– Конкуренция, цинизм, самодовольство. Элиза и ее приятель как раз на этом и паразитировали.

– Ее приятель?

– Трей говорил, что он тот еще жулик, пробу негде ставить. Поговорил с ним – проверь карманы.

– Сколько раз Трей сдавал экзамены за учеников Академии? – спросил я.

– Откуда мне знать? У меня не было желания разговаривать на эти темы.

– А у Трея, выходит, было?

– Вовсе нет, – возразила Джули. – Мы говорили о том, в какую пустышку превратился мир, и Трей привел эту историю в качестве примера.

– Примера чего?

– Глупого и бессмысленного обмана. Весь экзамен – откровенное издевательство; часто можно угадать правильный ответ, ничего толком не зная, – нужно только как следует присмотреться к правильным ответам предыдущих экзаменов.

– Можно – если ты так же умен, как Трей.

– Родители заставляли меня заниматься с репетиторами, начиная с девятого класса, а толку от этого было ноль. Потом я поняла: нужно не изучать весь материал, а готовиться именно к экзамену. В результате получила семьсот девяносто баллов по дополнительной биологии, семьсот сорок – по химии, тысяча четыреста девяносто – по основному SAT. В те годы максимальный балл был тысяча шестьсот.

– Впечатляющий результат.

– Вы так считаете? Мой брат послал к черту репетиторов и набрал тысячу пятьсот двадцать.

– А Трей – все тысячу шестьсот, – предположил я.

– Разумеется.

– Сколько Элиза Фримен ему платила?

– Откуда мне… А, да что уж там. Пять тысяч за экзамен. Б о льшую часть она прикарманивала, а всю работу делал Трей.

– Большую часть – это сколько?

– Она отказывалась говорить, поэтому Трей и понял, что значительно большую… Как вы думаете, с ним все в порядке?

Джули схватила кошку и принялась гладить, да так активно, что животное испуганно замяукало.

– Омарина, какая ты гладкая… Вы ведь поможете ему, если найдете?