Эмбелин Кваймуллина - О чем молчат вороны [litres]

Второй Едок.

Я его видела.

Практически разговаривала с ним.

Не зная, какой он на самом деле.

В нашу первую встречу Кэтчин сказала, что папа не поверит в чудовищ, но они правда существовали. Скрывались за человеческой личиной, и весь мир видел в них обычных людей.

– Да, скорее всего, – ответил папа. – Вместе с Александром Шольтом. Директор Кавана и воспитатель Флинт обо всем знали, но им платили… Вероятно, за молчание. И сотрудничество. Вполне вероятно, что некоторых жертв брали из дома.

Элли ахнула, словно ей ударили копьем в грудь.

– Как они могли? Кто вообще на такое способен?! Только ради денег ?!

– Не только. Ради власти. Осознания собственной важности. Порочного наслаждения. Я не знал ни Кавану, ни Флинта, но подозреваю, что у них не было нравственного стержня.

Он бегло взглянул на меня.

Ни сердца, ни смелости, ни стержня. Здесь они служат Едоку.

Элли в ужасе посмотрела на папу.

– Надо выписать ордер на арест Александра Шольта! Возможно, он…

Папа вскинул руку.

– Во-первых, я уже попросил об этом свою начальницу. Во-вторых, подозреваю, что после пожара в руинах нашли труп именно Александра Шольта.

Элли быстро заморгала. Папа сделал глубокий вдох, словно готовясь к чему-то неприятному, и я поняла, к чему. Он с таким сожалением смотрел на Элли, что у меня не было сомнений, какую новость папа собирается ей преподнести. Было бы лучше, если бы ему не пришлось ничего говорить. Наверное, он и сам тяжело переживал минуты, когда вынужден был сообщить близким погибшего человека, что тот не вернется. Не знаю, как он это выносил.

Папа начал издалека, надеясь, что она сама догадается.

– Полагаю, Дерек Белл и Александр Шольт давно свернули на кривую дорожку. Еще когда были подростками. Мы приведем собак, чтобы обыскать местность, и наверняка найдем тела. Возможно, даже самой первой жертвы.

Она машинально кивнула. Она не понимала.

Папа осторожно добавил:

– Думаю, ее закопали около двадцати лет назад.

Лицо Элли омрачил ужас.

– Нет!

Папа вздохнул.

– Элли…

Она отшатнулась и загородилась от его слов руками.

– Сара не умерла. Она жива! Она жива, и ее еще можно найти, и я ее найду!

– Мне жаль, – тихо сказал папа. – Мы ее найдем. Но не живой.

Руки Элли повисли вдоль туловища. Она шагнула назад и рухнула на поваленное дерево. Папа подошел и сел рядом. Он все еще держался ровно и уверенно, а Элли вся сжалась и с каждой секундой казалась все меньше.

Даже голос ее едва слышался.

– Надо позвать полицию. Обработать все улики. Из города, конечно. – Она горько усмехнулась. – Я никуда не гожусь, да и все местные – слишком глупые для того, чтобы заметить, кто их начальник на самом деле.

– Вы…

Она резко к нему развернулась.

– Даже не пытайтесь меня успокаивать! Конечно, я виновата. Мне следовало догадаться. Я ее лучшая подруга. И полицейский!

– Так ведите себя, как полицейский! – отрезал папа. Она изумленно разинула рот, и папа махнул рукой на бункер. – Думаете, на этом расследование закончилось? Оно только начинается. Пропадали ли из дома воспитанники? Сколько человек, в чьи обязанности входило проверять, как здесь живут дети, проглядели очевидное? Кто из местных знал правду? Не сомневаюсь, что отец Дерека покрывал сына. Отец Александра Шольта наверняка тоже что-то знал, хотя, может, и не все.

Элли закрыла рот и встревоженно нахмурилась.

– Так вот почему Гэрри Белл так халатно отнесся к расследованию? Он сделал это намеренно ? Думаете, Дерек виноват в смерти Флинта и Каваны? Нет, он ведь тоже погиб…

– Скорее всего, да – виноват, – ответил папа. – Первым умер Шольт. Возможно, они с Дереком что-то не поделили, и Дерек напал на него. С оружием. Пожар был всего лишь несчастливой случайностью, вызванной плохой проводкой, и он все смешал в полный хаос. Скорее всего, Дерек убедил Чарльза Шольта никому не говорить о том, что Александр пропал. Возможно, солгал, что тот ударился в бега, или признался, что его сын умер, но свалил вину на кого-то другого. В общем, убедил старика молчать ради чести семьи и таким образом получил возможность замести следы. Потом Дерек избавился от директора и воспитателя, потому что они всё знали, а ему нечем было откупиться: источником денег был Александр Шольт. Так и они умерли, но… – Папа покачал головой. – Старик Шольт начал что-то подозревать и решил нанять детектива, чтобы выяснить, что произошло с сыном. Вы же видели окна в доме Дерека – он явно пытался от кого-то отгородиться. Если я не ошибаюсь в своей теории, Дерека убили тем же оружием, которым он покончил с Александром и которое, скорее всего, хранил у себя дома. Возможно, Чарльз Шольт посчитал, что это своего рода творческий подход.

Ничего себе. Очень убедительно для сфабрикованной истории. Элли явно во все поверила. Она кивала, слушая его монолог, и он остался доволен ее реакцией. Наверное, папа решил опробовать на ней свою ложную терию, чтобы проверить, насколько она правдоподобная.

Ведь правду он рассказать не мог.

– Разумеется, все могло произойти совсем иначе, – признал папа. – Всех подробностей мы никогда не узнаем. Так или иначе, мы должны отомстить за каждую девочку, которая пострадала из-за Белла и Шольта. Если вы не готовы – лучше скажите об этом сейчас.

Элли вскинула голову.

– Я готова.

Ее голос снова стал прежним. Он даже казался громче и жестче. Конечно, Элли еще не отошла от того, что сегодня увидела и узнала, и ей потребуется время, чтобы полностью прийти в себя, но в течение этого времени она не будет сидеть сложа руки. Она будет держаться, пока у нее есть четкие задачи. Пока от нее требуется восстановить справедливость – насколько это возможно. А поскольку всегда найдется кто-нибудь, по кому плачет правосудие, с Элли все будет в порядке.

Папа кивнул.

– Отлично. Я позвоню коллегам из города, но они сами не найдут это место. Вы сможете их встретить и отвезти сюда?

– Разумеется. – Она поднялась на ноги, расправила плечи и зашагала к выходу из леса, ровно и четко, как солдат.

Ветер летел за ней, разгонял листья и трепал ее волосы. На мгновение Элли остановилась и посмотрела на небо, которое по ночам усыпали звезды. Кипевшее в ней негодование немного улеглось, и она пошла дальше.

Папа молчал, пока Элли не скрылась из вида, а затем спросил:

– Теперь понимаешь, Бет?

– Да.

По выражению его лица стало ясно: я что-то упускаю. А потом произошло ужасное. Он посмотрел на меня с тем же сочувствием, с каким смотрел на Элли.

– Бет, – медленно произнес он, – Изобел Кэтчин не выжила.

Что за чушь?

– Как? Она же спаслась в ночь пожара…

Папа покачал головой.

– Она умерла, Бет. В ту ночь или раньше.