Влада Ольховская - Последний выход Матадора

Вернувшись на свое прежнее место, надежно прикрытое кустами сирени, он начал снова наблюдать за машиной. Никакие лампочки на устройстве не мигали, хотя его можно было разглядеть со стороны. Возможно, это хороший знак?

Он не знал, вернется ли сегодня Аграновский, но старался надолго не отходить. Заодно Ренат высматривал в прохожих ночного хмыря, однако тот больше не появлялся.

Он не заблуждался насчет того, почему остается здесь, он прекрасно это знал. Он должен предупредить Аграновского! Не из любви к нему, понятное дело, Ренат намеревался ему отомстить, но позже. Он никому не желал смерти — даже придурку, из-за которого остался без работы. Поэтому придется все рассказать, как только Аграновский появится… если он появится.

Ближе к вечеру он все-таки пришел, но совсем не с той стороны, за которой наблюдал Ренат. Получилось глупо, нелепо, а изменить он ничего не мог. Когда он увидел Аграновского, тот уже садился в машину.

Изменения появились сразу же, как только водитель сел в автомобиль. Он еще даже мотор не успел завести, когда на загадочном устройстве загорелась целая череда лампочек. Так не должно было случиться со следящим устройством, не могло просто, даже если оно было подключено к системе зажигания.

«Бомба! — мелькнуло в голове у Рената. — Это действительно бомба, мать ее!»

Он ничего не мог сделать. Он ничего и не должен был! Каждый сам за себя, а Аграновскому уже не помочь. Самое разумное, что мог сделать Ренат, — это бежать отсюда как можно скорее, потому что осколки могут полететь куда угодно.

И он действительно побежал, но не из двора, а к машине. Он и сам не понимал, что делает. Его прежние обиды и жажда мести вмиг были позабыты. Важным теперь казалось только одно: спасти человека. Всех людей, которые были поблизости! И не важно, что их немного, они могут пострадать, а Аграновского и вовсе разорвет на куски!

— Бегите! — крикнул он. — В машине бомба, сейчас будет взрыв! Бегите отсюда!

Вряд ли ему кто-то поверил, скорее, его сочли городским сумасшедшим. Но ведь от городских сумасшедших тоже спасаются бегством! Он видел, что матери спешат увести детей подальше, а прохожие ускоряют шаг. Этого было достаточно.

Он никогда в жизни не бегал так быстро. Ренат за несколько секунд преодолел расстояние, отделявшее его от машины. Аграновский встретил его удивленным и возмущенным взглядом, он никак не ожидал его увидеть. Но у Рената не было времени объясняться, да и правильных слов он не находил. Он рывком открыл дверцу и вытянул Аграновского из машины.

Тот попытался сопротивляться, но на этот раз, в отличие от их предыдущего столкновения, Ренат был сильнее, чем он. Сильнее, чем когда-либо! Возможно, это и называют аффектом… Он чувствовал себя странно, как будто оказался гостем в своем теле.

— Бомба, машина, валим! — только и смог произнести он.

Как ни странно, Аграновский его понял и не стал больше сопротивляться. И хорошо, потому что, если бы они устроили драку, это стало бы смертным приговором для обоих! Им нужно было бежать, Ренат понятия не имел, когда прогремит взрыв. Он хотел броситься к подъезду, но Аграновский удержал его, увлек за собой, и оба они направились к большому бетонному блоку, служившему границей между парковкой и зеленой зоной. Видно, установили неравнодушные жильцы, чтобы водители не парковались на газоне!

Это была правильная мысль: бетон защитит их от взрывной волны и осколков. Если они успеют добраться! Он, такой близкий, казался бесконечно далеким, а время истекало… Сколько еще его осталось? Или никакого взрыва не будет?

Но взрыв был — грохот, дрожь и пламя прямо у него за спиной. Машина взлетела на воздух, взрывная волна накрыла их с Аграновским до того, как они сумели перебраться за бетонное ограждение… Ренат успел только подумать, что он сейчас умрет за человека, которого считал своим злейшим врагом.

Леон не брался сказать, почему судьба бережет его. Может, сильно любит, как порой любят непослушных детей. А может, просто забавляется: оставляет его в живых, чтобы посмотреть, во что он еще вляпается. Как бы то ни было, он снова заглянул в глаза смерти — но не последовал за ней.

А ведь именно это его и ожидало, если бы не Ренат Шауров! Он бы не вышел из машины… Он бы погиб. Леон не догадывался об опасности, для этого просто не было оснований. Да, он охотился на серийного убийцу — который душит людей, а не взрывает их в машине. Но он не учел, что Гончаров — по-своему гений. Этого никто не учел.

Он отделался малой кровью: сотрясение мозга и пара ушибов, ни о чем. Было бы хуже, если бы они побежали не в ту сторону. Но они с Ренатом фактически были в прыжке, когда прогремел взрыв. Поток раскаленного воздуха отбросил их вперед, и упали они за ограду, которая благополучно защитила их от осколков.

В тот день многие во дворе пострадали, но никто не погиб. И это было достижением.

Леон был бы рад, если бы, очнувшись в больнице, он сразу увидел бы рядом с собой Анну. Да и она бы этого хотела, он не сомневался. Но они оба знали, почему это невозможно, и ему пришлось довольствоваться обществом Ярика и Чеховского.

Зато он мог позвонить ей — и воспользовался этим правом. Он знал, что она пережила, он и сам совсем недавно был в ее положении.

— Я сегодня выписываюсь из больницы, скоро буду с тобой, — пообещал он.

— Ты уверен в этом?

— Да со мной все в порядке, шмякнулся просто!

— Не дом будет, а целый лазарет! — рассмеялась она. — Жду тебя.

Он злился на Матадора, но выразить эту злость пока не мог, способа не было. Его утешало лишь одно: Гончаров выбрал своей целью именно его, про Анну он так и не узнал. Оставалось только понять, как быть дальше! По пути в Москву Леон много размышлял об этом и понял, что против убийцы нет весомых улик… Совсем нет!

Закончив разговор с Анной, Леон сразу повернулся к Чеховскому:

— Я ведь знаю, что это был он!

— Я тоже, — кивнул следователь.

— Это нужно как-то использовать!

— Это вообще никак нельзя использовать. Когда подготовили ловушку, ты был за пределами Москвы и не мог видеть, кто это сделал. Даже если в качестве адвоката Гончаров наймет полного дегенерата, тот все равно сумеет это доказать. Но наша удача не в том, что преступление не нужно расследовать, потому что все уже известно.

— А в чем тогда? — растерялся Леон.

Чеховский наконец позволил себе улыбнуться. Судя по всему, последние дни и ему дались нелегко, однако он постепенно возвращал былую уверенность.

— Наша удача в том, что вон там, — следователь похлопал рукой по стене, — в соседней палате, лежит молодой человек, который своими глазами видел, как Арсений Гончаров устанавливал бомбу под твою машину, и готов дать показания. На этот раз мы прижмем ублюдка!