Себастьян Фитцек - Инквизитор

– Ужасно. – Лидия застегнула замок-молнию своей куртки.

– Но это сработало. Так Софии удалось ввести своих жертв в бесконечную спираль сна, которую можно было оборвать, произнеся в фазу пробуждения кодовое слово: ответ к загадке в соответствующей записке.

Профессор приложил руки к электрической батарее. Хотя кончики его пальцев обжигало, тепло распространилось только до запястий.

Когда Патрик задал следующий вопрос, по коже профессора побежали мурашки.

– Что случилось с Хаберландом?

– С Хаберландом? – тихо повторил он и подошел к стеклянным двустворчатым дверям.

– Думаю, прежде чем я расскажу вам о его будущем, нам стоит разобраться с его прошлым.

Теперь он говорил, стоя к ним спиной.

– Инсульт Мари был, несомненно, самой страшной травмой в его жизни. Он не мог поверить, что это случилось с его собственной дочерью, и напился еще в день трагедии. В результате стал причиной аварии, которая едва не стоила ему жизни. После того как ожоги зажили, он попал на лечение к доктору Йонатану Бруку. На сеансах психотерапии они говорили о Мари. Брук запросил ее медицинскую карту из клиники, в которой наблюдалась дочь Хаберланда.

– Вот тебе и врачебная тайна, – услышал он шепот Патрика.

– Проанализировав показатели крови Мари, врачи пришли к выводу, что ее инсульт произошел во время, но не вследствие гипноза. София была так рассержена из-за этого диагноза, что перевела дочь в клинику в Берлине.

Он снова повернулся к студентам.

– Но гамбургские врачи были правы. Как я уже сказал, согласно сегодняшним исследованиям традиционной медицины, причинение подобного вреда по халатности действительно невозможно.

– Страница 175, – сказала Лидия и отлистала назад.

– Верно. Брук убедил Хаберланда поговорить с матерью их общего ребенка и показать ей эти новые данные. Хаберланд сначала сомневался, но в конце концов отправился к ней перед самым Рождеством. Он поехал со своим псом…

– Тарзан или Мистер Эд.

– …и заключением на поезде в Берлин. Добравшись до клиники Тойфельсберг, он испугался. Как отреагирует София, которая все это время отказывалась от общения и называла его убийцей? Что она сделает, когда он без предупреждения появится перед ней, хотя она ему это запретила? Лишь после длительных колебаний он взял себя в руки и поднялся по подъездной дорожке к клинике, чтобы это выяснить.

– Ну, чего бы он ни опасался, это наверняка было не так страшно, как все, что случилось после.

Профессор сухо рассмеялся.

– Действительно. К тому моменту София уже опробовала свой метод разрушения душ на трех женщинах. Как вы, наверное, знаете, не каждый поддается гипнозу. И уж тем более не против своей воли. Тем не менее с Ванессой Штрассман это сработало. Она была абсолютно невинна, ей просто не повезло – они с Софией ходили на одни и те же любительские курсы актерского мастерства. Как эзотерическая личность, она стала легким объектом для Софии. Неудивительно, что Хаберланд не мог ее вспомнить, когда увидел фотографию в газете. Ванесса никогда не контактировала ни с ним, ни с Мари.

Патрик вопросительно взглянул на него и тоже пролистал к первым страницам. Профессор ободряюще кивнул ему.

– Вся серия началась с фрау Штрассман. София завлекла ее под каким-то предлогом в отель. Видимо, Ванесса когда-то подверглась изнасилованию, и София снова и снова сталкивала ее под гипнозом с обидчиком.

– Я уже с того места не хотел читать дальше, – пробормотал Патрик.

– Окрыленная успехом, София Дорн опробовала свою методику на первой по-настоящему виновной в ее глазах: учительнице Кате Адези, из-за чьих подозрений в насилии все и закрутилось.

– А третья жертва? – спросила Лидия. – Дорин Брандт?

– Была адвокатом, которая отказалась предъявлять иск Хаберланду, – объяснил профессор. – Так как она не приняла мандат, то между ней, Софией и другими жертвами долго не могли установить связь. К тому же искали мужчину.

Патрик нетерпеливо напомнил:

– О’кей, но мы говорили о Каспаре, то есть о Хаберланде.

– Ах да, прошу прощения. Итак, все это время он был настоящей целью Софии. Ее шедевром. На странице 174 было описано, какими обманными методами можно добиться принудительного гипноза. Все эти техники объединяет одно: они основаны на методе «застань врасплох».

– Но после визита Хаберланда этот метод провалился.

– Очень верно. Вы можете себе представить, насколько шокирована была София, когда перед ней вдруг появился Хаберланд. Это он застал ее врасплох. И снова хотел выгородить себя какой-то ложью. Даже показал ей заключение известного врача Йонатана Брука, которое якобы подтверждало его невиновность. Ага! – Профессор ударил ладонью по деревянному столу. – При этом она уже трижды доказала, что гипноз может быть опасен для жизни.

– И она бросила заключение в камин и вколола ему снотворное? – Патрик тоже поднялся, чтобы размять ноги. Только Лидия не двигалась с места и нервно теребила прядь волос.

– Да и нет, – сказал профессор. – Она швырнула письмо в огонь и прогнала Хаберланда к черту. Точнее, к Тарзану, которого Хаберланд привязал снаружи на морозе. Позже она, видимо, передумала и достала наполовину сгоревшие остатки заключения из камина.

– А что с амнезией Хаберланда? – Лилия взволнованно сунула прядь в рот.

– Ее вызвало простое падение.

Патрик наморщил лоб, и профессор понял, что нужно объяснить конкретнее.

– Видите ли, психика Хаберланда была подорвана. Он пережил нечто страшное, что хотел обязательно забыть. Из-за того, что произошло с его дочерью, Хаберланд даже лечился у Брука. А теперь и его попытка переработать травму в личном разговоре с Софией Дорн провалилась. Он был оскорблен, потерян, разгневан и депрессивен. Его мозг мечтал стереть ужасные воспоминания о Мари. И воспользовался первой предоставившейся возможностью, чтобы сбежать от своей вины.

– Падением? – спросила Лидия.

– Да. Тарзан дернул поводок, Хаберланд потерял равновесие на обледенелом склоне и, ударившись виском об асфальт, лишился сознания. Лишь несколько часов спустя Бахман принес переохлажденное тело в клинику.

– Обратно к сумасшедшей.

Профессор кивнул.

– София воспользовалась этим неожиданным шансом. Из-за амнезии Хаберланда эффект «застань врасплох» снова оказался на ее стороне. Она забрала у своего… – профессор нарисовал в воздухе кавычки, – «пациента» при первичном осмотре все предметы, которые помогли бы установить его личность, чтобы ввести всех в заблуждение и косвенно указать на ограб ление. В полицию она, разумеется, не сообщала. Выжидательная тактика Расфельда и его предубеждения против внешнего влияния были ей только на руку.