Александр Тамоников - Чужое тело

— Других зацепок у вас все равно нет, — отрезал я, — работайте с тем, что имеете.

— А откуда ты узнал про руку? — спохватился Вадим. — В гости напросился?

— …И поведал товарищу, что он не тот, за кого себя выдает, — невесело засмеялся я. — Хочешь, чтобы не поверили, — говори правду. Ладно, расслабься, я же не полный идиот. Но мой визит заставил Вяземского напрячься, — я умолчал про собаку, чтобы не давать Вадиму повод для веселья. — Так что не тяните с проверкой.

— Ладно. Что по Глотову?

— А я реактивный? — возмутился я. — Вы там бездельничаете, штаны протираете, а я мечусь, как электровеник… Завтра будет ваш Глотов. Все.

Нашлась минутка позвонить Варваре. Она откликнулась, но как-то долго шла.

— Двоих фигурантов придется исключить, — сообщил я безрадостную новость. — Это Шалаев и Вяземский. У них есть уважительные причины не быть маньяками.

— Вот и хорошо, — вздохнула Варвара.

— Что в этом хорошего? — не понял я.

— Это же прекрасно, когда человек, которого ты подозреваешь, на поверку оказывается порядочным членом общества, разве не так? Хочется порадоваться за него — еще одним честным человеком в мире больше…

— С какого перепуга их стало больше? — фыркнул я, — сколько было, столько и осталось. А маньяк сидит и потирает свои кровавые ладошки. Ты побывала у этих господ на тонком плане? Можешь сказать что-нибудь вразумительное?

— Нет, Никита, для этого нужно хорошенько сосредоточиться.

— Эй, все в порядке? — забеспокоился я. — У тебя голос какой-то не такой. Ты где?

— Я в музее, Никита, тут какая-то фигня… Тебе не звонили, чтобы не отвлекать от работы… — она замялась, — знаешь, мне страшно.

— Сейчас приеду. — Я отключился.

На ЧП происшествие не тянуло, но атмосфера была натянутой. Музей еще работал, по залам бродили посетители. Лариса проводила экскурсию — за ней гуськом от экспоната к экспонату тянулась группа молодых людей. За стойкой стояла Маргарита. Она улыбнулась (хотя могла бы и приветливее), кивнула на дверь служебного помещения — туда.

Там сидели Михаил с Варварой. Сергей Борисович отсутствовал — с утра уехал по делам, и его, похоже, еще не известили. Атмосфера была как на похоронах. Михаил задумчиво смотрел в экран ноутбука. Варвара сидела в своей нише прямая как штык. Мое появление ее скорее обрадовало, чем опечалило, хотя это не точно. Михаил откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди, смотрел на меня строго и как-то взыскательно.

— Ну, что случилось, ради бога? — выдохнул я. — Стоит вас покинуть, как все уже летит кувырком. Кто-то умер, заболел, переметнулся на темную сторону? У нас украли важный для планеты артефакт, и все пропало?

— Нет, все живы, и ничего не пропадало, — сообщил Михаил. — Просто Варваре Ильиничне стало страшно…

— И что? — не понял я. — Варваре Ильиничне часто бывает страшно… — И осекся. Потом рассердился. — Ладно, может, попробуем заново? Я выйду, постучу, снова зайду.

— Не ерничай, — бросила Варвара. — От того, что ты кривляешься, веселее не станет. Мне правда стало страшно, Никита… — Она передернула плечами. — Повышенная чувствительность, знаешь ли… Такая сильная энергетическая оплеуха… Я могла бы заранее поставить защиту, но кто же знал…

На этом месте мне тоже стало не по себе, я сел рядом, взял ее руку и стал слушать.

— Не пойму ничего, — жаловалась Варвара. — Ты уехал по делам, я взяла такси, прибыла сюда. Сергей Борисович оставил кое-какие поручения, я их выполнила. Время прошло незаметно, еще не приступала к работе с нашими фигурантами. Выдалась минутка, села полистать их дела, потом вышла в зал. Стояла у стены с семейными мемориалами, рядом лестница, люди ходили… Я на маньяка настраивалась, и вдруг чувствую — он рядом…

Варвара снова побледнела. И у меня что-то липкое побежало по спине, дышать стало трудно. Я сжал ей руку, она заерзала, вырвалась.

— Да ну… — споткнувшись, пробормотал я. — С какой это стати?

— Не знаю… — выдохнула Варвара, — сама не понимаю, что он здесь забыл… Я как-то выпала, ушла из мира на тонкий план той девушки, что убили последней, пыталась через нее нащупать убийцу. Это необязательно должно было сработать, но могло… Мне кажется, я его зацепила, почувствовала. Это трудно объяснить, но уж поверь. Думаю, это был он, его душевный подъем при виде трупа, вот он насыщается энергией, ему хорошо… И вдруг все многократно усилилось, представляешь? Как растет пузырь, становится огромным, а потом взрывается… И все это черное, липкое — во мне… У меня чуть сердце не выпало, правда. Дышать нечем, вся в страхе. Стою, обтекаю, продохнуть не могу. Рядом люди ходят, спрашивают: девушка, с вами все в порядке?

— Но ты молодец, Варвара, быстро справилась, — сказал Михаил. — Знаешь, Никита, на нее действительно было страшно смотреть. Сергею Борисовичу ничего не сообщали, успеем еще.

— А сейчас ты как? — спросил я.

— Сейчас лучше…

— Может, врача?

— Это бесполезно, — отмахнулся Михаил. — Если уж два часа назад отказалась, то сейчас и подавно.

— Да нет, все в порядке, — Варвара вздохнула, — уже справилась, правда, Никита…

— То есть ты уверена, что наш маньяк прошел мимо тебя?

— Не знаю, — она пожала плечами, — но его энергетическое присутствие было мощным — это именно он… Возможно, не рядом, но в этом здании. Это один из посетителей.

— Это было целенаправленное воздействие на тебя?

— Нет, не думаю, иначе я бы не оклемалась. Представь: обладатель отрицательной энергии — да еще такого порядка — оказывается поблизости от человека, который пытается выйти на него через тонкий план, и их энергетические поля пересекаются… Вот и результат. Но абсолютно непонятно, почему это существо оказалось в музее, что его сюда привело?

— Это связано с нашим расследованием?

— Нет, не поручусь. Это может быть что-то другое, он подчинялся некой установке…

— Ладно, все ясно, что ничего не ясно. — Я вышел из оцепенения. — Когда это произошло, Варвара?

— Примерно в четыре часа. Отпустило минут через пятнадцать.

Я лихорадочно раздумывал. Вяземский бы точно не успел. В четыре часа дня он сидел у себя на веранде и малевал очередной шедевр. Яков Шалаев… нет, нереально. А вот где находились в этот момент еще не проверенные Глотов и Мамин, следствию предстоит узнать, видимо, завтра…

— Нужно проверить все камеры, — распорядился я. — Посмотреть, кто был в музее, скажем, с 15.45 до 16.15. Особенно последнее. Есть камера, фиксирующая выходящих. Очевидно, он ушел, но вдруг еще здесь? Теоретически он мог остаться в музее, где-нибудь спрятаться, установить защиту, чтобы ты не психовала. Охрана должна все осмотреть, ночью надо усилить дежурную смену.

— Какой ты умный, — фыркнула Варвара. — А без тебя работники музея — такие беспомощные… Покажи ему, Михаил.