Говард Хайнс - Попутчик

Еще была девушка. «Мой брат Билли марсианин. Мы все тут с Марса», — всплыло в сознании. Но ее-то за что? Можно ли после этого сохранять невозмутимый вид и говорить, что все в порядке?

Спасибо, доктор, больше не надо уколов. Больше не нужно ваших металлических инструментов. Они не помогут. Они еще никому ни от чего не помогли по большому счету. Сделайте хоть что-нибудь, чтобы унять эту боль. К горлу подступил тяжелый ком. Камень на душе — кажется это так называется? Какой доктор на земле в силах будет снять его?

Юноша постепенно ориентировался в помещении, но в сознании по-прежнему черными пятнами мелькали зловещие картины прошедшего дня. В зрачок Джима Холси бил тонкий луч световода. На этот раз никто не подвергал его унизительным допросам и оскорблениям, хотя дело вновь происходило в полицейском участке. Сейчас он находился в надежных руках врача.

Осматривающий его специалист задавал какие-то вопросы, деловито поджимал губы, когда Джим отвечал, заглядывал юноше в глаза и отрывисто что-то записывал. Для Холси эта процедура не имела никакого значения. Он переносил ее вяло и апатично, мысленно находясь совсем в другом месте.

Еще и еще раз юноша возвращал себя к событиям той ужасной ночи, пытаясь переиграть происшедшее.

Он достиг той опасной глубины самокопания, когда настает неизбежный кризис.

Всего за сутки для Холси утратили смысл и значение все, к чему он успел привыкнуть. Детские нравоучения, библейские цитаты, ложная мораль его вчерашних учителей не помогли ему этой ночью спасти Нэш от рук убийцы. Что же по-настоящему можно было сделать, чтобы девушка осталась жива?

— Нам удалось связаться с вашим братом, — сказал подоспевший агент ФБР. — Он готов вылететь дневным самолетом, если потребуется его помощь.

Да, помощь безусловно понадобится. И не его одного, а десяти таких братьев, чтобы удержать Холси от желания отбить убийцу у полицейских.

«Интересно, — думал он, — они тоже водят своих детей в воскресные школы или предпочитают читать нотации прямо в камере?»

Кажется доктор спросил что-то о его родственниках. Да, у него есть па и есть ма. Добрые родители, сидящие сейчас в Чикаго за столом и пьющие утренний кофе. Вот только он не знал — испытывают ли они чувство вины за что-то. За грехи молодости, например, или за жестокое обращение с животными в детстве. Его замечательные родители, приучившие его к некоей сложно запрограммированной жизни, где существует определенный порядок вещей, неуклонный, как движение планет. Подумать только, они тоже собирались в Калифорнию, и Джим договорился с ними о встрече. Это они могли сидеть в том пикапе, который Холси так и не догнал.

— С вами рвутся поговорить журналисты, но мы решили их не допускать, — сообщил врач. — Следите за молотком, — добавил он, водя из стороны в сторону инструментом.

Холси повиновался.

— Зрачковый рефлекс и все остальное в норме, — вынес вердикт тюремный специалист. — Считаю, что патологических отклонений нет, но вам не мешало бы пройти настоящее обследование, когда все закончится. У вас есть домашний специалист?

Юноша молчал. Для одних существовал домашний специалист — он, разумеется, был и у четы Холси — выслушивающий и выстукивающий тоны сердца, ощупывающий каждую мозговую извилину в поиске душевных отклонений, для других был только тюремный капеллан и отходная молитва перед казнью. Какому домашнему врачу удалось выявить болезнь таких, как Райтер? Куда эффективнее было бы завести домашнего агента ФБР, такого, как тот, что стоит в углу и отсылает факс в центр. Переодеть его садовником, и пусть стрижет себе лужайки.

Доктор, обративший внимание, что с Холси творится неладное, похлопал юношу по плечу — иногда этот простой жест заменяет все лекарства в мире.

— Ну полно, полно. Постарайтесь это пережить. Мы знаем, что вы были бессильны там, в машине. У вас есть какие-нибудь пожелания?

Очнувшись, Джим произнес:

— Я хочу на него посмотреть.

Догадавшись, о ком идет речь, доктор мигнул безучастно сидевшему во время осмотра Эстервичу, и тот поднялся, чтобы проводить Холси к арестованному.

Кабинет, в который они попали, был комнатой для опознания. Одна из стен представляла собой затемненное окно, через которое было видно смежное помещение. На светящихся мониторах охраны показался конвой, ведущий по зарешеченному коридору преступника.

Холси оживился:

— Кто он такой?

— Мы не знаем, — отозвался капитан. — У него нет ни свидетельства о рождении, ни водительских прав, ни кредитных карточек, ничего. В полиции о нем тоже нет никаких сведений. Мы отправили отпечатки его пальцев в компьютер, но ответа нет и там. Мы даже не знаем его имени.

Холси всматривался в убийцу, уже занявшего стул в смежной комнате. Руки преступника были закованы в наручники, и он имел вид смиренного святоши, попавшего в стан к язычникам. Впрочем, даже в этой позе Джим уловил глубокое презрение. Убийца говорил всем своим видом: «Посмотрим, что вы будете делать, поймав и заковав меня в браслеты. Вряд ли вы позволите себе то, что делал я».

— Он не может ни видеть ни слышать нас из своей комнаты, — сказал Эстервич Холси.

Юноша следил за допросом. Казалось, он впитывает в себя образ преступника, силясь разгадать его загадку.

Следователь по ту сторону окна задавал обычные в своем деле вопросы.

— Как вы себя чувствуете?

— Я устал, — тихо произнес преступник.

— Как ваше имя? — продолжал следователь свой перечень.

Убийца ответил молчанием.

— Ну перестаньте, — сказал полицейский, приблизившись к преступнику и фамильярно усевшись на столе. — Запирательства вам не помогут. Как вас зовут?

— Райтер, — вымолвил стоя за стеклом, юноша. — Его зовут Джон Райтер. Так он представился когда сел в машину.

Изумленный Эстервич видел, как при звуке своего имени преступник повернул голову в сторону непроницаемого экрана и «посмотрел» на Холси. Творилось нечто не поддающееся объяснению. Не мог же этот монстр обладать телепатическими способностями?

Перехватив его взгляд, юноша неожиданно заявил:

— Я хочу с ним переговорить.

Капитан раскрыл дверь в комнату, где шел допрос и спросил:

— Вы можете дать мне минуту?

Сидевший на столе следователь кивнул и, обращаясь к преступнику, снова повел свое дознание.

— Вы привлекались к уголовной ответственности?

Похоже, убийца уже не слушал вопросы. Как завороженный, он смотрел на вошедшего Холси.

— Откуда вы? — не унимался следователь.

Преступник посмотрел в его сторону и, усмехнувшись, бросил:

— Из Диснейленда!

Ретивый чиновник не замечал всей абсурдности ситуации. Джим Холси приблизился к убийце и медленно протянул ему руку. Райтер дал ему свою, но рукопожатия не получилось. Холси что есть силы притянул убийцу к себе и смачно плюнул ему в лицо.