Елена Бумагина - Пятое солнце

– Мы элитная элита, не то что всякое быдло… – немедленно перевела всё сказанное Мила.

– …но мы стараемся во всем помогать нашему руководству.

– …то есть лижем ему зад и стучим, стучим, стучим.

– Мы следим за дисциплиной и порядком, за поддержанием чистоты и соблюдением правил.

– В общем, чморим всех и вся…

– Конечно, у нас есть некоторые привилегии.

– Живем как в санатории и плюем на лагерные правила.

– Если вам потребуется помощь или совет, обратитесь к человеку с вот такой повязкой. Мы всегда готовы помочь! А я на этом прощаюсь, рада была познакомиться с вами, – Полина обвела взглядом линейку. – Со всеми вами.

Она встретилась глазами с Зоей, и из-под маски радушия и доброты вдруг проступила тяжелая, жгучая ненависть, но через секунду Полина вновь лучезарно улыбалась. Вызывая вздохи восхищения младших отрядов, она поплыла на свое место.

– Кажется, ты что-то говорила о фальши? – иронично спросила Мила.

– Боюсь, такого уровня профессионализма в этом вопросе я еще не встречала.

– Всё тихо, Светка с Агнией сопят вовсю. Народ после дискотеки просто вырубился. Доставай.

Мила ловко вскарабкалась под потолок и выудила из вентиляции бутылку.

– Мама даже не заметит, что я ее стащила. Она выпивку чуть ли не оптом покупает. Бизнес, стресс, всё такое.

– Ну-с, – Зоя подняла пластиковый стаканчик, – выпьем за двадцать один день в полной изоляции от мира и благ цивилизации.

– Эй, тут есть вай-фай! В библиотеке, по паролю!

– О чем и речь. Ну, чин-чин.

По мере того как убывал джин в бутылке, им становилось всё сложнее вести себя тихо. Да и темы разговоров пошли всё откровенней и откровенней.

– А у тебя парень есть? – глаза Милы любопытно блестели.

– Был, – ответила Зоя.

– Но…

– Но в один прекрасный день я узнала, что он замутил с моей так называемой подругой, чтоб она сдохла!

– Вот засада!

– Ага. Ну у них ничего и не вышло толком. Она потом ко мне домой заявилась – мириться. Звонит в дверь, типа, Зоя, давай поговорим. А я не хочу с ней разговаривать! А она всё трезвонит!

– И?

– И Машка не выдержала, открыла дверь и без разговоров как съездит ей по морде. Иди, говорит, отсюда, чтобы я больше тебя не видела. Я ей потом: «Маша, ты же приличная девочка из интеллигентной семьи. Так нельзя. Ты не бьешь одноклассницам морды». А она: «Я сегодня неприличная девочка!» Надо сказать, она умела быть неприличной.

– Это подруга твоя?

– Ага. Она в Европу уехала. По скайпу болтаем иногда.

Вот поэтому Зоя и воздерживалась от алкоголя. У нее спьяну развязывался язык, и она рассказывала всё, вообще всё, о чем в обычном состоянии предпочитала молчать. Как она писала стихи мальчику из параллельного класса. Как в лагере в Турции влюбилась в вожатого. Как убежала из дома и одну ночь спала на вокзале. Как клеилась к маминому любовнику, чтобы доказать ей, что он мерзавец.

– Получилось? – с азартом спросила Мила, жадно ожидая подробностей.

– Нет. Отшил меня. Но ты же понимаешь, он почти на десять лет ее младше! Ну не может так быть!

Зоя попыталась взять себя в руки и хоть как-то прекратить словоизлияния.

– А я вообще не понимаю, зачем моей маман потребовался второй ребенок, – призналась Мила. – Ну, в смысле я. Ведь Олеженька настолько идеален, что любой на его фоне – просто жалкое недоразумение. «Не мешай Олегу», «сиди тихо», «посмотри, какой Олег молодец, не то что ты».

– Я бы с ума сошла.

– Да мне пофиг как-то. Ну, то есть когда я была маленькая, очень переживала, а сейчас уже нет.

– Мне тоже иногда кажется, что у моей мамы в голове какая-то другая, идеальная я. Как твой Олег. И когда она видит, что я делаю что-то не так, как должна была сделать Идеальная Зоя, она меня ненавидит. Не, она, конечно, не орет на меня. Просто с ТАКИМ лицом говорит: «Я в тебе очень разочарована». И мне хочется сквозь землю провалиться. Я всегда недостаточно что-нибудь. Она даже разговаривает со мной, как будто отчет о работе требует. «А это ты сделала? А вот это? А это? Как нет? Ты недостаточно…» – тут Зоя сделала жест руками, демонстрирующий вселенское материнское разочарование.

– Как я тебя понимаю, – кивнула Мила.

– А твоя тебя с другими девочками сравнивает? Ну, не с Олегом, а с одноклассницами, там. – Зою уже основательно несло, и она не могла остановиться. – Ты можешь делать всё хорошо, но всегда найдется какая-нибудь Мариночка или Алиночка, которая лучше тебя. Самая засада была знаешь когда?

– Когда?

– Когда этот… ну, парень мой с подругой моей замутил. Я в школе вида не подавала, но мне так паршиво было, пипец! Дома сидела, рыдала. А мама всё знала тогда, и знаешь, что мне сказала?

– Что?

– Что, конечно, он выбрал Таню, ведь Таня такая девочка симпатичная, и женственная, и одевается красиво. А я вечно как мужик, такие мальчикам не нравятся.

– Но ты вообще не как мужик! – возмутилась Мила.

– Но ей-то не докажешь! Она сама такая леди всегда была, а уж когда они с Игорем стали встречаться…

Зое стало настолько горько от этих воспоминаний, что даже слезы выступили на глазах. Она сделала вид, что прихлебывает из стакана, хотя не могла сделать ни глотка.

– Я с тех пор ей вообще ничего не рассказывала, что в моей жизни происходит. Просто, мол, всё в порядке, ага-ага, учеба нормально. Хочет получать отчеты, так она их и получит, – Зоя через силу усмехнулась. – Иногда мне кажется, что она меня в детдом бы сдала с удовольствием. Я ведь только мешаю и разочаровываю.

– И была бы ты сейчас во втором отряде…

– Да уж не в первом точно!

Они расхохотались слишком громко. В коридоре послышались шаги, но девочки успели нырнуть под одеяла и притвориться спящими. Полоса света из коридора прорвалась сквозь открывшуюся дверь. Зоя старалась дышать ровно. Желтая полоса с минуту дрожала на полу, а потом уползла обратно. Заскрипела соседняя дверь. Шаги еще потоптались в коридоре, а потом стали неторопливо удаляться.

– Чуть не спалились, – прошептала Мила. – Но надо завязывать, они теперь следить будут.

– Ага, давай спать.

– Давай. Слушай, а твоя мать давно с отцом развелась?

– Давно. Я его не видела никогда. Может, он вообще умер уже.

– Мои тоже в разводе. У папы другая семья, двое детей маленьких. Денег присылает нам. Но нафига мне его деньги, мама и так неплохо зарабатывает.

– Слушай, мы спим или что?

– Ага, всё, спим.

И тут где-то в небе сверкнул холодный синий свет. Оконная рама отпечаталась на противоположной стене слепящим прямоугольником, и через мгновение снова наступила темнота. Зоя подпрыгнула на кровати и кинулась к окну, но там уже растекалась ночная мгла, слегка подкрашенная луной. Небо было ясным, нависало над полем тяжелым бархатом, и никаких намеков на тучи до самого горизонта. За спиной возникло тревожное дыхание Милы, она тоже прильнула к стеклу.