Жоэль Диккер - Исчезновение Стефани Мейлер [litres]

– Нет, – пробормотал он.

– Могу я вас попросить снять рубашку? Это просто дежурная проверка.

Сэмюел Пейделин молча стянул с себя рубашку. Татуировки с орлом не было.

А если отставной любовник не вынес ухода Меган и убил ее?

Нельзя было пренебрегать ни единой версией. После визита к Сэмюелу Пейделину мы отправились в Бриджхэмптон, в отель “Северная роза”. Когда мы объяснили администратору, что ищем человека, снимавшего у них номер 6 июня 1994 года, он расхохотался нам в лицо.

– Дайте нам списки всех, кто снимал номера с пятого по седьмое июня, с именами мы сами разберемся, – сказал я.

– Как вы не понимаете, капитан, – ответил он. – Вы же спрашиваете про 1994 год. Мы тогда карточки от руки заполняли. У нас нет в компьютере базы, с помощью которой я бы мог вам помочь.

Пока я вел переговоры с администратором, Дерек ходил взад-вперед по лобби отеля. Его взгляд упал на стенд почетных посетителей, куда помещались фото известных постояльцев – актеров, писателей, режиссеров. Вдруг Дерек схватил одну фотографию.

– Что вы делаете? – возмутился администратор. – У нас нельзя…

– Джесси! Анна! Идите сюда! – закричал Дерек.

Мы подбежали к нему и увидели фотографию Миты Островски, моложе на двадцать лет, в вечернем костюме; расплывшись в улыбке, он позировал фотографу, а рядом стояла Меган Пейделин.

– Когда сделано это фото? – спросил я администратора.

– На новогоднем вечере 1994 года, – ответил тот. – Этот человек – критик Островски, а…

– Любовником Меган Пейделин был Островски! – вскричала Анна.

Мы немедленно помчались в “Палас дю Лак”. У входа в лобби мы столкнулись с директором.

– Уже? – изумился он, увидев нас. – Я же позвонил секунду назад.

– Кому вы звонили? – спросил Дерек.

– В полицию, само собой, – ответил директор. – По поводу Миты Островски. Он только что съехал, у него вроде что-то стряслось в Нью-Йорке. Мне горничные сказали.

– Да что сказали, черт побери? – потерял терпение Дерек.

– Идемте.

Директор отвел нас в 310-й номер люкс, который занимал Островски, и открыл дверь своим магнитным ключом. Мы вошли в номер, и нашему взору предстали стены, увешанные множеством статей про убийства 1994 года, про исчезновение Стефани, про наше расследование. И повсюду были фото Меган Пейделин.

Суббота, 2 августа 2014 года

Спустя неделю после открытия фестиваля

Значит, пресловутым третьим был Островски?

Накануне мы потеряли его след. Знали только, что он вернулся в Нью-Йорк: камеры слежения нью-йоркской дорожной полиции зафиксировали его машину на Манхэттенском мосту. Но домой он не поехал. Его квартира была пуста. Телефон отключен, а значит, локализация невозможна. Из родни у него была только пожилая сестра; она тоже куда-то пропала, и связаться с ней не удалось. Так что мы с Дереком почти сутки сидели в засаде возле его дома. Пока мы больше ничего сделать не могли.

Все следы вели к нему. Он был любовником Меган Пейделин с января по июнь 1994 года. В отеле “Северная роза” нам подтвердили, что он в эти полгода регулярно появлялся у них. В тот год он приезжал в Хэмптоны не только по случаю театрального фестиваля в Орфеа. Он бывал там все последние месяцы. Безусловно, из-за Меган. И не смог перенести, что она его бросила. В вечер открытия фестиваля он убил ее, а заодно и семейство Гордонов, несчастных свидетелей преступления. У него было время дойти туда и обратно пешком и вернуться в зал к началу спектакля. А затем он высказал свое мнение о постановке в газетах, чтобы все знали: он в тот вечер был в Большом театре. Безупречное алиби.

В тот же день, чуть позже, Анна съездила к Миранде Берд и показала ей фото Островски в надежде, что она его опознает, но та не была ни в чем уверена:

– Вполне возможно, что и он. Сложно что-то утверждать спустя двадцать лет.

– Вы уверены, что у него была татуировка? – спросила Анна. – Потому что у Островски ее никогда не было.

– Честно говоря, не помню, – призналась Миранда. – Может, я путаю?

Пока мы караулили Островски в Нью-Йорке, в Орфеа Анна с Кирком Харви и Майклом Бердом, сидя в архиве “Орфеа кроникл”, заново пересматривали все факты нашего расследования. Они хотели убедиться, что от них ничего не ускользнуло. Они устали, им хотелось есть. Они весь день практически ничего не ели, кроме конфет и шоколада, которые Майкл регулярно притаскивал из своего кабинета: у него ими был набит целый ящик стола.

Кирк не сводил глаз со стены, покрытой заметками, фотографиями и вырезками из газет.

– А почему нигде нет имени женщины, которая могла бы опознать убийцу? – спросил он у Анны. – В списке свидетелей значится просто “женщина из мотеля на 16-м шоссе”. Остальные имена есть.

– Верно, – согласился Майкл. – Как ее зовут? Это может быть важно.

– Ею занимался Джесси, – ответила Анна. – Надо будет у него спросить. Но она в любом случае ничего не помнит. Не будем терять время.

Но Кирк вцепился в нее мертвой хваткой:

– Я смотрел досье полиции штата от 1994 года, там этого свидетеля нет. То есть это что-то новое?

– Давайте спросим Джесси, – повторила Анна.

Кирк все равно не отставал, и Анна любезно попросила Майкла принести еще шоколадок. Пока тот бегал наверх, Анна быстро изложила Кирку ситуацию в надежде, что он поймет, почему ни в коем случае нельзя упоминать эту свидетельницу при Майкле.

– О господи, – прошептал Кирк, – в голове не укладывается. Жена Майкла была проституткой при Джеремайе Фолде?

– Заткнитесь, Кирк! – приказала Анна. – Держите рот на замке! Если вы его откроете, честное слово, я вас пристрелю.

Анна уже жалела, что рассказала о ней Кирку. Она как чувствовала: он непременно что-нибудь ляпнет. Майкл вернулся в архив с пакетом конфет.

– Так что свидетель? – спросил он.

– Мы уже в следующем пункте, – улыбнулась Анна. – Мы говорили об Островски.

– Что-то мне не верится, что Островски мог расстрелять целую семью, – заметил Майкл.

– Ой, знаешь, внешность обманчива, – возразил Кирк. – Иногда думаешь, что все о людях знаешь, а у них вдруг обнаруживаются поразительные секреты.

– Не важно, – перебила Анна Кирка, испепелив его взглядом, – увидим, что и как, когда Джесси с Дереком задержат Островски.

– От них пока вестей нет? – спросил Майкл.

– Молчат.

Была половина девятого вечера.

Мы с Дереком по-прежнему сидели в Нью-Йорке перед домом Островски. И уже совсем готовы были отказаться от засады, когда на тротуаре показался критик, спокойным шагом направлявшийся к дому. Мы выскочили из машины с револьверами в руках и бросились на него.