Крис Хаммер - Выстрелы на пустоши

Робби кивает, во взгляде скорее печаль, чем злость.

– Спроси любого сельского копа. В основном с домашним насилием и приходится иметь дело. Свойство здешней местности.

– Значит, Крейг был жестоким со своей семьей?

– Конечно. При такой-то засухе, в такие-то времена, по такой-то жаре. Все это копится, достаточно капли спиртного, и человек заводится с полоборота. Я не оправдываю подобное, но так живет большинство женщин. И в буше, и в городе. Поддав, Крейг Ландерс не раз бил жену. Обычное поведение для местных мужчин.

– Ты вмешивался?

– Запирал его пару раз в камере, пугал. В конечном итоге лучше решать самим женщинам. Бывает, что и не хотят. Зачем давать повод к новым побоям?

– Боже!

– Добро пожаловать в мой мир.

– А Джейми? Крейг и его поколачивал?

– Не возьмусь утверждать. Джейми ни о чем таком не упоминал. Фрэн – тоже. Правда, их молчание еще не значит, что такого не было.

– Что ж, парень не в ладах с головой, и на то определенно есть причина. Слыхал, что он мне говорил? Насчет немок?

– Это еще цветочки. Жаль, тебя не было, когда мы вытягивали из него подробности. То, через что эти девушки прошли. У нас уши вяли.

Робби замолкает, и Мартин, пользуясь возможностью, меняет тему.

– Знаешь, мне бы еще со многим понадобилась твоя помощь. Не под запись.

– Конечно. – Робби дружелюбно пожимает плечами. – Монтифор отобрал у меня кабинет, но мы можем поговорить здесь.

– Помнишь день нашего знакомства? Ты сказал, что вы с Байроном Свифтом были друзьями. Помнишь?

– Естественно.

– Ты только что слышал рассказ Джейми. Свифт предупредил его и Аллена о том, что на Пустоши творится нечто скверное. А тебе он что-нибудь говорил?

Робби старательно отводит взгляд и, рассматривая собственные руки, ковыряет под ногтями.

– Нет, не говорил.

– У тебя есть соображения почему?

– Ну, соображения – сильно сказано. Мне кажется, он почему-то не хотел выносить это на публику.

– Уокер поделился с тобой своей теорией, не так ли? О том, что Свифт был не тем, за кого себя выдавал. Жил под чужим именем.

Робби заинтересованно вскидывает взгляд.

– Это правда?

– Думаю, да.

– И кто он тогда? Знаешь?

– Бывший солдат. Разыскивался властями. Вероятно, потому и не стал говорить о том, что нашел на Пустоши. Побоялся ареста.

Робби кивает, словно принимая объяснение.

– Напишешь об этом в статье?

– Да, как только найду того, кто ее возьмет.

Робби изучающе смотрит на Мартина, колеблясь, продолжать или нет.

– А Харли Снауч знал? Последние слова Байрона. Что он пытался ими сказать?

– Скорее всего, знал.

Робби качает головой, словно в неверии. Либо в отчаянии.

– Твою мать! Харли Снауч знал, Херб Уокер вычислил. Один глупый Робби Хаус-Джонс, бедняжка, блуждал в темноте – использованный и выброшенный. – Он продолжает качать головой. – Когда твоя статья выйдет, я буду выглядеть настоящим дураком. Охренеть! Ладно, Мартин, спасибо. Спасибо, что рассказал. Что предупредил.

– Извини. Еще не все. Я то и дело вижу в городе байкеров. Что они здесь забыли?

– Ты о Жнецах? Без понятия. Эта компашка остановилась в Беллингтоне. Там есть один кабак, где им нравится. Принадлежит бывшему члену мотоклуба.

– Значит, они нездешние?

– Да. Своих байкеров у нас нет.

– А как же Джейсон из Пустоши?

– Джейсон? Он не байкер. Ветеран с «Ямахой».

Мартин кивает.

– Владелец пивной, Эйвери Фостер. Ты его знал?

Робби в замешательстве хмурится.

– Конечно. Его все знали. Он стоял за стойкой чуть ли не каждый обеденный перерыв, чуть ли не каждый вечер. Правда, я знал его довольно плохо. Приятный был малый, только слишком тихий для владельца кабака. Не склонный к шуткам и болтовне.

– Местные к нему хорошо относились?

– О, да. Людей радовало, что кто-то пытается вдохнуть жизнь в пивную.

– А со Свифтом он дружил?

Робби хмурится еще сильнее.

– Нет. Не особо. Вряд ли Байрон так уж часто заходил в пивную. Он и в городок-то наведывался пару раз в месяц. Хотя, возможно, они все же были знакомы. Фостер немного пожертвовал на нашу молодежную организацию, так что эти двое, наверное, друг друга каким-то образом знали. Байрон устроил, либо Эйвери прослышал о том, чем мы занимаемся, и сам решил помочь.

– Говорят, Фостер покончил с собой. Это так?

– Да. Неприглядное зрелище. Сунул дробовик в рот и спустил курок. У реки. Брр.

– Знаешь, почему Фостер так поступил? Он оставил записку?

– Нет, записки не было. Хотя причины довольно очевидны – его бросила жена. Ей здесь не нравилось, не могла прижиться. Не прошло и недели после бойни у Святого Иакова, как миссис Фостер собрала вещички и вернулась в столицу. К тому же поговаривают, у Эйвори возникли финансовые проблемы. Засуха – трудное время, Мартин. Отчаянное.

– Что произошло с трупом Фостера? И с его бизнесом?

– С чего вдруг такой интерес?

– Я думаю, он знал истинную личность Свифта.

– Что?

– Они вместе служили в армии.

– Откуда сведения?

– Мы с Джеком Гофингом проникли в его жилище.

– Но «Коммерсант» пуст. Жена все вычистила.

– Не все. Гофинг сейчас на пути в Беллингтон, поехал за следователем.

Жара невыносима; область высокого давления над восточной Австралией, будто злобное божество, разгоняет облака, не давая им пролиться влагой. Солнце обжигает голую кожу, и кажется, что волоски на руках вот-вот займутся огнем, словно акации на Пустоши. На улице, наверное, уже под сорок. Мартин здесь больше недели, и до сих пор ни одного прохладного дня. Меняется только ветер: слишком сильный – опасность пожара, слишком слабый – никакого облегчения. Сегодня безветренно.

При виде Мартина стайка репортеров, что пряталась в тени дерева через дорогу, несколько оживляется. Фотографы лениво щелкают раз-другой, но больше от скуки: он уже вчерашняя история. Скоро Монтифор даст у дверей участка пресс-конференцию, а потом представителей СМИ ожидает спектакль на сцене преступления на Пустоши и перечисление злодеяний Ландерса. Затем можно разъезжаться: история, которая притянула их в Риверсенд – загадочное убийство немок, – раскрыта.

От группы журналистов к Мартину направляется худой мужчина в штанах кожаных, сапогах для верховой езды и легкой льняной рубашке. Дарси Дефо, одетый сообразно обстоятельствам.

– Привет, Мартин!

– Привет, Дарси!

Они обмениваются рукопожатием.

– Похоже, я приехал сюда лишь затем, чтобы упаковаться и укатить обратно. Все самое интересное пропустил, – шутит Дарси.

– Извини за беспокойство.

– Ну да, – смеется Дарси. – Догадываюсь, ты нарочно так поступил.

Мартин улыбается. Соперник всегда умел направить разговор в непринужденное русло.