Дэвид Балдаччи - Где моя сестра?

– Господи, с тем же успехом мы могли бы находиться в Северной Корее или Иране, – пробормотала Блюм.

– Или в России, – добавила Пайн. – Потому что они также вовлечены в эту историю. – Она помолчала, на лице у нее появилось недоумение. – Вот уж не думала, что русские и северные корейцы такие хорошие союзники, что работают вместе, чтобы заложить атомную бомбу на территории Америки. Неужели они хотят начать третью мировую войну? Если так, то победы им не видать. Как и любой другой стране, которая захочет выступить против нас.

– Но как могли северные корейцы или русские доставить сюда ядерный заряд так, что никто об этом не узнал? – спросила Блюм. – Серьезно, разве такое возможно?

– Полагаю, они привозили его по частям в течение длительного времени. А потом собрали в пещере, находящейся в стороне от обычных туристических маршрутов, о которой никто не знает. Ведь туристы не проходят через контрольно-пропускной пункт или магнитометр, когда собираются спуститься вниз.

– Так вы считаете, что широта и долгота показывают, где именно расположена пещера? – спросила Блюм.

– Да. – Пайн кивнула.

– А что мы будем делать, когда вернемся в Аризону?

– Я и сама пока не знаю. Но нам предстоит долгая поездка на поезде, чтобы принять решение.

Этли вышла из купе и отправилась в вагон, где продавали закуски и напитки. Она купила пиво и чипсы и села в одиночестве в вагоне с большими окнами, отведенном для туристов.

Потом решила позвонить и взяла телефон.

– Алло?

– Привет, Сэм, это Этли.

– Этли, у тебя новый номер?

– Да, я путешествую. И пользуюсь другим телефоном. Как дела?

– Всё в порядке. Ты скоро вернешься?

– Да, я уже на пути домой. Как прошел концерт?

– Что?

– Карлос Сантана.

– О, хорошо. Просто классно. Чувак еще способен зажигать. Я взял с собой приятеля. Но с тобой было бы гораздо веселее.

– Я рада это слышать. Кстати, Сэм, есть какие-то новости о Ламберте или Райсе?

– Нет; только то, что они перебрались в Юту.

– Их уже кем-то заменили?

– К сожалению, нет. Нам придется работать за них, пока не прибудут новые люди. А как твое расследование?

– Мне удалось продвинуться вперед. Однако выяснилось, что все немного сложнее, чем я думала.

– Ну, надеюсь, ты сумеешь поймать тех, кто убил мула. Я все еще не могу поверить, что кто-то мог поступить так жестоко… Ну что мог несчастный мул кому-то сделать?

– Я с тобой согласна. Ты дежуришь в ближайшие две ночи?

– Да. Но если ты захочешь куда-нибудь сходить, когда вернешься, я попробую поменяться сменами. Впрочем, может быть, ничего не получится – нам не хватает людей.

– Нет, дело не в этом. Я… я подумала, что было бы неплохо побродить по каньону ночью.

– Ладно, только дай мне знать заранее, и я позабочусь, чтобы мы там встретились. – Сэм рассмеялся. – И прихвачу для тебя пиво.

– Хорошо, звучит очень привлекательно.

– Но ты ведь не собираешься туда в одиночку? – неожиданно спросил он.

– Знаешь, я уже взрослая девочка и пару раз гуляла там одна.

– Но это все равно не самый разумный поступок.

– А я и не говорю, что я – разумная девочка, Сэм.

Позднее Пайн и Блюм отправились в вагон-ресторан, чтобы поесть. Им пришлось сидеть с двумя другими пассажирами, и они не смогли поговорить.

В половине первого ночи поезд остановился в Лоуренсе, штат Канзас. Два пассажира вошли, но никто не вышел. Через пять минут поезд тронулся. Но не прошло и нескольких минут, как он снова начал тормозить.

– Еще одна остановка? – пробормотала Блюм, успевшая задремать.

Пайн села и загрузила в телефоне расписание движения поезда.

– Следующая остановка в Топике, примерно через полчаса, – сказала она.

– Тогда почему поезд останавливается?

Этли уже выхватила пистолет.

– Хороший вопрос.

Через минуту послышался скрежет, и поезд затормозил так резко, что их отбросило на стену.

Еще один толчок.

А потом могучий Юго-Западный поезд застыл на месте.

– Что случилось? – спросила Блюм, потирая плечо, ушибленное о стенку.

– Я думаю, мы на что-то налетели, – ответила Пайн и быстро надела туфли. – У вас пистолет сверху? – прошептала она.

– Нет.

– Тогда доставайте его, – резко сказала Этли.

– Но вы не думаете?..

– Я не знаю наверняка, так что ответ – «да».

Пайн отодвинула занавеску и выглянула в окно, но было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.

Она услышала звук шагов – кто-то быстро шел по коридору. Этли приоткрыла дверь купе и увидела спешившего куда-то проводника.

– Что случилось? – спросила она.

– Я не уверен, мисс… Оставайтесь в купе. Как только ситуация прояснится, вам сообщат по громкой связи.

Он быстро зашагал дальше и вскоре скрылся из виду.

Пайн услышала шорох открывающихся внешних дверей вагона; через несколько мгновений свет в поезде дважды мигнул и погас, и все погрузилось в темноту.

В соседних купе кричали люди.

Этли достала из сумки фонарик, сказала Блюм, чтобы та оставалась на месте, а сама выскользнула в коридор.

И хотя поезда иногда на что-то налетают, Пайн совсем не нравилась возникшая ситуация. Она не верила в совпадения.

Пайн медленно двинулась по коридору, изредка направляя луч фонарика вперед и в окно, пытаясь что-то разглядеть в канзасской ночи. Однако она ничего не видела, и никто не делал объявлений по громкой связи. Свет не загорался, поезд продолжал стоять на месте.

В остальном все шло хорошо.

Пайн напряглась, когда услышала новый звук.

Плакал ребенок.

Поезд внезапно дернулся, тут же снова остановился, и Этли с трудом устояла на ногах.

Снова послышались крики.

Пайн побежала в ту сторону, откуда они доносились. Как только оказалась рядом, нажала на кнопку открывания двери. Та с шипением открылась, и Пайн перешла в следующий спальный вагон.

Она посветила фонариком вдоль коридора, но сначала ничего не увидела.

А затем луч поймал маленькую фигурку.

Это была девочка лет шести, застывшая посреди прохода и сжимавшая в руках потрепанную куклу.

Девочка выглядела напуганной и негромко плакала.

Пайн убрала пистолет, отвела луч фонарика от лица малышки и поспешила к ней.

– Ты в порядке? – спросила она, опускаясь на колени рядом с девочкой. – Где твои родители?

Девочка покачала головой, всхлипнула и вытерла нос куклой.

– Я не знаю, – сказала она и снова всхлипнула. – Мама пошла в туалет. А… потом стало совсем темно. Я стала искать мамочку. Но… я не знаю, где она.

– Ладно, мы ее найдем. Как тебя зовут?

– Дебби.

– Хорошо, Дебби. Мы обязательно отыщем твою маму. Ты знаешь, в какую сторону она пошла?

Дебби огляделась.

– Я не знаю. Здесь так темно… – Она снова заплакала.