Франк Тилье - Головоломка

– Идея толковая, вот только осуществить ее мы не можем, свет-то не горит, – бросил Ябловски. – Придется подождать, хоть и не хотелось бы.

– Ждать мы не станем, – сказал Илан, – нужно действовать. Но сначала…

Он остановился перед единственной дверью, которая оставалась закрытой, попытался повернуть ручку, потом начал стучать по притолоке.

– Моки, выходи! Слышишь меня? Выходи немедленно!

В ответ не раздалось ни звука.

– Кто-нибудь его видел?

Филоза покачал головой:

– Ни в душе, ни на кухне его нет.

Илан навалился плечом, но дверь не поддалась. Интересно, толстяк с дредами еще в здании? Илан зашел к себе, взял деревянную штангу, которой собирался защищаться от неведомых врагов, простыню, жестом позвал остальных на кухню, положил все на стол и принялся рвать ткань на полосы.

– Мне нужно масло.

– Факел решил соорудить? Толково… – одобрил Ябловски. – Если не считать того, что деревянная ручка может загореться, Макгайвер.

– Дерево нагревается медленнее металла, так что в руках его держать будет удобней.

Хлоэ достала из шкафчика «жирный хлеб» [27] « Жирный хлеб » – специальный зимний корм для птиц, особенно для синиц и воробьев, живущих в городе. и принялась энергично натирать им нарезанные из простыни ленты.

– Это может оказаться эффективней масла.

Илан поблагодарил ее взглядом и стал наматывать ткань на один из концов палки, потом скатал несколько полос наподобие бинта и протянул их Ябловски.

– Запасные. На случай, если… Понесешь?

– Лучше уж ты сам…

Илан пожал плечами, завернул «боеприпас» в салфетку и сунул ее в карман.

– Так, теперь мне понадобится огонь.

Фе сунула руку в карман, вытащила пачку сигарет и нахмурилась:

– Вот дерьмо, зажигалка куда-то подевалась!

Илан посмотрел на Жигакса, тот перехватил его взгляд и отвернулся. Илан больше не сомневался, что вчерашний пожар – его рук дело, но не мог понять, почему он так странно ухмылялся в пустой комнате Лепренса. Сейчас не время выяснять отношения, но позже он предъявит ему счет. Илан подошел к плите, повернул кран и осторожно поджег факел.

– Будем надеяться, что не погаснет. Пошли.

Он возглавил кортеж. Шесть человек молча шли по коридору, вглядываясь в след из кровавых капель на черно-белом кафельном полу. Жигакс замыкал шествие. Кандидаты жались друг к другу, словно перепуганные подростки.

Их тени колыхались на стенах, под ногами хрустели осколки стекла и куски штукатурки. Илану казалось, что свет вот-вот выхватит из мрака страшное лицо призрака с раззявленным в крике ртом. Он ускорил шаг. В некоторых комнатах царил полный разгром, стулья были перевернуты, дверцы шкафов выломаны, на кроватях лежали почерневшие от грязи и пыли, сбитые в комок простыни, из которых в случае необходимости можно будет сделать новый факел.

Илан узнал стены, выложенные белым кафелем, остановился и сказал:

– Мы с Хлоэ здесь были. Это…

– …медицинское крыло, – закончила Наоми Фе. – Я тоже сюда заходила – вчера, во второй половине дня. Мерзкое местечко, особенно в темноте. Дьявольщина какая-то…

– Где Жигакс? – спросил Илан, нахмурив брови.

Все, как по команде, оглянулись и обнаружили, что очкарик исчез.

– Ты ничего не видел? – спросил Филозу Илан.

– Нет, тридцать секунд назад он был у меня за спиной.

– Может, вернулся к себе? – спросил кто-то дрожащим голосом.

– В темноте? – злобно откликнулась Фе.

– Жигакс! – крикнул Илан и, не дождавшись ответа, сказал: – Мерзавец украл у тебя зажигалку, так что темнота ему не страшна… Ладно, вперед.

Они прошли мимо кабинета дантиста и рентгеновского кабинета и в конце коридора наткнулись на запертую металлическую дверь. Фе начала стучать, звала Рея Лепренса – все напрасно.

– Там делали лоботомию, – тяжело вздохнув, сообщила Хлоэ. – Когда мы забрели сюда в первый раз, дверь была открыта.

Ябловски попробовал выломать ручку металлическим штырем, который подобрал с пола, но у него ничего не вышло.

– Попытаться стоило…

Илан снял с шеи цепочку с ключом.

– Вдруг сработает…

– Откуда он у тебя? – поинтересовался Филоза.

– «Подарочек» Гадеса.

Номер с ключом не прошел. Горящий кусочек ткани оторвался и упал на пол. Ябловски поспешно затоптал его и повернулся к Хлоэ, зябко потиравшей ладонями плечи.

– Что там, за этой дверью?

Она ответила после паузы, нехотя:

– Все, что необходимо для проведения лоботомии. Столы, смирительные рубашки, инструменты в рабочем состоянии. Комната без окон, другого выхода тоже нет.

– Даже если Лепренсу сделали лоботомию, ему это вряд ли повредит.

Ябловски попытался разрядить атмосферу, но только еще больше напугал остальных. Филоза присел на корточки, обмакнул указательный палец в красную каплю и понюхал.

– Я вот о чем подумал… Какая должна быть рана, чтоб вытекло столько крови? Ночью никто ничего не слышал, значит борьбы не было. Лепренса, скорее всего, оглушили, перетащили сюда, и он не выбрался, иначе была бы вторая дорожка следов.

– Лепренс, как и все мы, запер дверь своей комнаты, – вступила в разговор Фе. – Замок не тронули, как же вошел тот, кто на него напал?

Ябловски ходил по коридору, пытаясь успокоиться, потом вдруг посмотрел прямо в камеру и заговорил – зло, на повышенных тонах:

– Гадес, я не желаю участвовать в ремейке «Десяти негритят». Не знаю, кто вы и чего добиваетесь, но, если немедленно не покажетесь и не объяснитесь, мы свалим и предупредим полицию! И непогода нам не помешает…

Пока Ябловски орал, Илан думал о Моки: почему тот не подает признаков жизни?

– Согласна, – сказала Наоми Фе. – На сей раз это не игра.

Они сделали попытку уйти, но Хлоэ не позволила.

– Вот тут вы ошибаетесь. Все дело именно в игре.

– Шутишь, да?

– Что мы в действительности имеем? Кровавое пятно на матрасе, идеально круглые капли крови на полу, которые, как камешки Мальчика-с-пальчика, довели нас до этой жуткой комнаты, куда нельзя попасть. Ни шума, ни тела. Одни предположения.

– Ты называешь «предположениями» раненого человека, из которого вытекла половина крови? – ядовитым тоном поинтересовалась Фе.

– Я считала тебя более сообразительной! – парировала Хлоэ. – Наливаешь в пакет кровь какой-нибудь зверушки – и дело в шляпе. Спрашиваю еще раз: что мы имеем в реальности? Правило номер один гласит: «Не верь глазам своим…» Правило № 2 обещает: «Один из вас умрет». Вот кто-то и изображает покойника.

Возившийся с новым факелом Илан решил вклиниться в спор:

– Дело не только в Лепренсе. У Моки, судя по всему, тоже проблемы.

– Предположим. Но почему вы отвергаете версию инсценировки? Может, это тоже часть игры? Не забывайте, главная цель «Паранойи» – заставить нас испытать самый большой страх в жизни. До сегодняшнего дня испытания были скорее легкими, разве не так?