Джей Энсон - Ужас Амитивилля

Джордж подумал: «Как повезло, что мальчиков не нужно везти в школу». В городе стояла ясная погода, и ему, в самом деле, не хотелось, чтобы Кэти и Мисси остались дома одни. Он накормил детей завтраком и отослал их наверх поиграть в спальне. Джордж взглянул на Кэти.

Лицо ее было бледным, усталым, вокруг губ пролегли глубокие морщины. Джорджу не хотелось будить ее, и он вернулся на кухню. Было уже одиннадцать часов утра. Он решил, что пора звонить священнику.

Джордж набрал личный номер отца Манкусо. Ответа не последовало. Он позвонил по общему телефону дома приходских священников, и ему сообщили, что отец Манкусо сейчас в гостях у своей матушки, и дать ее номер они не могут, но оставят записку святому отцу, в которой известят о том, что Джордж звонил ему.

Он просидел на кухне до полудня, ожидая ответного звонка и все время думая о том, каким же был дураком, когда сказал, что не верит в призраков. Кэти была права: как, черт возьми, ты можешь сразиться с тем, кто способен поднять тебя с кровати, как деревянную палку? Джордж Лютц, бывший морской пехотинец, признался себе в том, что он напуган до смерти.

Зазвонил телефон, в этот момент как раз Кэти спустилась вниз. Звонили из офиса Джорджа, спрашивали, когда он приедет. Вот-вот должен был появиться агент Службы внутренних доходов, и сотрудники не знали, что собирается предпринять Джордж в связи с этим. Он же пролепетал что-то невнятное, но потом, наконец, сказал своему бухгалтеру, чтобы тот позвонил инспектору и отложил деловое свидание до следующей недели. Он также сказал, что Кэти плохо себя чувствует, и они ожидают доктора. Кэти, сидевшая рядом с мужем за кухонным столом, с удивлением взглянула на него.

– Доктора? – чуть слышно промолвила она.

Джордж покачал головой и закончил разговор, резко ответив сотруднику, что появится на работе позже, но никак не сегодня.

– Ну дела! – сказал он, обращаясь к Кэти. – Прицепились – не отвяжешься! Деваться некуда: завтра придется ехать на работу.

Кэти зевнула и повела плечами, чтобы хоть чуточку размяться.

– Господи, – сказала она, – ты только посмотри на часы! Почему ты позволил мне спать так долго? Дети накормлены? Мальчики в школе?

– Во-первых, – ответил Джордж, подняв палец, – ты уже несколько недель не спала как следует, и я оставил тебя одну, чтобы дать отдохнуть. – С этими словами он поднял два пальца. – Во-вторых, дети позавтракали. – Джордж поднял три пальца. – Сегодня занятий в школе не было. Я отправил мальчиков наверх поиграть с Мисси.

«Хорошо, – подумал он, – что Кэти не помнит ничего из того, что произошло минувшей ночью. Не стоит ей рассказывать об этом». Затем, обращаясь к ней вслух, он сказал:

– Все это время пытаюсь снова связаться с отцом Манкусо. Мне сообщили, что святой отец у своей матушки, но заверили, что позвонит мне, как только вернется.

Матушка отца Манкусо не беспокоила сына и почти до трех часов дня не прерывала отдых, столь необходимый ему. Он почувствовал, что его лихорадочное состояние пошло на убыль и голова уже не кружилась, как раньше. Отец Манкусо был доволен вдвойне, когда ему, наконец, удалось связаться по телефону с домом приходских священников. Ему сообщили, что фимиам вытеснил ужасные запахи и что отец Манкусо может возвращаться к себе в квартиру.

– И еще, – сказал ответивший на звонок священник, – вам звонил Джордж Лютц.

– Ах, да, – вспомнил отец Манкусо, – я ведь хотел позвонить ему, но потом забыл, совершенно вылетело из головы!

Отец Манкусо предупредил своего коллегу, что вернется к вечеру. Затем позвонил Джорджу.

На другом конце подняли трубку сразу после первого гудка.

– Джордж? Это отец Манкусо.

– Святой отец, я рад, что вы позвонили. Мы должны немедленно поговорить с вами. Вы можете приехать к нам сейчас?

– Но я уже благословил ваш дом повторно, – отозвался отец Манкусо. – На днях я совершил для вас мессу в церкви. Да, кстати…

– Нет, речь идет не о благословении дома, – перебил Джордж. – Случилось нечто более важное. – В течение следующих нескольких минут Джордж рассказал, что произошло у них в доме 112 по Оушен-авеню со дня их переезда. Затем он послал Кэти наверх якобы за сигаретами, и пока ее не было рядом, рассказал священнику о левитации. – Вот почему вы нужны нам, святой отец, – сказал он в заключение. – Я очень боюсь, как бы чего не случилось с Кэти и детьми!

Все время, пока Джордж говорил, отец Манкусо боялся нового приступа недуга, который отнимал у него все силы. Сейчас ему было стыдно при мысли о том, что он пытался избежать неотвратимого. «Вперед, – подумал он про себя, – вставай и иди: ведь ты же священник! Если я не хочу носить облачение пастыря и нести свои обязанности, стало быть, клянусь Богом, я их недостоин!»

Отец Манкусо глубоко вздохнул.

– Хорошо, Джордж, я попытаюсь добраться до вас…

Джордж так и не услышал, что отец Манкусо сказал дальше. Внезапно на линии раздалось несколько громких стонов, затем треск, такой громкий, что у отца Манкусо заболели барабанные перепонки.

– Святой отец! Я вас не слышу!

В ответ раздался лишь продолжительный стон.

У отца Манкусо возникло физическое ощущение, будто его ударили по лицу. Он повесил трубку, приложил руку к щеке и заплакал.

– Я боюсь вернуться туда! – Он взглянул на свои больные ладони и погрузился в них лицом. – Боже, помоги мне! Помоги!

Джордж понимал, что ждать ответного звонка от отца Манкусо бесполезно. Даже если он позвонит, ему помешает нечто неведомое, поселившееся в доме 112. Но у Джорджа была одна надежда. Он был уверен в том, что слышал обещание прийти от священника, но Джордж не знал когда. Все, что сейчас ему оставалось в этой ситуации, это ждать.

Отец Манкусо вернулся домой после восьми вечера. До десяти часов священник сидел у телефона, не сводя с него глаз. Как ему и сказали, запах экскрементов ушел из его квартиры, однако резкий аромат ладана по-прежнему витал в воздухе. Но это было вполне терпимо. А вот что глубоко огорчало отца Манкусо, так это его неспособность отправиться к Лютцам. Даже мысль о том, что из-за действий демонических сил в опасности находятся дети, не помогала ему преодолеть страха перед неведомым, ожидающим его в доме 112 по Оушен-авеню.

Наконец, отец Манкусо решил позвонить в епархию начальнику канцелярии. Он набрал номер телефона, но звонить не стал, решив, что вместо этого посетит его утром, и приготовился лечь в постель. Утром он хорошо выспался в доме своей матушки, но снова почувствовал себя совершенно измотанным. Перед тем как надеть пижаму, он зашел в ванную комнату, чтобы снять белые перчатки. Когда он воспользовался кремом «Буровз солюшен», ему полегчало, и он снова захотел смазать себе руки.