Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 13. Сын палача

XXX

Начальница больницы приняла мистера Тарлинга. Она сказала ему, что Одетта снова пришла в себя, но нуждается еще в нескольких днях полного покоя, и необходимо поэтому отправить ее на некоторое время за город.

— Я надеюсь, что вы не будете слишком утруждать ее вопросами? — сказала пожилая дама, — потому что она не в состоянии переносить больших волнений.

— Я должен поставить ей только один вопрос, — сердито сказал сыщик.

Он нашел Одетту в красиво убранной больничной комнате. Она ласково приветствовала его.

Он наклонился к ней и поцеловал ее, а потом без предисловий вынул туфлю из кармана.

— Милая Одетта, это твоя туфля?

Она бросила на него взгляд и кивнула в знак согласия.

— Где ты нашел ее?

— Ты уверена в том, что она принадлежит тебе?

— Понятно, — сказала она, улыбаясь. Это мои старые утренние туфли, которые я всегда носила дома. Но почему ты меня спрашиваешь об этом?

— Где ты в последний раз видела эти туфли? Девушка закрыла глаза и задрожала.

— В маминой комнате. О, мама, мама!

Она уткнулась лицом в подушку и заплакала. Тарлинг гладил ее руки, пытаясь успокоить ее.

Прошло несколько времени, пока она снова овладела собой. Но она не могла объяснить ничего нового.

— Маме так нравились эти туфли. У нас обоих была одна и та же нога…

От рыданий она больше не могла говорить, и Тарлинг поторопился перевести разговор на другие темы. Он все больше приходил к убеждению, что теория Линг–Чу была правильной, хотя не все факты, открытые им, можно было согласовать. По дороге в главную полицию он усердно думал о том, как можно привести к общему знаменателю все эти противоречия. Кто–то босиком вошел в дом, из его ног сочилась кровь, и после того, как он совершил убийство, ое стал искать пару туфель. Убийца, будь то женщина или мужчина, нашел пару утренних туфель. •Нашел и после того вышел из дому. Но дальше оставался открытым вопрос, почему это лицо после убийства снова пыталось проникнуть в дом, и что оно там искало? Если Линг–Чу был прав, то, очевидно, Мильбург не был убийцей. Если он мог поверить острой наблюдательности китайца, то человек с маленькими ногами был тот самый, который высмеял его и бросил в него бутылку с купоросным маслом. Он поделился этими выводами с Уайтсайдом, который признал их правильными.

— Но из этого все еще не следует, — заявил Уайтсайд, что босой человек, который, очевидно, ворвался в дом мистрисс Райдер, совершил убийство. По моему мнению, убийцей является Мильбург. Не будем спорить об этом, но едва ли можно сомневаться в том, что он убил Торнтона Лайна.

— Я уверен, что знаю теперь, кто совершил убийство Лайна, — решительно сказал Тарлинг. — Я все обдумал и, наконец, привел своя мысли в ясность. Вы, вероятно, сочтете мою теорию фантастической и не согласитесь с ней.

— Кого же вы считаете убийцей? — спросил Уайтсайд. Тарлинг покачал головой; он считал момент неподходящим дня разъяснения своей гипотезы. Уайтсайд откинулся на спинку и в течение нескольких часов сидел, глубоко задумавшись.

— Этот случай с самого начала полон противоречий. Торнтон Лайн был богатым человеком, — замечу мимоходом, как и вы теперь, Тарлинг. и поэтому я должен был бы собственно говоря, обращаться с вами с большим почтением.

Тарлинг улыбнулся.

— Продолжайте.

— У Лайна были странные слабости. Он был плохим поэтом, что ясно видно из его томика стихов. Он был человеком, любившим экстравагантности. Доказательством этого служит его симпатия к Сэму Стэй, который, как вы это, по всей вероятности, узнали, убежал из сумасшедшего дома.

— Я знаю, — сказал Тарлинг. — Но продолжайте.

— Лайн влюбляется в красивую молодую девушку, которая служит в его фирме. Он привык, чтобы все его желания исполнялись и чтобы все женщины были к его услугам, если ему хочется иметь их. Эта девушка отклонила его предложение, и вследствие этого он почувствовал к ней неукротимую, безудержную злобу.

— Но я все еще не вижу, о каких противоречиях вы думаете, — возразил Тарлинг, ласково подмигнув ему.

— К этому я сейчас приступаю. Это был номер первый. Номер второй — это мистер Мильбург, человек елейный, в течение многих лет обкрадывавший фирму и живший в Гертфорде на широкую ногу на те деньги, которые он добывал нечестным путем. Из всего того, что ему приходится слышать или узнавать, он знает, что его накрыли и собираются взять за шиворот. Он в отчаянии, но вдруг узнает, что Торнтон Лайн безумно влюбился в его падчерицу. Что же удивительного в том, что он пользуется ею для того, чтобы влиять на Лайна в своем духе?

— По моему мнению, — прервал его Тарлинг, — он скорее попытался бы взвалить всю ответственность за кражу, происходившую в магазине, на молодую девушку, имея в виду, что она, путем уступчивости по отношению к своему шефу, отделается от наказания.

— И это, может быть, вполне верно. Я не собираюсь упускать из виду эту возможность, — ответил Уайтсайд.

— Мильбургу важно было, пользуясь благоприятными обстоятельствами, иметь частные разговоры с Торнтоном Лайном, поэтому он отправил телеграмму своему шефу, приглашая его прийти в квартиру мисс Райдер, полагаясь на то, что это послужит хорошей приманкой.

— И Торнтон Лайн приходит в войлочных туфлях? — саркастически спросил Тарлинг. — Нет, Уайтсайд, тут что–то не в порядке.

— Да, вы правы, — согласился тот, — но я хотел бы сперва обрисовать этот случай в общих чертах. Лайн в самом деле приходит в квартиру Одетты и встречает Мильбурга. Мильбург пускает теперь в ход свой последний козырь: он делает полное признание в своей вине и старается решить дело так, как он подготовлял его в течение долгого времени. Лайн отклоняет это. Между ними возникает спор, и в отчаянии Мильбург застрелил его.

Тарлинг покачал головой и минутку улыбался с самодовольным видом.

— Да, вся эта история задает нам немало загадок, — сказал он.

Дверь отворилась, и вошел полицейский,

— Вот вам все подробности, которые вы пожелали иметь, — обратился он к Уайтсайду, передавая ему писаный на машинке лист.

— Ага, вот поглядите: здесь все детали про нашего приятеля Сэма Стэй. — сказал Уайтсайд. когда полицейский вышел из комнаты. Он стал читать вслух вполголоса: — «Рост 162 сантиметра, бледный цвет липа… одет в серый костюм и нижнее белье со штемпелем сумасшедшего дома. Алло.

— Что такое? — спросил Тарлинг.

— Это очень важно. — Уайтсайд продолжал читать: — «Когда пациент скрылся, на нем не было ботинок. У него необыкновенно маленькая нога. Кроме того, не хватает одного большого кухонного ножа. Вполне возможно, что он вооружен. Надо известить всех сапожников…»

Сэм Стэй был босиком, когда скрылся! Сэм Стэй ненавидел Одетту Райдер!