Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 12. Ворота измены

— Интересно, — сказала Мэри, — что же заставило мистера Лайна засомневаться в банкире.

— Нам никогда не узнать, что. Возможно, что–то подслушал на кухне — по словам соседей, Бинни и его так называемая жена часто грызлись. Лайн схватил первый попавшийся листок бумаги — им оказалась выписка счета — и написал вам, мисс Мэри, записку. Бинни, видимо, пронюхал об этом. То ли старик сам себя выдал, то ли еще что–то. Это мы узнаем только от Бинни, если перед тем, как его повесят, он расскажет правду!

— Как же был убит мистер Лайн? — спросил Дик. — И как Бинни удалось так ловко отвести от себя подозрения?

— Бинни, должно быть, решился на убийство в последнюю минуту. У самой двери он достал пистолет и застрелил старика. Возможно, хотел вернуться назад, но, когда увидел, что крови почти нет и раны не видно, решил рискнуть. Из–за синих очков, которые носил мистер Лайн, глаз увидеть никто не мог. Да и по дороге в парк он обычно дремал. Все получилось нормально. Бинни обнаглел даже до того, что попросил полицейского перекрыть движение, чтобы перевезти кресло через улицу. А затем… Представляете себе картину? Сидит покойник, а Бинни как ни в чем не бывало читает ему новости!

— Удрать из Англии у Бинни есть шанс?

Кремень задумчиво потер нос.

— Теоретически — нет. Но этот человек — актер. Я не встречал преступников, которые могут менять внешность, но этот парень — не обычный преступник. Сейчас он в Лондоне, где–то прячется. Может быть, снимает квартиру на другое имя. У него их, наверное, не одна… Прежде чем скрыться, Бинни очень тщательно все подготовил. У него куча денег, пара пистолетов и перспектива виселицы. Взять его будет нелегко.

— Я одного не могу понять, — развел руками Дик, — к чему все эти вечеринки? Зачем ему роль мистера Вашингтона Вирта?

— Ну, хотелось мерзавцу потешить свое тщеславие, почувствовать себя эдаким светским человеком! Как–нибудь при случае расскажу вам об этих вечерах. Он никогда не приглашал туда порядочную публику — не в обиду вам будет сказано, мисс Лейн. Вообще–то он предпочел бы дам, украшенных драгоценностями на сотни тысяч фунтов. Этим, кстати, он промышлял в Чикаго: устраивал пышные вечера, а затем грабил гостей. В Лондоне ни разу за такое не брался. Здесь, видимо, условия другие. Полиция сразу бы его отловила!

Кремень повертел в руках насос.

— Хотел бы я знать, для чего он. Прихвачу, пожалуй, с собой.

Заперев все двери, они ушли. Дик и Мэри в отель, не ведающий покоя мистер Смит к себе в Скотленд–Ярд.

Дом на час погрузился в спячку — ни шороха, ни движения. Затем длинная полоска глазурованной кирпичной стены стала медленно поворачиваться, словно дверь. На кухню крадучись вышел Бинни — в резиновых галошах, с пистолетом в руке. Остановился, прислушался. Бесшумно прошел по коридору и поднялся по лестнице; обойдя весь дом, вернулся ко входной двери и задвинул засов. Снова оказавшись на кухне, положил на стол оружие и провел рукой по небритому подбородку. На его физиономии ничего не осталось от туповатого добродушия слуги. Сейчас это было лицо умного, волевого человека, которое портила печать порока и злобы.

— Тщеславие, говоришь? — угрожающе произнес он.

Сидя в своем убежище, Бинни хорошо слышал все, что говорилось на кухне. Небрежные, презрительные характеристики, которые давал инспектор его особе, приводили его в ярость. Бандит стоял у стола, мрачно задумавшись, пальцы машинально поглаживали длинный ствол пистолета.

— Тщеславие. Ах ты ублюдок!

Он ненавидел Кремня Смита; с самого первого раза Бинни почувствовал в этом медлительном, простоватом с виду полисмене угрозу своей безопасности и благополучию, Но сейчас его задело другое. Его любовь к театру превратили в мелкое тщеславие! А ведь он без сцены и общения с актерами не мыслил себе жизни. Первые похищенные по поддельным чекам деньги Бинни потратил на спектакль, который шел всего неделю. Он и сам был неплохим актером, но играть ему суждено было не на сцене, а в жизни.

Сейчас от его таланта и сценического опыта во многом зависело, удастся ли выпутаться из сети, которую затягивают вокруг.

Через узкую дверь Бинни вернулся в каморку размерами не больше средней тюремной камеры. В этой узкой и длинной комнате на полу лежал матрац; в ногах «постели» стоял небольшой туалетный столик, к ножкам которого прислонились два небольших саквояжа. Один из них Бинни достал и открыл. Сверху лежал конверт с тремя паспортами. Он принес их на кухню, сел и внимательно просмотрел каждый. Подготовился он хорошо: мужчины, смотревшие с фотографий, не имели с Бинни никакого сходства. В пути он трижды мог менять свое обличье. К одному из паспортов резинкой крепились железнодорожные билеты до Голландии и Италии.

Из оттопыренного заднего кармана Бинни достал толстую пачку денег — французских, английских, немецких. Из потайного кармана пальто извлек на свет еще одну, затем третью, четвертую. Вскоре на столе выросла целая гора банкнот.

С четверть часа просидел Бинни, созерцая свое богатство, и напряженно размышляя. Затем вернулся в свое убежище, взял зеркало и бритвенные принадлежности и принялся за приготовления.

От обычного грима он отказался, решив применить нечто новое. Побрившись, Бинни налил в блюдце немного аннато [17] Пищевой краситель. , слегка разбавил и стал губкой втирать его в кожу лица, посматривая в зеркало, как получается. На эту процедуру ушло около часа. Затем, раздевшись до белья, Бинни стал облачаться в новый наряд. Достал специальный пояс, в который уложил все деньги. Содержимое двух саквояжей после внимательного осмотра тоже пришлось оставить. Он не мог позволить себе никакого другого багажа, кроме двух пистолетов и полудюжины запасных обойм, которые спрятал под одеждой. Теперь следовало выйти из дома незамеченным. Бинни выбрал время ленча [18] У англичан второй завтрак после полудня. и то лишь после долгого наблюдения за улицей из окна кабинета. Он рассчитывал, что в это время улица будет пустынна, и боялся лишь одного: что Кремень Смит оставил кого–нибудь следить за домом. Кремень об этом не подумал, а следовало бы. Хотя бы для того, чтобы в недалеком будущем избавить себя от шишек на голове.

Бинни вытащил засов на входной двери, повернул ручку, приоткрыл дверь и высунул голову. Не было ни души. Он вышел за калитку. Но, дойдя до конца улочки, увидел нечто такое, что могло разрушить его планы. По другой стороне улицы неуверенной походкой двигалась неряшливо одетая женщина. Бинни узнал свою жалкую спутницу последних лет, наполовину выжившую из ума пьянчужку. Днем раньше он выпроводил эту женщину с наказом возвращаться в Уилтшир, где и нашел ее, и дал денег, которых должно было хватить на год. Она его не узнала.