Эллен Грин - Лабиринты веры

– Кто-то очень постарался, чтобы врезать этот замок в дверь. Вы уверены, что хотите открыть ее? – Слесарь стоял на одном колене и разглядывал замок. – В прошлом году меня приглашали вскрыть примерно такую же дверь. Умерла одна старушка, и ее родственники думали, что там куча денег или еще чего-то. Ничего там не было. – Он покосился на меня. – Только дохлые кошки и нафталин. Она складывала своих умерших кошек в кладовку и запирала дверь. Наверное, воняли они, пока разлагались…

– Абсолютно уверена. И вряд ли там будут кошки. Клэр терпеть не могла кошек. – Я улыбнулась.

– Тем более есть смысл запирать их в кладовке.

– Ой, пожалуйста, оставьте замок на месте. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я вскрыла эту дверь.

Слесарь с любопытством посмотрел на меня.

– Семейная драма, – пробормотал он. – Ладно, дайте мне десять минут. Оставлю его целым и невредимым. Дверь открою. А вот ключ, чтобы снова запереть ее, сделать не смогу.

Я кивнула и пошла вниз, на кухню, где принялась чистить и мыть кофейник. Горячая вода помогала думать.

То, что волновало меня сильнее всего, то, от чего я могла расплакаться, была Анаис. Пока я росла, мы с Клэр жили во многих городах, во многих домах; Анаис же жила в одном и том же городе, в одном и том же доме. Он был постоянным в моей жизни, как Полярная звезда на небе; он был тем местом, где я чувствовала себя дома. Анаис была сильной, последовательной, организованной, и все это давало мне силы противостоять неожиданной выкорчевке – сменам настроения Клэр. Я виделась с Анаис по месяцу каждое лето и еще несколько раз по неделе в течение года. Эти короткие встречи меняли всю мою жизнь. Она учила меня читать на английском и французском, завязывать шнурки, определять, насколько велика щелочность почвы, прежде чем сажать сад. У меня просто не укладывалось в голове, что она могла войти с ними в сговор, чтобы утаить от меня правду. И тем самым посмеяться над моей непоколебимой преданностью ей. Но не исключено, что они ей тоже лгали. Возможно, Анаис знала не больше моего. Так что нам с ней надо поговорить как можно скорее.

– Готово. – В дверях появился слесарь. – Вы правы, никаких кошек.

– А что там?

– Много коробок. Больше ничего. – Он вытянул перед собой планшет. – Доллар пятьдесят. Наличными или картой?

Дверь кладовки была закрыта, и на то, что замок был вскрыт, указывали лишь щепки на полу. Я вошла внутрь и неплотно прикрыла дверь. Пещера с сокровищами. Пусть не золото, серебро и драгоценные камни. Зато тщательно охраняемая информация. Я покрылась гусиной кожей. Сколько себя помнила, в этом большом доме жили только два человека. Неприкосновенность частной жизни Клэр строго соблюдалась. Коробки могли бы стоять в ее комнате, под кроватью, в том чуланчике, где я нашла фотографию, и я об этом даже не узнала бы. Тогда почему она заперла дверь?

Я огляделась. Кладовка была такой же, как остальные в доме, выгородкой в комнате. Изначальный, еще викторианский план дома не предполагал место для ванных или гардеробных. В какой-то период комнаты были перестроены. В них выгородили куски, чтобы создать современные удобства. Кладовка была маленькой, всего шесть квадратных футов, и с высоким потолком. Я щелкнула выключателем и только тогда заметила, что с потолка свисает лампочка. Она зашипела, и я решила, что нить в ней перегорела, однако зажглась. Интересно, подумала я, когда Клэр или кто-то еще заходил сюда в последний раз. Тут я увидела у стены складной металлический стул. Итак, в кладовке было освещение и место для сидения. Не хватало только освежающих напитков.

– Qu’avous-nous ici, Claire? Les secrets caches de passé? [11] Что у нас тут, Клэр? Сокрытые тайны прошлого? ( фр .)

Сокрытые тайны прошлого. Я разложила стул и села, затем придвинула к себе ближайшую коробку и открыла ее. В ней россыпью лежали фотографии. И я знала человека, смотревшего в объектив. Это был Росс Сондерс.

Рассел смотрел в окно, продолжая анализировать факты. Там много информации, так ее мало… У него связаны руки, потому что он не может привлечь внимание к расследованию. Собирать информацию тайком, окольными путями, гораздо тяжелее. Это значит, что нужно обращаться к огромному количеству людей и всем этим людям нужно доверять. Одна утечка – и его вызовут на ковер, где потребуют отчитаться о том, чем он занимается. Если это случится, он подведет Аву. И все расследование закончится. А у него оно вызывает слишком большой интерес, чтобы проявлять беспечность.

Ключевая фигура всей этой истории – Клэр, а Клэр – одна сплошная загадка. Родилась в Филадельфии, в больнице Пенсильвании, в 1969 году. Расселу удалось добыть эти сведения у друга из ЗАГСа. Росс и Анаис указали адресом проживания Северную Четвертую улицу, дом 933 в районе Нотерн-Либертиз. Мари родилась два года спустя. В той же больнице. Указан тот же адрес. В 1974-м Анаис с обеими девочками по неизвестной причине сбежала из Штатов и на американском судне добралась до Франции. Это доказано. Новые сведения о девочках Сондерс появляются лишь в 92-м, когда Клэр снова объявляется в Штатах. Ей двадцать три. Живет в Бруклине, работает редактором в «Вог».

Клэр рассказывала Аве, что ту удочерили младенцем. Нашли в церкви в Вестмонте, штат Нью-Джерси. Такова была история. Значит, Клэр должно было исполниться двадцать четыре, когда она удочерила Аву. Вообще странно это, когда молодая незамужняя женщина вдруг удочеряет младенца – малыша, подброшенного в сотне миль от того места, где она живет. И после этого предполагаемого удочерения жизнь Клэр вернулась в прежнее русло: тот же дом, та же работа. Пока Аве не исполнилось три. Когда нарушился обычный уклад.

В этот период поддающаяся отслеживанию жизнь Клэр заканчивается, так как она нигде не работает. Получить финансовые документы было бы сложно, но Клэр, судя по всему, начиная с этого момента живет на деньги Анаис. Совершенно ясно, что Клэр и Ава находятся в бегах. От чего они бегут? У Рассела из головы не выходил дом Оуэнсов в Честнат-Хилл. Двойное убийство. Единственное связующее звено, что ему удалось найти, это то, что в 93-м Лойял Оуэнс работал в Пеннсокене, штат Нью-Джерси. В одной компании, изготавливавшей кухонную мебель. Компания находилась в округе Кэмден, всего в пяти милях от Вестмонта, где предположительно была подброшена Ава.

Рассел нутром чуял, что попытка отследить биологическую связь между Авой и Оуэнсами – это неправильный путь. Наверняка есть что-то другое, что связывает их, должно быть; и когда он эту связь найдет, все станет простым и очевидным. Так всегда происходит. Он опустил взгляд на имя, написанное в большом блокноте. «Росс Сондерс».

«Это ты. Я знаю, что это ты. Но как? И почему?»