Сол Лелчек - Спастись от опасных мужчин [litres с оптимизированной обложкой]

– Что? – Он был в полном замешательстве.

– Они только что нанесли визит Ганну. А значит, следующим в их списке, вероятно, будете вы.

Оклендский порт представляет собой обширную территорию моря и суши на восточном побережье Залива, достаточно большую для того, чтобы принимать и разгружать тысячефутовые контейнеровозы, пересекающие в обоих направлениях Тихий океан со сложенными на палубах высокими штабелями грузовых контейнеров. Порт полон бесчисленных штабелей из разноцветных, обшитых рифленым железом ящиков, в которых хранятся грузы, привезенные со всего мира. Над ними высятся сотни грузовых кранов, похожих на силуэты гигантских цапель с мигающими красными глазами огоньков. Эти краны сейчас неподвижно стояли на краю причалов, казалось, готовые вот-вот опрокинуться в темную воду гавани.

Я поехала по лабиринту проездов, принадлежащих самому порту, трясясь на своем мотоцикле по асфальтовой мостовой с рытвинами и ухабами от колес нескончаемых верениц тяжелых грузовиков. Я сделала несколько поворотов, пока не доехала до однополосной дороги, отмеченной желтым ромбом – знаком, обозначающим тупик. Единственными признаками того, что здесь побывали люди, были сталь и асфальт. Я легко могла бы себе представить, что перенеслась на пятьсот лет в будущее и сейчас смотрю на руины какого-то древнего, покинутого людьми мегаполиса.

Вокруг царила тишина, нарушаемая только гудением высоковольтных проводов и доносящимся с автострады едва различимым гулом потока машин. Путь мне перегораживали армированные металлом ворота высотой в четыре фута. Табличка на них гласила: «КОМПАНИЯ „E-Z“. СКЛАДЫ ВОСТОЧНОГО ПОБЕРЕЖЬЯ ЗАЛИВА. ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ КЛИЕНТОВ». Я нажала на кнопку пластмассового брелока, висящего на моих ключах, и ворота отодвинулись в сторону. Внутри асфальта не было – его заменяла утоптанная земля. Вокруг меня высились все те же штабеля грузовых контейнеров – каждый контейнер имел двадцать футов в длину и десять в высоту, а каждый штабель состоял из шести таких контейнеров. Должно быть, здесь находились сотни таких штабелей, образующих в складском дворе что-то вроде лабиринта. Само складское помещение представляло собой низкое четырехугольное здание, толстые стены которого были выкрашены краской бежевого цвета, нагоняющего тоску.

Я стала ждать.

Двадцать минут спустя я увидела свет фар. На дороге показалась маленькая белая машина, и, когда она сбавила скорость, я нажала кнопку на брелоке. Ворота открылись, и машина медленно заехала во двор. Оливер опустил окно на два дюйма и подозрительно посмотрел на меня, сдвинув густые брови.

– Неужели это не могло подождать?

– Пошли. Мы не можем потратить на это всю ночь.

Он выключил мотор и с настороженным видом вышел из машины. Одет он был так, словно я сказала ему, что мы будем прыгать на парашютах из вертолета в тылу противника, – на нем была черная фуфайка с капюшоном, поверх нее черная ветровка и черная лыжная шапочка с помпоном, отделанным кисточками. Оглядев его, я подумала, что Оливер, видимо, первый спецназовец в истории, на ветровке которого красуется логотип экологической организации «Сьерра клаб». Он тер глаза.

– Что вы имели в виду, когда говорили о Грегори?

– Ганн мерв.

Он перестал тереть глаза и моргнул.

– Грегори? Мертв? О чем вы? Этого не может быть. Я видел его сегодня днем.

– А я видела его сегодня вечером.

Оливер посмотрела на меня так, словно я бестактно пошутила.

– Да вы, наверное, шутите? В чем дело?

– Он или застрелился сам, или кто-то застрелил его.

Оливер достал из кармана оранжевую пластиковую бутылочку успокоительных таблеток и, ничем не запивая, проглотил несколько штук.

– С вами говорила Карен Ли, и она погибла. С вами говорил Грегори, и теперь он тоже погиб.

– Я не трогала ни Ганна, ни Карен и не собираюсь причинять вреда вам.

– Почему я должен вам верить?

– Пошли. Мы поговорим обо всем внутри.

Множество людей использует складские помещения для хранения самых обычных вещей, в основном лишнего домашнего скарба. Семейные пары, переезжающие в квартиры меньшей площади, или жильцы тесных студий, которым нужен больший простор. Но складскими площадями пользуются и клиенты со странностями – нелюдимы, нередко ведущие ночной образ жизни. Мужчины средних лет, хранящие здесь снаряжение для выживания, или патологические барахольщики, заполняющие арендуемые ими помещения кипами рассыпающихся старых газет. Так что, как правило, доступ в подобные складские помещения открыт для клиентов круглосуточно – все семь дней в неделю. Если какой-нибудь тип в камуфляже захочет покопаться в своих пожитках, отыскивая спрятанные охотничьи винтовки, он, скорее всего, предпочтет делать это не тогда, когда какая-нибудь семья забирает со склада свой диван. Не ограниченный временными рамками доступ к складу подходил мне как нельзя лучше. Я всегда предпочитала иметь возможность приезжать и уезжать, когда мне этого хотелось.

Я открыла висячий замок на входной двери одним из связки моих ключей, и мы вошли в мрачную сеть коридоров, по бокам которых виднелись отдвижные двери. Флуоресцентное освещение было неровным. Некоторые световые панели тускло мерцали, другие же горели агрессивно ярко, словно они, подобно пиявкам, высасывали напряжение из тех, что были послабее. Стены, вероятно, были выкрашены в последний раз еще во времена первой войны в Персидском заливе [70] 1990–1991 гг. , причем для этого использовалась краска тошнотворного мутно-зеленого цвета. Оливер подозрительно оглядывался по сторонам.

– Что именно вы собираетесь мне показать? Вы обнаружили что-то новое?

Я остановилась у одной из дверей, отперла ее, отодвинула, и мы вошли в комнатку размером двадцать пять футов на десять. Вдоль дверей этой каморки от пола до потолка высились дешевые деревянные стеллажи, набитые книгами. На большинстве полок книги стояли в три ряда, а на верхних были сложены в стопки. Книг было слишком много, и под их весом перегруженные стеллажи кренились вперед. Стены здесь были из бетона, так что вместо того, чтобы прикрепить полки к стенам болтами, я натянула перед ними желтые нейлоновые веревки, чтобы не дать им опрокинуться. Поскольку на веревки давил немалый вес книг, они натянулись до предела. На полу тоже стояли стопки книг, в некоторых местах доходившие мне до пояса, так что общий эффект наводил на мысль о непролазных джунглях.

– Что это за место? – спросил Оливер.

Я уселась на стоящий у одной из стен темно-зеленый картотечный шкафчик, отодвинув в сторону лежавший на нем открытый томик «Илиады» в бумажной обложке.

– Я же владелица книжного магазина, или вы забыли?