Райли Сейгер - Моя последняя ложь [litres]

– А что случилось с «Тихой долиной»?

– Она работала, пока мой дед строил дамбу, которая позволила создать Полуночное озеро, – говорит Френни.

– В это время Чарльз Катлер искал новые места для женщин в приюте, – поясняет Лотти. – В городские лечебницы не вернулась ни одна. Мой прадедушка не хотел для них такой судьбы. Он был хорошим человеком, Эмма, он заботился об этих женщинах. Именно поэтому я храню фотографии. Это самая большая семейная ценность.

Я слегка покачиваюсь и даже удивляюсь, что ноги до сих пор меня держат. Я их не чувствую, впрочем, как и остальное тело. Я так сосредоточилась на мрачном секрете Френни, что даже не подумала, что Вивиан может ошибаться.

– Так вся эта история не имеет отношения к тому, что случилось с Вивиан и остальными?

– Ни малейшего, – отзывается Френни.

– Зачем вы держали все в секрете?

– Неправда, – вступает Лотти. – Мы ничего не скрывали. Это дела давно минувших дней, их следы стерлись во времени.

– Мы знаем, что девочки рассказывают легенды об озере, – добавляет Френни. – Всю эту чушь с проклятиями, утопленниками, привидениями и мстительными жителями деревни. Людям всегда нравится драма. Правда им неинтересна. Вивиан могла просто спросить.

Я киваю и вдруг чувствую унижение. Дело плохо, почти как в тот раз, когда Вивиан не взяла меня с собой, а потом исчезла. Даже хуже. Я снова обвинила семью Харрис-Уайтов в каких-то страшных делах.

– Простите меня. – Я понимаю, что одним словом в данном случае явно не обойдешься. – Я пойду.

– Эмма, постой, – просит Френни. – Пожалуйста, выпей чаю. Мы хотим, чтобы тебе стало легче.

Я выбираюсь из комнаты. Я больше не могу пользоваться ее добротой. В прихожей я перехожу на бег и вылетаю наружу, не закрыв за собой дверь. Я бегу. Мимо полицейских, стоящих около здания ремесел и искусств. Мимо темных и тихих коттеджей. Я бегу к душевым. Я хочу запереться там прямо в одежде и притвориться, что не плачу от стыда и унижения.

Я останавливаюсь, только когда вижу девочку. Мое внимание привлекает ее спокойствие. И платье, сияющее в лунном свете.

Вивиан.

Она стоит на границе леса, окружающего лагерь, всего в паре метров от деревьев и дикой травы. Она молчит. Она смотрит.

Я даже не удивлена. После такого дня это мне кажется нормальным. Я ждала ее. Я не пытаюсь потрогать отсутствующий браслет.

Эта встреча неизбежна.

Вивиан не говорит ни слова. Она поворачивается и идет в лес. Подол платья цепляется за кустарник.

Я тоже двигаюсь с места. Не в сторону в лагеря. В лес. Вивиан манит меня. Я пересекаю опушку и захожу под сень деревьев. Точка невозврата. Под ногами шуршат листья и ломаются прутья. Ветка дерева, напоминающая тощий узловатый ведьмин палец, хватает меня за прядь и тянет. Мне больно. И все-таки я продолжаю идти. Я говорю себе, что так надо. Все нормально.

– Я не схожу с ума. Я не схожу с ума, – говорю я шепотом.

Но на самом деле схожу.

Разумеется, я схожу с ума.

Я следую за Вивиан в сад скульптур. Она опускается в то кресло, где несколько дней назад восседала Френни. Статуи смотрят на нас пустыми глазами.

– Давненько не виделись, Эм, – говорит Вивиан, пока я пробираюсь между двумя скульптурами. – Соскучилась?

Я пытаюсь заговорить. Мой голос слаб, беспомощен и быстро тает в темноте:

– Ты не настоящая. Ты не имеешь надо мной власти.

Вивиан откидывается на спинку, кладет ногу на ногу, чопорно складывает руки. Очень странная благовоспитанная поза, от Вивиан такого не ожидаешь.

– Тогда зачем ты пришла? Я не просила отправляться вслед. Но ты все равно пошла, как потерянный щенок.

– Зачем ты вернулась? Я много лет справлялась без тебя.

– А, ты имеешь в виду те картины? Ты изображала нас, а потом прятала под краской. Это так ты справлялась? Вынуждена сказать, подруга, что это не очень-то здорово. Нам бы хватило одного раза. А ты заставляла нас исчезать снова и снова.

– Я больше этим не занимаюсь. Я прекратила.

– Ты приостановилась. Это совсем другое дело.

– Так ты здесь поэтому? Потому что я перестала вас писать?

Вот как мне удавалось держать ее в узде все эти годы. Я писала ее. Я закрывала ее. Снова. И снова. И снова. Я поклялась перестать, и она тут же явилась, требуя внимания к собственной персоне.

– Дорогуша, ко мне это не имеет никакого отношения. Дело в тебе.

– Тогда почему я вижу не…

– Натали и Эллисон? – Вивиан уверенно смеется. – Ну же, Эм. Мы обе знаем, что тебе было на них наплевать.

– Неправда.

– Ты их почти не знала.

Вивиан встает. На одно мгновение, от которого кровь стынет в жилах и останавливается сердце, я думаю, что она схватит меня. Но Вивиан просто подходит к статуям и касается их – словно любовниц. Ее пальцы взбегают по рукам. Ладони гладят шею.

– Я знала их так же, как и тебя.

– Правда? А ты с ними говорила вообще? С глазу на глаз?

Конечно, говорила. Я в этом уверена. Но вспомнить, как назло, не могу.

– Если подумать хорошенько, я не знаю, разговаривала ли ты с ними в мое отсутствие. А если и так, говорили ли вы о чем-то, кроме меня.

Она права.

– Я не виновата. Ты сама хотела этого.

Вивиан всегда была где-то рядом. Она управляла коттеджем, как матка – ульем. Мы были простыми рабочими. Мы болтали и исполняли ее прихоти, удовлетворяли нужды, старались сделать ее жизнь более интересной.

– Вот поэтому ты не видишь Натали и Эллисон, – говорит она. – Ты все еще пытаешься разгадать мою загадку.

– Ты исчезнешь, если я уйду?

Вивиан останавливается у статуи женщины с кувшином на плече. Тога задралась вверх.

– Зависит от многих факторов. Ты хочешь, чтобы я исчезла.

Да. И я надеюсь, что ты не вернешься.

Я не произношу этого вслух. Я просто не могу. Шепот моих мыслей плывет по лужайке, словно тонкий туман. Но Вивиан все слышит. Она весело и жестоко улыбается:

– О, прямо как в старые добрые времена. Но тогда твое желание исполнилось, правда же?

Я хочу убежать прочь, но чувство вины приковало меня к месту. Тело мгновенно немеет. Я уже привыкла к этому ощущению. На протяжении последних пятнадцати лет я испытывала его регулярно.

– Прости, что сказала это.

Вивиан пожимает плечами:

– Ага. Ладно. Но дела это не меняет.

– Я хочу все исправить.

– Да я знаю. Именно поэтому ты сюда приехала. Ты пытаешься понять, что произошло. Ты разнюхиваешь, прямо как я. И вот посмотри, что случилось с твоими новыми подружками.

Я не ожидала этого. Я тут же задумываюсь о том, как она узнала про них. А потом до меня наконец доходит.

Она не настоящая.

У нее нет власти надо мной.

Я сильнее людских представлений обо мне.

Я способна понять, что Вивиан – не призрак. Вивиан – не галлюцинация. Вивиан – это я. Она часть моего измученного мозга, она помогает мне понять, что случилось.