Тэйлор Адамс - Выхода нет

Дарби надеялась, что он ведет счет. Она надеялась, что самопровозглашенный волшебный человечек обиделся.

Сэнди прищурилась через стекло.

– Я не могу… Я не могу сказать, что они делают.

– Они стерегут машины, – пояснила Дарби.

Слова Эшли повторялись в ее голове, как запомнившаяся часть кошмарного сна: «Мы идем тебя ловить. И когда мы поймаем тебя, маленькая сучка, я заставлю тебя умолять об этом полиэтиленовом пакете».

У окна Эд потянул Сэнди за плечо:

– Пригнись ниже.

– Я вижу их. Они двигаются.

– Держись подальше от чертова окна, Сэнди. Они застрелят тебя.

Дарби жевала губу, зная, что Эд прав – стекло было основным слабым местом постройки. Пуля или даже большой камень в него – и два брата могли залезть на сугроб и проскользнуть внутрь.

Она стояла в центре комнаты, освещенная люминесцентными лампами, и постукивала кончиками пальцев по поцарапанной поверхности стола. Она поворачивалась на все триста шестьдесят градусов, изучая восток, север, запад и юг. Четыре стены на цементном фундаменте. Входная дверь с засовом. Одно большое окно. И два окна поменьше, в каждой уборной.

«У нас есть здание.

У них есть машины».

– Это патовая ситуация, – прошептала она.

Сэнди посмотрела на нее.

– Тогда что случится дальше?

– Они сделают свой ход, – мрачно сказал Эд. – Тогда мы сделаем наш.

Нужно было просчитывать риск каждого шага. Если они выйдут наружу, в них будут стрелять. Если братья нападут на здание, то оставят машины без охраны. Если атакует один из братьев, он окажется уязвим в замкнутом пространстве… Возможности и их последствия вызывали у Дарби головокружение, как будто она пыталась думать на шесть ходов вперед в шахматной партии.

Она поняла, что Джей придвинулась к ней поближе и теперь держится за рукав ее кофты, сжимая ткань белым кулачком:

– Не доверяй Эшли. Он лжет ради забавы. Он скажет всё, что угодно, чтобы попасть сюда.

– Мы не купимся на это, – сказала Дарби, взглянув на Эда и Сэнди в поиске поддержки. Но они предлагали только усталую тишину. Возможно, «пат» был неверным словом, поняла она в растущем напряжении. Может, лучше было бы назвать это «осада».

И она поняла кое-что еще – все теперь смотрели на нее.

Дарби ненавидела это. Она не была лидером. Ей никогда не было комфортно в центре внимания – она практически испытала паническую атаку год назад, когда официанты «Ред Робин» окружили ее столик, чтобы пропеть «Хэппи бесдэй». Опять же, она отчаянно желала видеть на своем месте кого-то другого. Кого-то умнее, жестче, храбрее, к кому все могут обратиться за помощью. Но здесь никого не было.

Только она.

И остальные.

И монстры, кружащие снаружи.

– И никогда не оскорбляйте Эшли, никто, – предупредила Джей. – Он сначала ведет себя, как будто всё в порядке, но потом он вспомнит. И он отыграется, если вы раните его чувства.

– Поверь мне, Джей. Сегодняшней ночью нам плевать на его чувства. – Дарби опустошила карманы, положив связку ключей Эшли, свои ключи от «Хонды» и айфон на кофейную стойку. Затем развернула коричневую салфетку, демонстрируя всем свое рукописное сообщение Эшли, и его ответ:

«ЕСЛИ ТЫ СКАЖЕШЬ ИМ, Я УБЬЮ ИХ ОБОИХ».

Эд прочитал это, и его плечи поникли.

Сэнди ахнула, прикрыв рот.

– Когда… когда они поймут, что мы не побежим к грузовику, – сказала Дарби всем, – они изменят свою тактику и решат сами прийти за нами. У них нет выбора, потому что мы все свидетели, и у нас их пленница. Так что это здание будет нашим Аламо. На следующие четыре часа.

Она вытащила последний предмет из кармана – она почти забыла о нем – и с выразительным щелчком поставила его на столешницу из искусственного гранита. Это был патрон Ларса 45-го калибра, отливающий золотом под резким светом.

При виде боеприпаса Сэнди без сил рухнула на стул, обхватив руками свои румяные щеки:

– О Господи. Мы не продержимся даже четыре минуты…

Дарби не обратила на нее внимания.

– Во-первых, нам необходимо заблокировать окно.

– Хорошо. – Эд показал пальцем. – Помогите мне перевернуть этот стол. И заберите все вещи со стойки. Я же говорил вам, не стоит оставлять ключи без присмотра.

Эшли наблюдал, как окно темнеет.

Широкая тень приблизилась к стеклу изнутри, поворачиваясь вверх, сокращая оранжевый прямоугольник до яркой щели. Он представлял, как стекло скрипит от нажатия.

– Ох, Дарбс. – Он сплюнул в снег. – Я люблю тебя.

Ларс взглянул на него. Младший брат присел в старательной позе стрелка у заднего борта «Форда», его локоть опирался на бампер, «беретта» нацелилась на входную дверь.

– Не суетись, – сказал Эшли. – Они не выйдут. Она обнаружила засаду.

– Как?

– Она просто сделала это. – Эшли встал и прошелся на несколько шагов, похрустывая ноющими позвонками, потягивая ноги, вдыхая горный воздух. – Господи, она великолепна, не так ли? Я просто… я просто люблю эту рыженькую.

Выделяясь на фоне вертикального семейства сосен, елок в белых нарядах и горных вершин, гостевой центр Ванапани выглядел словно орех, который нужно расколоть.

Снегопад закончился; небо открылось в первозданной пустоте. Облака редели, обнажая бледный полумесяц и точки-уколы звезд, и мир от этого изменился, нарисованный заново в ледяном лунном свете.

Луна просила крови.

Как всегда, забавно решать – каким именно способом. На его счету были десятки питомцев Ларса – черепахи, рыбки, две собаки, больше кошек из приюта, чем он смог бы сосчитать, – и применялся ли отбеливатель, пули, огонь или нож для разделки мяса, в их смерти не было достоинства. Каждое живое существо умирает в страхе.

При всей ее хитрости Дарби тоже предстоит это понять.

Эшли долго стоял молча, посасывая нижнюю губу.

Наконец он решился.

– Планы изменились, – сказал он. – Мы сделаем это в помещении.

– Всех их?..

– Да, братишка. Всех.

– Оружие, – сказала Дарби. – Что у нас есть?

– Мой перцовый баллончик.

– Что еще?

Сэнди указала на «Эспрессо-Пик»:

– Я думаю, есть кофейная кухня там, но она заперта.

– Подождите. – Эд пересек комнату. – Дайте мне попробовать мой ключ.

– Ключ? Где ты достал…

Он грохнул по замку своим гаечным ключом, и мелкие обломки разлетелись по полу. Затем схватил ручку защитной шторки и свернул ее до потолка.

– «Эспрессо-Пик» открыт для празднования Рождества.

Дарби кинулась внутрь кофейни, морщась от боли в лодыжках, и обыскала передний край – кофемашины, тостер, касса, бутылки сиропа. Затем открыла ящики, начав с нижних и двигаясь вверх. Мешки кофейных зерен, ванили, сухого молока, звякающие ложки.

– Что-нибудь есть?

– Ничего полезного.

Эд проверил заднюю часть:

– И стационарного телефона тоже нет.