Шери Лапенья - Посторонний в доме

Карен смотрела на Расбаха, чувствуя облегчение от того, что внимание детективов, пусть на недолгое время, отвлеклось от нее и того, кто звонил ей с неотслеживаемого номера. Пусть тратят свое время на Тома, думает она, тут они ничего не найдут. Она чуть-чуть расслабилась. Они явно ничего не знают. Просто прощупывают почву. Скоро они уйдут с пустыми руками.

– Да, я обычно прихожу домой в восемь или чуть раньше. Но в последнее время я очень занят на работе, – защищался Том. Детектив ждал. – Вы что, думаете, это мне звонили с неотслеживаемого номера?

– Возможно, – ответил Расбах.

– Это просто смешно, – запротестовал Том. Но Расбах промолчал и только посмотрел на него своими проницательными голубыми глазами, поэтому Том продолжил: – Вы думаете, кто-то позвонил с неотслеживаемого номера мне, а жена взяла трубку и выбежала из дома? Зачем ей это?

Карен перевела взгляд с Тома на Расбаха, удивленная тем, какой оборот принял разговор.

– Действительно, зачем? – спросил Расбах и выжидающе замолчал.

Том потерял терпение.

– Боюсь, вы впустую тратите свое время, детективы. Не говоря уже о нашем. Может быть, вам лучше уйти?

– Вам есть что скрывать, мистер Крапп? – спросил Расбах так, будто уже знал ответ.

Карен перевела встревоженный взгляд на лицо мужа.

Покидая свой дом с кексами в руках, Бриджит заколебалась, когда увидела, что рядом с домом Краппов стоит машина. Эту машину она знает. Опять приехали детективы.

Бриджит сгорала от желания узнать, что происходит.

Она решила тихонько пройти во дворик и оставить кексы на пороге. Она не хотела никому мешать. Ночь выдалась жаркой, поэтому, как она и надеялась, раздвижная стеклянная дверь была приоткрыта. Задвинута только сетка. Если Бриджит будет стоять в темноте очень тихо, возможно, она услышит, о чем говорят в гостиной, особенно если бесшумно открыть дверь, чтобы занести кексы внутрь, может быть, оставить их на кухонном столе…

К щекам Тома прилила краска стыда. Он злился на детектива, вломившегося к ним в дом со своими каверзными вопросами. Он не обязан это терпеть.

– Нет, детектив, – ответил он. – Мне нечего скрывать.

– Как скажете, – секунду помолчав, ответил Расбах.

– С чего вы вообще это предположили? – спросил Том и тут же пожалел об этом.

Расбах внимательно посмотрел на него.

– Потому что мы пытались выстроить последовательность действий в вечер аварии. Примерно в 20:45 ваша жена врезалась в столб рядом с местом, где нашли тело. Вы сообщили в «911», что вернулись домой с работы около 21:20 и увидели, что жены нет, двери не заперты и горит свет.

– Да, – подтвердил Том.

Расбах, помедлив, сказал:

– Мы поговорили с охраной у вас на работе, и нам сказали, что вы ушли в 20:20. От вашего офиса ехать сюда всего пятнадцать минут. Тогда где вы были целый час? Этот промежуток, с 20:20 до 21:20, важен для расследования.

У Тома внезапно закружилась голова. Карен ошарашенно посмотрела на него, он отвернулся. Том весь взмок, рукава рубашки пропитались потом.

– И кстати, – добавил Расбах. – Мы только с ваших слов знаем, что вы вернулись домой в 21:20. Вы стали обзванивать друзей жены только в… – он сверился с блокнотом, – 21:40. А потом позвонили в «911». – Он подождал, но Том не ответил. – Так где же вы были?

– Я… катался, – запнувшись, ответил Том.

– Катались… сорок пять минут? – уточнил Расбах, сверля его стальным взглядом. – Зачем?

Тому хотелось вцепиться ему в горло. Вместо этого он сделал глубокий вдох и попытался успокоиться.

– Нужно было подумать, проветрить голову. У меня был долгий день.

– Вы не хотели ехать домой к жене?

Том смотрел на детектива, гадая, что ему известно, и ненавидел его в этот момент до глубины души – его гладкую речь, спокойствие, ехидные вопросы.

– Конечно, хотел, – резко ответил Том. – Но… вождение помогает мне очистить голову. Расслабиться. У меня нервная работа.

Даже ему самому ответ показался неубедительным. Расбах приподнял брови. Он часто повторял этот жест для пущего эффекта, Тома это приводило в ярость.

– Вы где-нибудь останавливались? Вас кто-нибудь видел?

Том уже собрался было покачать головой, но остановился и произнес:

– Я заехал к реке, посидел за столом для пикников. Подышал свежим воздухом. Вряд ли кто-нибудь меня видел.

– Вы помните, где именно?

Том попытался вспомнить.

– Кажется, у подножия Брэнскома, там, где парковки.

Он был не в силах заставить себя посмотреть на Карен.

Записав все, Расбах бросил на Тома последний пронзительный взгляд и, убрав блокнот, поднялся.

Наконец-то, подумал Том, уходят. Хватит бед для одного вечера.

Карен проводила детективов до двери, а Том остался сидеть в гостиной, глядя в пол и гадая, что скажет жене.

Карен знала, что Том не любит сидеть за рулем. Вождение его не расслабляет – наоборот, напрягает. Ей казалось, будто земля уходит у нее из-под ног. Она должна спросить:

– Так зачем ты целый час катался тем вечером?

– А зачем ты врезалась в столб? – огрызнулся он.

Карен удивленно приоткрыла рот.

Том резко бросил:

– Пойду погуляю.

И под ее взглядом вышел. Она вздрогнула, когда дверь с треском захлопнулась.

Так что же Том делал тем вечером? Детектив не дурак. Возможно ли, что муж ей врет? Что он сам от нее что-то скрывает?

Полная тревожных мыслей, она пошла на кухню налить себе холодной воды и заметила на столе тарелку с кексами. Остановилась как вкопанная. Она узнала тарелку. Это тарелка Бриджит. Бриджит заходила и оставила свои фирменные кексы. Но их не было на кухне до прихода детективов. Значит, она оставила их на столе, пока те разговаривали с ней и Томом в гостиной. По спине Карен пробежал холодок. Неужели Бриджит все слышала?

Ее бесит, что все вышло из-под контроля. Она закрывает глаза, делает глубокий вдох и заставляет себя расслабиться.

Завтра она позвонит Бриджит и поблагодарит за кексы. Карен может ей доверять. Она поговорит с ней и выяснит, что та слышала.

Карен налила в стакан воды из холодильника и, прихватив тарелку с кексами, пошла обратно в гостиную ждать возвращения Тома. Что же он скрывает? Том всегда был открытой книгой. Невероятно, что у него от нее есть секреты. Где он был целый час, почему не хочет ей рассказать?

Том сел в машину и поехал в ближайший бар из тех, куда ходят местные бейсбольные команды после товарищеского матча. Ему нужно привести мысли в порядок. Он сел за свободный стол, заказал пива и сгорбился над ним – ему не хотелось ни с кем разговаривать.

Ну и вляпался же он. Чем больше он об этом думал, тем хуже все казалось. Он не хотел при Карен рассказывать детективам, что делал тем вечером. Знал, что она подумает. Но теперь правда выплывет наружу.