Эми Ллойд - Невинная жена

Деннис!

Не смей так говорить! Никогда. Я люблю тебя. Ты все, чего я хочу. Для меня не имеет значения, что сейчас мы далеко друг от друга. Я счастлива и хочу тебя навестить, если ты тоже этого хочешь. У меня по-прежнему есть куча денег, которые оставила мне бабушка, а здесь меня мало что удерживает. Я копила деньги для чего-то особенного и не могу придумать ничего, что значило бы для меня больше. В моей жизни настала пора перестать растрачивать все свое время на пустяки, желая того и сего, и начать действовать.

Я предвижу, ты скажешь «нет», но я знаю лучше, что мне нужнее. Я приняла решение, могу отправиться к тебе уже в следующем месяце. Просто скажи «да».

Саманта!

Мысль о том, чтобы тебя здесь увидеть, меня так зажгла! Я не могу усидеть на месте, все время хожу и хожу. Во дворе бегал кругами так, что пыль под ногами клубилась. Все надзиратели смеялись и говорили, что ты, должно быть, нечто особенное. Таким меня еще никто не видел.

Надеюсь, ты не против, что я дал Кэрри твой адрес. Она будет вести съемки в Ред-Ривере и окрестностях начиная с апреля, и мне будет приятно, если вы познакомитесь. По крайней мере, я знаю, что она сможет позаботиться о тебе, если я не смогу.

Конечно же, я полюблю тебя всем сердцем, когда увижу. Боюсь, что ты меня не полюбишь. Я изменился. Ослабел. Но я работаю над этим ради тебя. Я стал старше. Думаю, люди про это забыли, многие до сих пор пишут восемнадцатилетнему юноше, каким я был когда-то. Приходят и любовные письма. Уверен, ты можешь это себе представить. А еще я не хочу, чтобы ты была шокирована, когда увидишь меня в цепях. Нас заставляют носить их, когда мы покидаем свои камеры. Они говорят, это для безопасности, но это унизительно.

Не буду больше ничего говорить. Приезжай, когда будешь готова. Приезжай, когда здесь будет Кэрри. Но приезжай обязательно. Ты мне нужна. Я люблю тебя.

Тема: Деннис!!

Сэм!

Это Кэрри, друг Денниса. Он дал мне твой адрес, но я подумала, что проще будет выследить тебя онлайн. Это же яснее ясного! Шучу, конечно, ничего в этом нет удивительного. Деннис ВСЕ ВРЕМЯ говорит о тебе, мне уже тошно слушать это все! Нет, честно, таким я его давным-давно не видела. Благодаря тебе и новой серии он выглядит сейчас совершенно другим человеком.

Деннис говорит, что ты приезжаешь, чтобы с ним повидаться, и он хочет, чтобы я стала твоим гидом! Буду просто счастлива развлечь тебя, когда ты приедешь. Большей частью я буду занята на съемках, но, думаю, ты можешь на них присутствовать, если это будет тебе интересно. Мы поездим по Ред-Риверу, снимая разные интервью и отслеживая всякие следы, свидетелей и все в таком роде. Слышала, что ты большая любительница документальных фильмов (спасибо!), так что тебе все это может понравиться.

Дай мне знать. Любой друг Денниса — мой друг. Если тебе нужен совет, где остановиться, где питаться и чего следует избегать, как чумы, то я твой гид.

До скорой встречи.

Она забронировала билет на самолет, пока не успела передумать. Когда Сэм покинула город, кажется, никто и не заметил, что она исчезла.

Тюрьма оказалась гигантским серым чудовищем из бетона, окруженным стеной, поверху которой была натянута острая как бритва, плоская колючая проволока. Сначала Сэм увидела табличку, врезанную в большой камень: «Управление исправительных учреждений, тюрьма Алтуна». Затем под аркой, похожей на диснеевскую, оказалась вывеска, на которой большими пластиковыми буквами было выложено: «ТЮРЬМА АЛТУНА». Несколько пальм, растущих вокруг строения, придавали всему еще более сюрреалистический вид, как будто это была декорация для съемок фильма.

Горячий влажный воздух прилип к коже и затуманил темные очки, когда Сэм распахнула дверцу арендованного внедорожника. Ее тут же вырвало на гравий. Каждый раз, когда она покидала прохладный кондиционированный салон машины, ей казалось, что она тонет, и волосы сразу прилипали к коже, закручиваясь вокруг шеи, как щупальца.

Рвоты было немного: она не ела около суток — с тех пор как вылетела из Хитроу. Если, конечно, не считать батончика «Гранола», купленного в автомате в мотеле глубокой ночью, когда ее желудок настоятельно потребовал пищи. Теперь Сэм вырвало едкой желчью и остатками кофе. Но у нее были мятные леденцы, тарахтевшие в жестяной банке. Она снова посмотрелась в зеркало и подумала: «Может быть, я отношусь к тем женщинам, которые думают, что они уродины, а на самом деле красавицы, только не могут этого разглядеть?» Она вернула солнцезащитный щиток в прежнее положение и сказала себе: «Неприятие собственной внешности. Ну-ну». И быстро потрясла головой, желая избавиться от негативных мыслей.

Припарковав машину и направившись к охраняемому входу, она вдруг остановилась, думая, не стоит ли вернуться. За последние двадцать четыре часа Сэм меняла свое решение тысячу раз. Все казалось нереальным до тех пор, пока она не вышла из аэропорта и не окунулась в жуткую жару. Это была ошибка, твердила она себе, дорогостоящая и ужасная ошибка. Их переписка была не чем иным, как совместным помешательством, — просто два человека так сильно хотели лучшего, что сами изобрели его.

Оказавшись внутри, она протянула пропуск посетителя и паспорт. Сумка покатилась через рентгеновскую установку, пока женщина проходила сквозь рамку металлоискателя. По другую сторону она сняла ее с эскалатора и отдала тюремному работнику, который вручил взамен жетон с номером, как будто она сдавала пальто в театральный гардероб. Одна тюремщица охлопала ее сверху вниз, вторая прикрепила к блузке Сэм липучку с номером. Ее вежливо подталкивали в нужных направлениях, произнося не больше одного-двух слов, пока она не дошла до длинного зеленого помещения, удручающе жаркого, с маленьким дребезжащим вентилятором в углу. Там стояли зеленые пластиковые стулья, привинченные к полу. Сэм опустилась на первый попавшийся стул. Перед ней была толстая пластиковая перегородка с отверстиями на уровне губ, маленькой полочкой и разделителями по обеим сторонам. Никто из посетителей — почти все они были женщинами — не смотрел друг на друга и не разговаривал. Сэм поглядела в пластиковое окно. Противоположная часть помещения была пуста, не считая единственного надзирателя, который стоял у задней стены, рассматривая свои ботинки.

Справа в дальнем углу была дверь, над которой висела лампа в проволочной сетке. На секунду Сэм задумалась, зачем это, и внезапно до мурашек по коже ощутила, в каком месте находится. Здесь царила атмосфера насилия. Здесь были люди, настолько опасные, что лампы понадобилось защищать сетками, привинчивать стулья к полу и ставить пуленепробиваемые стекла.