Эми Ллойд - Невинная жена

— Ты мне угрожаешь? — сказала Сэм, достаточно громко, как она надеялась, чтобы Деннис мог услышать.

— Заткнись! — выкрикнула Линдсей. — Не пытайся раздуть из мухи слона. — И отпустила Сэм.

Сэм потерла руку. Ногти Линдсей оставили глубокие отметины на коже. А та села и уставилась в телевизор, как ни в чем не бывало.

— Надо, чтобы ты отвезла меня в «Таргет» и Wholefoods [40] Магазин экологически чистых продуктов. , — громко объявил Деннис, входя в дом из кухни. — Не сейчас, позднее. Сначала мне надо кое-что здесь сделать. Мне был звонок от…

Сэм поглядела на свою руку. Она думала, не подбежать ли прямо к Деннису, чтобы показать: смотри, что сделала эта сука, она спятила . Однако что-то Саманту остановило. Видимо, то, что Линдсей выглядела сейчас такой благостной, будто кто-то щелкнул переключателем. Как будто ничего не случилось.

— Без проблем, — крикнула в ответ Линдсей.

— О, привет, — уставился на Сэм Деннис, входя в гостиную. — Ты встала? — Его голос звучал так, подумала Сэм, как будто он не рад был ее видеть.

Вечером, перед тем как отправиться за покупками, Деннис помог Сэм принять душ и одеться, сделал ей сэндвич и выдал еще две таблетки викодина.

— Твое лекарство кончается. Я докуплю в аптеке, — сказал он, целуя ее в голову, в то время как Линдсей нетерпеливо позвякивала ключами.

Когда свет фар грузовика исчез за поворотом, а шум двигателя стих, Сэм, взвинченная происшедшей стычкой с Линдсей, сползла с софы и оперлась на свой костыль. Спокойствие в душе испарилось. Она хромала из комнаты в комнату в поисках чего-то такого, что могло бы занять ее мысли. В кухне краем глаза Сэм увидела ноутбук Денниса. Открыв его, она почувствовала, что у нее сжалось сердце: компьютер был защищен паролем. Она спросила себя, зачем понадобился пароль, если ему нечего скрывать.

Она старалась игнорировать это чувство, однако оно не уходило, совсем как в прежние времена. Ты возбуждена, сказала она себе. Ты — параноик. Однако еще до того, как она осознала, что делает, Сэм сидела за кухонным столом, пытаясь понять, как разблокировать этот чертов ноут.

Она попробовала ввести «ПАРОЛЬ», «пароль» и «Пароль», не ожидая даже, что что-нибудь из этого сработает, но все же была разочарована, когда ничего не произошло. Она попробовала свое имя, попробовала вариации и снова почувствовала свою незащищенность, когда ничего не получилось. Тогда она набрала «Линдсей» и испытала облегчение, когда и этот пароль был отвергнут. Она стала вводить его имя, его день рождения, и внезапно экран засветился — как раз перед тем, как она была готова попробовать еще что-нибудь. На мгновение она замерла в ужасе, не помня, что она набирала. Использовала ли она заглавную букву Д? Был ли это просто его день рождения? И тут она вспомнила, оторвала полоску от ближайшего конверта, записала «Dennisdanson1975» и сунула бумажку в карман своего кардигана. Сэм почувствовала легкое стеснение в груди, вызванное недостатком воображения у Денниса.

На экране была его книга воспоминаний, которую он писал для своего издателя. Курсор мигал в середине абзаца. Она пробежала глазами страницу в поисках своего имени, однако обнаружила, что не в силах оторваться от текста.

Годы, которые я провел ребенком в лесу, играя и разговаривая сам с собой, во многих отношениях подготовили меня к одиночеству в камере смертников. В своей камере я буду вспоминать, как всматривался в бесконечную лесную глушь, и то ощущение своей ничтожности, которое у меня при этом возникало.

Пообещав себе, что она прочтет это, когда книга будет опубликована, Сэм свернула окно и открыла браузер. Он был пуст. Она проверила историю, но ничего не обнаружила. «Когда же он научился это делать?» — спросила она себя.

На рабочем столе было всего три файла: «Книга», «Книга 2» и «Книга 3» — черновики автобиографии. В «Заметках» был список его паролей, который Сэм переписала на обратную сторону конверта, просто на всякий случай.

Разочарование было несказáнным. Сэм снова открыла текстовый файл и просмотрела его, остановившись на предложении:

Я знал, что всегда нужно верить в себя, потому что, как только я перестану в себя верить, я действительно потеряю свободу…

И захлопнула крышку.

Она огляделась вокруг, надеясь увидеть хоть что-нибудь, что помогло бы ей понять, кем он был, была ли Линдсей права, что она, его жена, действительно не слишком ему нравилась. Она обыскала его чемодан, расстегивая змейки на каждом кармане, и обнаружила вещи, которые вначале выглядели многообещающими, но при ближайшем рассмотрении оказались скучными: сложенная квитанция на мусорные баки, написанное от руки письмо от его нью-йоркского издателя, записная книжка в кожаном переплете, которая была пустой, если не считать его имени и номера телефона на первой странице да обещания двадцати долларов вознаграждения тому, кто ее вернет.

Не удовлетворив любопытства, Сэм пошла в его старую спальню и пошарила по выдвижным ящикам и платяному шкафу. Везде было пусто. Пока она не увидела коробку, о которой Линдсей заботилась все эти годы. Крышка была сломана, и теперь коробка была перевязана резинкой, чтобы не выпало содержимое. Сэм сняла резинку, вынула фотографии и стала одну за другой раскладывать их на полу, разглядывая каждую. На этот раз все иначе, сказала она себе: она ведь их уже видела, так что это вряд ли можно назвать шпионством.

В середине кучи она наткнулась на вырванную из журнала страницу. Это была фотография на всю страницу, на которой они с Деннисом стояли во внутреннем дворике сразу после его освобождения. Деннис стоял сразу за ней, на нем была бежевая рубашка с расстегнутым воротничком и короткими рукавами. Он улыбался.

Тут она почувствовала себя ужасно — нездоровой и виновной.

Она поспешно собрала фотографии и уже натягивала на жестянку резинку, как ржавый стон задней двери ударил ее в грудь. Она пыталась снова засунуть жестянку за настольные игры как можно тише, однако к спальне быстро приближались тяжелые шаги, и она знала, что поймана на горячем.

— Прости, пожалуйста. Мне было скучно. Я подумала, что мы еще не разобрали эту комнату и…

Она обернулась. В дверях стоял крупный мужчина с длинными черными сальными волосами, которые начинались ближе к макушке. Когда он приблизился еще на шаг, она увидела в его глазах гнев.

Вопль Сэм был пронзительным, как битое стекло. Руки Хауарда взметнулись к ушам, а Сэм схватила свой костыль и ткнула пришельца в живот. Он согнулся и привалился к книжной полке. Сэм, подстегиваемая адреналином, бросилась вперед, забыв про больную ногу. Она с трудом спустилась по ступенькам, сошла с крыльца, и костыль стал вязнуть в слишком мягкой траве. Изредка она оборачивалась, ожидая увидеть Хауарда за собой. На мгновение подумала, что и в самом деле поранила его, а потом напомнила себе, что именно этого ей и хотелось, так что все в порядке.