Вильям Цветков - Майнеры. Задача византийских генералов

При этих словах Дэйва перекосило, он инстинктивно отодвинулся в сторону. Двери лифта открылись, они оказались в длинном коридоре, равномерно освещенном со всех сторон. Мягкий свет струился с потолка, пола и стен одновременно, создавая ощущение… «тоннеля на тот свет», – подумал Дэйв. «Чертовы японцы, все как фильмах про будущее».

– Вы наш первый крупный клиент, мистер Фрэнкуотерс. И мы сделаем все от нас зависящее, чтобы вы не только чувствовали себя в безопасности, но и реально знали, – вам ничего не угрожает. И не только вам, но и вашим инвестициям.

– Звучит лестно, – выговорил Дэйв непослушным языком, – но… с чего такая забота?

– Потому что ваша выгода означает и нашу выгоду. Кроме денег, есть еще кое-что. – Он остановился возле очерченного темной каймой прямоугольника без опознавательных знаков, замков, ручек. Дэйв понял, что перед ними дверь. – Вы, американцы, помешаны на прибыли. На деньгах. А мы думаем о будущем.

«Мы тоже думаем о будущем, – подумал Дэйв, – поэтому так важен хороший счет в банке, который это будущее обеспечит. Все просто».

– Дэйв-сан, вы представляете себе, что будет, если в один прекрасный день кредиторы вашей великой родины вдруг захотят предъявить векселя к оплате? Что случится, если Китай, Россия, Япония вдруг выставят долговые обязательства США на фондовом рынке?

– Этого не может случиться, – быстро ответил Дэйв. – У нас слишком мощная экономика и… если вы намекаете, что она рухнет…

– Конечно, конечно, – ответил Кабаяши, – только большинство товаров из Китая, сложная техника, автомобили, – японские. Да, экономика мощная, но ее влияние быстро падает. И, самое главное, ради чего вы здесь… это доллар. Мир ищет ему замену. Пока слепым методом, мелкими неуверенными шагами, но… ищем. И, поверьте, найдет.

Дэйв смотрел на Кабаяши, который улыбался, произнося нараспев английские слова, и понимал, что именно так все обстоит на самом деле. Вчера Япония наводнила мир самой качественной электроникой, сегодня пришел черед доселе невиданных денег.

– Вы должны понимать, Дэйв-сан, со вчерашнего дня биржа принадлежит мне. Но это не значит, что я имею влияние на курсы криптовалют, это определяет спрос и предложение, – не я. Это не пирамида Понци, код биткоина открыт каждому, кто в этом может разобраться, я не имею к его созданию ни малейшего отношения. Вы вчера спросили меня… – он сделал паузу, – как встретиться с Сатоши Накомото. И, боюсь, у меня для вас плохие известия.

Дэйв напрягся. Если говорят про плохие новости, нужно приготовиться как минимум к астероидной атаке, – так учила его жизнь.

– Судя по всему, Сатоши мертв.

Дэйв отшатнулся. Многовато смертей для одной поездки в Страну восходящего солнца. У него создалось впечатление, что жизнь здесь имеет другую, совсем не западную ценность, обычно выражаемую в Штатах точным ценником на бирке.

– С чего вы взяли? Я… я разговаривал с ним в чате, он написал ваше имя… Хотя тогда я не знал, что это имя, пришлось гуглить.

– Признаться, и мне он написал.

– Что же, если не секрет, – спросил Дэйв.

– Не секрет. Именно поэтому вы здесь и находитесь. Он написал, что вы хотите инвестировать в биткоин.

Глаза Дэйва округлились.

– Но… как? Получается, он нас свел?

– Понятия не имею. Тем не менее господин Сатоши круто поменял нашу жизнь, мою и вашу…

В памяти Дэйва всплыла увиденная в отраженном зеркале массажного салона спина Кабаяши, когда тот снял пиджак и рубашку. Это была спина якудза, покрытая устрашающими наколками сверху донизу.

– Я знаю, что вы один из немногих американцев на сегодняшний день кто поверил в новую технологию. Ваш пример может увлечь многих, вы довольно известны в США, да и во всем мире, драка за социальную сеть, признаюсь, и меня впечатлила, сводки о судебных заседаниях чуть ли не ежедневно транслировало японское агентство Киодо, хотя не могу сказать, что американские новости пользуются у нас популярностью.

Все это время, пока они стояли перед дверью или ее подобием, ни одна живая душа не прошла по коридору. Здесь царила абсолютная тишина, от которой у Дэйва даже началось легкое головокружение.

– С чего же вы взяли, что он мертв? – спросил Дэйв.

Кабаяши помолчал.

– Дело в том… что Сатоши не японец. Он написал мне с год назад, когда я находился в кризисе, я не понимал, зачем жить и чем заниматься. У нас не принято, как у вас, обращаться к психотерапевтам, к тому же в моем случае, это означало верную смерть. Вы же знаете, кто я? – он в упор посмотрел на Дэйва.

Тот нехотя кивнул.

– Я задал вопрос на какой-то доске объявлений в интернете под вымышленным именем, там я спросил, что делать самураю, который разочаровался в сюзерене. И мне ответили. Один человек написал, – никогда не поздно обрести новый смысл. Я его и обрел, благодаря Сатоши, – Кабаяши обвел рукой вокруг себя.

– Это ничего не говорит о его смерти, – заметил Дэйв.

– Недавно через нашу биржу был продан красный Порше. За биткоины, разумеется, сумма сделки составила три тысячи.

– Он что, австралиец?

– Значит, вы тоже слышали?

– Я видел новости про Порше, его продавал австралиец. Странная новость, трудно было не обратить на нее внимание.

– Он не австралиец. Далеко не австралиец.

– Кто же он, черт возьми?

– Кто он? Я не знаю, кто он, но Порше купил какой-то русский.

– Русский?

– Ну да.

– Как же это стало известно, ведь невозможно отследить плательщика в сети Биткоин.

– Теоретически, возможно, распутав цепочку, что я и проделал. Оплата шла из кошелька, имеющего причастность к Сатоши. Вся операция проводилась через нашу биржу, мы же обеспечили доставку. Я выяснил, что австралиец согласился продать Порше за биткоины, хотя изначально он продавал ее на обычном аукционе. Машина уехала в Россию и вот уже больше месяца от Сатоши ни слова, хотя раньше он писал почти каждый день. – Кабаяши вздохнул. – Но это абсолютно никак не может повлиять на наше соглашение. И если вы готовы, то – вперед.

Дэйв сказал:

– За этим я сюда и приехал.

Кабаяши прислонил пятерню к панели, под его ладонью стена вспыхнула ярким сиреневым светом, дверь бесшумно отошла в сторону. За ней взору Дэйва Фрэнкуотерса предстал большой светлый зал с высоким потолком, на одной стене висел гигантский экран с постоянно меняющимися цифрами, он успел заметить курсы валют, названия нескольких городов, среди них Нью-Йорк, Токио, Москва, Берлин и Лондон, местное время этих, а рядом – постоянно растущая крупная цифра.

Никакой толчеи, в зале присутствовало всего несколько человек, они сидели перед плоскими экранами, изредка поднимая телефонные трубки, что-то записывали, потом нажимали кнопке на клавиатуре, при этом цифра на общем экране постоянно росла. В общем, то, что он увидел, трудно было назвать биржей в общепринятом понимании, как это обычно изображают в кино и по телевидению.