Джон Харт - Последний ребенок

Защитные механизмы наконец включились.

– Она в порядке.

– Ну тогда идем.

Джонни потряс мать за плечо. Ее голова скатилась к спинке, и он потряс сильнее, а когда она открыла глаза, сжал ее руку.

– Надо идти. Мы дома.

– Дома, – повторила она.

– Да. Дома. Пойдем. – Джонни открыл дверцу, и звук дождя изменился с металлического стука на приглушенный гул. Потоки воды обрушивались на мокрую землю и поникшие листья. В машину хлынул теплый воздух. – Не забудь сумочку.

Джонни помог матери выйти и повернулся к крыльцу. Патрульная машина сдала назад, выехала из грязи и развернулась на скользком покрытии. Джонни уже дошел до крыльца, когда заметил, что матери рядом нет. Она стояла под дождем, подняв лицо к небу и подставив ладони. Сумочка валялась в грязи, там, где выскользнула из пальцев.

Топая по лужам, Джонни вернулся к матери. Падая с неба, струи больно хлестали по коже.

– Мам? – Он снова взял ее за руку. – Пойдем. Пойдем домой. – Она не открыла глаза, но произнесла что-то тихо и неразборчиво. – Что?

– Я хочу уйти.

– Мам…

– Хочу, чтобы меня смыло и унесло отсюда.

Джонни поднял сумочку и крепко сжал ее руку.

– Идем. Быстро. – Он поймал себя на том, что говорит, как Кен, но мать послушно пошла за ним.

Свет в доме был яркий, горели серные лампы. Дядя Стив сидел за кухонным столом перед шеренгой пивных банок. Кен расхаживал взад-вперед, держа в толстых пальцах стакан с бурбоном. Оба повернулись и посмотрели на Джонни и его мать.

– Наконец-то, – сказал Кен. – Ну и наглец же тот коп – сказал, что мне там нечего делать, что я могу отправиться домой или ждать здесь. С ним, – добавил он презрительно, кивая в сторону дяди Стива, чья голова будто целиком ушла в плечи. – Я еще поговорю кое с кем. Пусть узнает меня получше.

– Он знает, кто ты. И ему наплевать. – Слова выскочили из Джонни раньше, чем он успел как следует подумать. Кен остановился и уставился на него, и Джонни понял, что дальше может быть два варианта. Но тут к нему подошла мать. С рассеянным взглядом, мокрая до нитки, она встала рядом с сыном. Джонни взял ее за руку. – Идем. Я отведу тебя в твою комнату.

– Я сам ее отведу. – Кен шагнул к ним, и Джонни почувствовал, как внутри него что-то лопнуло.

– Нет. Отойди, Кен. Сейчас ты ей не нужен. Ей надо лечь и поспать. Спокойно и тихо, чтобы никто не мешал.

Кровь бросилась Кену в лицо.

– Чтобы не мешал…

В какой-то момент у Джонни мелькнула мысль насчет складного ножа в кармане. Он встал между матерью и Кеном. Пауза затягивалась, но в конце концов Кен решил закончить дело улыбкой с демонстрацией своих ровных, сияющих белоснежных зубов.

– Кэтрин, скажи своему сыну, что всё в порядке.

– Всё в порядке, Джонни. – Слова долетели как будто издалека. Она покачнулась и добавила: – Со мной все хорошо. – Волоча ноги, вышла в темный коридор. – Давайте просто ляжем спать. – Опираясь рукой о стену, постояла секунды три – вода все еще стекала по ее лицу, – потом повернулась и сказала: – Поезжай домой, Стив.

Кен прошел за ней до конца коридора, оглянулся и закрыл дверь. Джонни не слышал, как щелкнул замок, но знал, что щелкнул. Ему хотелось врезать кулаком в стену, но он лишь смотрел на дядю Стива, который молча собрал свои банки, бросил их в мусорную корзину и забрал огромную связку ключей от всех дверей в торговом центре. Для любого другого ребенка эта связка была бы мечтой. Для Джонни же – набором железок.

У двери дядя Стив остановился и посмотрел на него уже другими глазами.

– Так вот оно как? – спросил он, раскрыв ладонь и сопровождая вопрос жестом, включавшим в себя и Джонни, и короткий коридор до запертой двери.

– Вот так.

– Черт. – Дядя Стив кивнул, и Джонни подумал, что это, в общем-то, все, на что он способен. – Насчет утра…

– А что такое?

– Она и вправду красивая. – Джонни отвернулся. – Спасибо, что не сказал.

Вернувшись в комнату, мальчишка сел на край кровати и посмотрел на стоящие на столе часы. Маленькая стрелка бойко прыгала от одной белой риски к другой. Он считал секунды, пока из комнаты на другой стороне коридора не послышался тяжелый ритмичный стук спинки кровати о стену, потом поднялся и отправился на поиски ключей матери.

«Девяносто четыре» , – подумал Джонни, закрывая за собой входную дверь.

Девяносто четыре секунды.

Он прошел по грязи, сел в машину и завел мотор, а в конце подъездной дорожки открыл дверцу, высунулся и подобрал камень размером с теннисный мяч. Дом исчез из виду. Джонни ехал осторожно. Ветровое стекло запотело, одна фара не работала. Он видел мокрую дорогу и что-то похожее на сточную канаву. Через некоторое время протер ладонью стекло, чтобы не пропустить поворот в богатую часть города.

Выехав на улицу, где жил Кен, он сбросил скорость. Дома смутно вырисовывались в темноте за широкими лужайками. Через бархатистую траву пролегали змейкой длинные дорожки; въезд охраняли ворота из металла, такого черного, что он казался холодным. Колесо коснулось бордюра. Джонни остановился и потушил фары, но мотор выключать не стал – дело-то секундное. Камень удобно лег в руку.

Хант мчался по узкой мокрой дороге. От места преступления детектива уже отделяли три мили, хотя там еще оставались его люди, а медэксперт готовил тело к перевозке. Ситуация изменилась после того, как Кросс показал ему карту. Какие-то кусочки мозаики сдвинулись в мозгу, составляя новые возможности и варианты. Дэвида Уилсона убили потому, что он обнаружил Тиффани Шор. Так считал теперь Хант.

«Я нашел ее» , – сказал раненый мальчику. Теперь он мертв.

Но где Уилсон нашел девочку? Как? При каких обстоятельствах? И, самое главное, кто убил его? Хант считал, что это сделал человек, сидевший за рулем машины, которая и столкнула Уилсона с моста. Такой сценарий представлялся логичным, но поворот реки нанес этой логике сильный удар. Также Хант полагал, что в момент происшествия на мосту или поблизости находились три человека: Уилсон, ныне мертвый; водитель убившей его машины; некий чернокожий мужчина, случайно оказавшийся в двух милях ниже по течению реки. Теперь такая расстановка оказалась под вопросом. Возможно, описанный Джонни великан не просто так оказался не в том месте и не в то время. Может быть, он сидел за рулем сбившей Дэвида Уилсона машины. А может быть, нет…

Двое или трое?

Черт!

Ему нужно было поговорить с Джонни. Не потом, а сейчас, сию минуту. Появились новые вопросы. Хант уже связался с дежурным и попросил соединить его с патрульным, отвозившим Кэтрин и Джонни домой. Пока шло соединение, он посмотрел на часы и выругался. Тиффани пропала десять часов назад, а данные статистики, бесстрастные и точные, какими только могут быть цифры, показывали, что лишь немногие похищенные доживали до второго дня.