Джон Харт - Последний ребенок

Он осмотрел испачканное кровью лицо, обломок кости в месте изгиба руки. На одежде мертвеца запеклась глубоко въевшаяся грязь; черная, с зеленоватым отливом глина въелась в подошвы и ткань обуви. Запах еще сохранился; пахло чем-то органическим, не связанным ни с рекой, ни с недавней смертью.

– Что узнали? – спросил Хант, обращаясь к медэксперту.

– В хорошей форме. Развитая мускулатура. Возраст… Я бы сказал, между тридцатью и сорока. Бумажник у вашего парня.

Хант посмотрел на детектива Кросса, уже положившего бумажник в прозрачный пластиковый пакет для вещественных улик. Кросс был крупный, солидный мужчина, лицо которого в ярком свете выглядело тяжелым и как будто стянутым швами. Ему исполнилось тридцать восемь, и последние десять лет он работал в полиции. В свое время Кросс заслужил репутацию сурового патрульного сержанта, проявившего смелость в опасных для жизни ситуациях. В детективный отдел его перевели менее шести месяцев назад.

Протягивая пакет, Кросс доложил:

– Водительские права на имя Дэвида Уилсона. Донор органов. Коррекционных линз не носит. Жил в дорогом районе, при себе имел библиотечную карточку и несколько чеков: из ресторанов Роли и Уилмингтона. Следов обручального кольца незаметно. Наличных нет. Есть две кредитные карты.

Хант посмотрел на бумажник.

– Вы его трогали?

– Да.

– Ведущий детектив по этому делу – я. Понятно, Кросс? – сдержанно спросил он, с явным усилием контролируя себя.

Кросс расправил плечи.

– Да, сэр.

– На месте преступления никогда ничего без разрешения не трогайте. Сделаете так еще раз – выгоню.

– Я просто хотел помочь.

– Выйдите из палатки. – Ханта уже трясло от злости. Если он потеряет еще одну девочку…

Кросс вышел, виновато наклонив голову. Хант перевел дух и снова обратился к телу. Рубашка – обычная футболка, серая и пахнущая потом, кровью и глиной; ремень – коричневый, ничем не примечательный, с латунной, сильно поцарапанной пряжкой. Штаны из прочного, хорошо поношенного хлопка. Один глаз приоткрыт и выглядит в ярком свете безжизненным и тусклым.

– Ну и духота ж в этой палатке…

Звали медэксперта Трентон Мур. Невысокий, неброского телосложения, с густыми волосами и пористой кожей, он слегка пришепетывал, и этот дефект проявлялся тем явственнее, чем громче он говорил.

– Думаю, он был скалолазом.

– Прощу прощения.

Доктор Мур кивнул подбородком.

– Посмотри на его руки.

Хант посмотрел – руки у Дэвида Уилсона были грубые, с царапинами, ссадинами и мозолями. Ногти коротко постриженные и ровные, но грязные. Такие руки вполне могли быть, например, у рабочего-строителя.

– А что в них такого?

Медэксперт выпрямил один палец.

– Видишь мозоль?

Мозоль, загрубевшее утолщение кожи, находилась на кончике пальца. Доктор Мур выпрямил остальные пальцы, и на каждом была такая же мозоль.

– У меня в колледже сосед по комнате был, скалолаз. Подтягивался на пальцах. Иногда просто висел на двери и разговаривал. Смотреть противно. Вот, потрогай.

Доктор Мур поднял мертвую руку, и Хант дотронулся до мозоли. Ощущение было такое, словно притрагиваешься к кожаному ботинку.

– Вот и у моего приятеля были такие же. И мускулатура соответствует. Чрезмерно развитые предплечья. Множественные шрамы. Конечно, это только предположения. Никаких официальных комментариев не будет до тех пор, пока я не заполучу его на стол.

Хант присмотрелся к положению рук, скрещенных на груди мертвеца. Ноги вытянуты, лежат ровно.

– Его кто-то передвинул.

– Возможно. Но до вскрытия – ничего определенного.

Хант наморщил лоб и кивком указал на тело.

– Ты же не думаешь, что он приземлился в таком положении?

Медэксперт ухмыльнулся и внезапно как будто сбросил десяток-другой лет.

– Шутка, детектив.

– Не надо так шутить. – Хант указал на сломанную руку, на вывернутую неестественно ногу. – По-твоему, сломалась, когда его машина ударила или когда он с моста свалился?

– А ты уверен, что его на мосту сбила машина?

– Мотоцикл определенно передвинули после удара. Кто-то его столкнул. При этом сверху упали несколько сломанных веток. Рано или поздно на него кто-то наткнулся бы. На мосту нашли чешуйки краски, по цвету совпадающие с краской на бензобаке. Подозреваю, что и химия покажет совпадение. К тому же мальчик. Он видел.

– Он здесь? – спросил доктор Мур.

Хант покачал головой.

– Отправили домой с сопровождающим. Его и мать. Им быть здесь необязательно.

– Сколько ему?

– Тринадцать.

– Надежный?

Хант задумался.

– Не знаю. Может быть. Мальчишка сообразительный. Немножко запутался, но сообразительный.

– Что со временем?

– По его словам, инцидент произошел часа два, может быть, два с половиной назад.

Медэксперт пожал плечами.

– Возможно. Синюшность еще не проявилась. – Он снова повернулся к мертвецу, склонился над его лицом и указал на кровавый крест на лбу. – Нечасто такое вижу.

– Что скажешь?

– Я занимаюсь телами, а не мотивами. На веках тоже кровь. Можно взять отпечатки.

– Думаешь?

– Есть предчувствие. Размер и форма подходящие. – Доктор Мур в последний раз пожал плечами. – Кто бы его ни убил, большим умом он не отличается.

Одежда и волосы промокли мгновенно, едва только Хант вышел из машины. Глядя на мост, детектив попытался представить, как все было: хруст металла, полет и падение тела, и впечатление, которое это произвело на мальчишку, выбранного судьбой в свидетели. Он наклонился за велосипедом, который отодвинули в сторону, когда ставили палатку, потянул и, приложив усилие, вырвал его из объятий глины. С рамы потекла бурая вода, и Хант отвел велосипед на сухое место под мостом. Там же прятались от дождя несколько полицейских. Кое-кто курил, и только один выглядел занятым. Кросс стоял в сторонке с фонариком в одной руке и картой Джека Мерримона в другой.

Все еще злясь за эпизод с бумажником, Хант направился к нему, но Кросс заговорил первым.

– Извините, – сказал он, похоже, с искренним раскаянием.

Хант вспомнил прошедший со дня похищения Алиссы год: кошмары, тщета, бесплодные усилия. Вымещать раздражение на подчиненном было бы несправедливо. У него это еще впереди, и черные ночи тоже.

Детектив принужденно улыбнулся. Да, это немного, зато все, что есть.

– Где вы это нашли? – Он указал на карту.

Опустив карту, Кросс ткнул фонариком вниз по течению.

– На велосипеде. Это ведь не улика?

Вообще-то карта тоже была уликой, но Хант приказал себе расслабиться.

– Она мне понадобится.

– Без проблем. – Хант повернулся, но Кросс окликнул его: – Детектив…

Он остановился и обернулся. В темноте Кросс выглядел внушительной громадиной с оливково-зеленой кожей и цепкими глазами.