Стасс Бабицкий - Адские кущи

Поэт побелел, как полотно.

– Но…

– Не смейте возражать. Я вижу вас насквозь. Подобные мысли понятны мне даже больше, чем вы можете представить. В вашем возрасте и я был эгоистом. Откуда взяться сочувствию к ближним в столь юных сердцах? Но, поверьте моему опыту, убийство не поможет вам обрести богатство, славу, начать новую жизнь…

Мармеладов обнял юношу за плечи и горячо зашептал:

– Вы пишете стихи для себя, наслаждаясь гениальностью каждой строчки. Вашу душу переполняют чувства и эмоции, она бурлит, как река в половодье, захлестывает берега. Но вы заглядываете только внутрь себя. А ведь остальные души – те же реки. Просто у многих они обмелели, как Сетунь… Когда-то она была полноводной, а теперь превратилась в ручей, который даже такой старик, как я перепрыгнуть может. У иных души пересохли совсем, а у кого-то скованы льдом. Для того, чтобы вернуть их к жизни, как раз и нужны живительные ключи поэзии. Понимаете? «Отдашь голодному душу твою и напитаешь душу страдальца. Тогда свет твой взойдет во тьме и мрак твой будет как полдень».

– Это тоже Верлен? – восхищенно прошептал Маслов.

– Это пророк Исайя. Знаете, иногда полезно прочесть что-то, кроме стихов.

Поэт не заметил колкости, он запрокинул голову и смотрел на розовеющее небо, размышляя о чем-то своем.

– Вокруг миллионы душ, – бормотал он, – и в каждой своя река. А где-то там, в потустороннем мире, все они сливаются в один безбрежный океан. Хотел бы я окунуться туда…

Крик петуха вернул его в реальный мир. Поэт оглянулся на сыщика.

– Ведите меня в суд, на каторгу, на расстрел – куда-то угодно. Только умоляю, дайте еще одну минуту. Я хочу…

– Вырвать лист из тетради, чтобы Раиса не расшифровала ваше неосторожное стихотворение утром, на свежий взгляд. Чтобы у нее не осталось неприятных воспоминаний, связанных с вами. Это уже сделано. Вот, держите, – он протянул скомканную страницу, которую поэт бережно расправил и прижал на груди. – А сейчас предлагаю поехать на Арбат, выпить там крепкого чаю и поговорить о французской поэзии, о потустороннем мире…

– То есть вы меня не арестуете? – удивился Маслов.

– За что? За слишком богатое воображение? Нет уж, это ваш крест, Валерий, вот и несите его сами.

Мармеладов с неожиданной для старика ловкостью спустился по веткам яблони и спрыгнул на землю.

– Идемте, скоро первый поезд на Москву. Я знаю короткую дорогу к станции, через лес и кладбище… Вы ведь не боитесь упырей?!

Превращение (франц.)

Старинная игра, целью которой было набросить несколько обручей на деревянную шпагу.

В московских институтах благородных девиц были разные форменные цвета: в Екатерининском ученицы одевались в синие, а в Александровском – в темно-коричневые платья.