Джон Макларен - Черные такси

Терри ужасно не повезло. Он даже и предположить не мог, что помолвка, которую отмечали на девичнике, вовсе не была прочной, как скала, и что именно сегодня вечером виновница торжества обнаружит легкомысленную интрижку жениха и расторгнет помолвку.

Близорукость Марши была восполнена орлиным взором ее лучшей подруги Люси. Люси указала пальцем, и Марша величаво прошествовала к злополучной девчонке:

— Где парень, который только что был с тобой?

Та попыталась выиграть время:

— Ты сестра Терри, да?

В глазах Марши сверкнули молнии:

— Допустим, сестра. Куда он делся?..

Девчонка нерешительно кивнула, указывая на коридор, ведущий к черному ходу и туалетам.

— …и чем же вы собирались заняться, а?

— Посмотреть видео у Терри дома.

Марша пронзительно взвизгнула и решительно двинулась в указанном направлении — пора устроить разборку.

Терри гремел задвижкой, но черный ход, судя по всему, заперли на ключ. Он бросился назад по обшарпанному коридору, но, увидев, что из-за угла выходит Марша, резко затормозил и метнулся в мужской туалет. Господи, что же делать? Теперь выход только один — в окно.

Оно было маленькое и располагалось высоко. Оттолкнув троих, справлявших малую нужду, Терри подпрыгнул, протиснул в проем плечи и попробовал подтянуться.

Дверь распахнулась, и по туалету разнесся жуткий вопль. С перепугу троица обмочила башмаки и брюки.

Марша прошагала к окну и ухватила брыкающиеся ноги. Терри напрягся изо всех сил, но только окончательно и бесповоротно застрял. Придется пойти на переговоры. Задачка нелегкая, ведь он не мог повернуться к Марше лицом, остается кричать куда-то во внешнее пространство и надеяться, что внутри его тоже услышат.

— Это ты, милая? Я все объясню. Мне просто нужен свежий воздух.

— Я тебе покажу свежий воздух! — Голос ее звучал более чем решительно.

Спустя четыре минуты Марша победоносно вышла из мужского туалета, неся в руках черные кожаные брюки и экзотической расцветки жокейские трусы. Она проследовала со своими трофеями прямо к стойке и обратилась к веселому старому бармену:

— Дес, дай-ка мне пустое ведерко из-подо льда, бутылку с бензином для зажигалок и коробок спичек. — Она величественно повернулась к подругам. — Представляете, девочки, нынче уже вторая помолвка пошла прахом…

Она запихнула трусы и брюки в ведро, полила бензином и зажгла спичку. Пламя полыхнуло синими и желтыми языками. Люси сунула ей в руку стакан водки с апельсиновым соком. И Марша произнесла тост:

— За свободу, а мужикам фигушки с маслом. Все они обманщики.

Она осушила стакан, вдруг заметила озадаченную девчонку, которая стояла как вкопанная на том же месте, и метнула на нее злобный взгляд. Потом чуть смягчилась, шагнула к ней и обняла за талию.

— Ты не виновата, дорогуша. Он ведь наверняка наврал тебе с три короба.

— Так, значит, ты не сестра Терри?

Марша посмотрела на свою руку, на красную полоску от обручального колечка.

— Видишь? На этом пальце я носила Террино кольцо.

— Ой, ну и брехун… А куда ты дела кольцо?

— Назад отдала. Только руки у Терри были заняты, вот я и засунула его туда, куда смогла.

И Марша захихикала, а потом расхохоталась во все горло. Люси последовала ее примеру. Засмеялись и Дес, и его жена Джанет, и все у стойки. Даже молоденькая девчонка засмеялась, когда до нее дошел смысл сказанного.

— Лен, это ты?

— Здорово, Терри. Не волнуйся, с брокером я связался.

— Я не потому звоню. Окажи мне услугу, а, Лен? Можешь подъехать к «Орлу» прямо сейчас?

— Извини, старик, только не сегодня. Выручки пока всего-навсего тридцатник. Придется повкалывать еще как минимум часа четыре.

— Лен, я правда попал в переделку. Надо, чтобы кто-нибудь привез запасные брюки.

— Ты никак изгадил свои? А как насчет Марши? Почему бы не послать за штанами ее?

— Лен, будь другом.

— Терри, я в Фулеме. И вряд ли доберусь к тебе раньше десяти… Вдобавок у меня нет ключа от твоей квартиры.

— Какая разница, меня вполне устроят твои штаны.

— Да ты что? В них двое таких, как ты, поместятся.

— Лен, я в отчаянном положении.

— Ладно, но учти, причина должна быть чертовски важная. Увидимся у стойки.

— Не могу, дружище. Я буду в туалете, в кабинке у окна.

Лен выключил телефон и тихонько фыркнул. Терри вечно попадает в переделки, и, как правило, из-за девушек. И на сей раз наверняка то же самое.

Как только центр остался позади, движение стало поспокойнее, и в полдевятого Лен уже подъехал к дому. Он пробовал дозвониться своей благоверной, предупредить, что вернется рано, но после первых же двух-трех сигналов сели батарейки, так что если Джин трахается с соседом, ее ждет большой сюрприз. Впрочем, на Джин это не похоже. Секс ее никогда особенно не интересовал. Пока Лен пыхтел и ерзал, Джин болтала о чем-то ему на ухо. В самый напряженный момент Лен просил ее замолчать, и она, слава Богу, никогда не возражала, но стоило ему кончить, снова начинала болтать. Такое не всякому мужчине пришлось бы по душе, но Лен привык. Конечно, по телеку секс выглядит совсем по-другому. Но кто знает, что ближе к норме? По правде говоря, Лен теперь и сам утратил к этому интерес — работал допоздна, а в соседней комнате кашляет Поппи. Какой уж тут секс.

Он прошел по дорожке «в елку», выложенной в прошлом году, и повернул ключ в двери. Он почти ожидал, что Джин сразу выбежит в переднюю проверить, кто там, но, похоже, она его не услышала. И неудивительно — музыка-то в комнате вон как грохочет. Какого черта она там делает?

Заинтригованный, он распахнул дверь и глянул внутрь. Джин стояла к нему спиной, в гимнастическом трико, и отчаянно размахивала руками. Выставила вперед левую ногу, потом правую, покрутила бедрами. Лен посмотрел мимо нее на источник шума — телевизор. Запись занятий по аэробике, все женщины раза в два моложе Джин и раза в два тоньше. Неуклюжие движения Джин не имели ничего общего с их пируэтами.

Лен стоял, затаив дыхание и широко улыбаясь. Наконец Джин что-то почувствовала и обернулась.

Трудно сказать, кто пережил большее потрясение. У Джин, понятно, едва не случился сердечный приступ, но и Лена чуть не хватил кондрашка при виде ее физиономии. Он первый обрел дар речи и поднял руки вверх, сдаваясь.

— Добро пожаловать на планету Земля.

— Боже мой, Лен, ты меня до смерти напугал. Зачем подглядываешь?

— А ты зачем этак выдрючиваешься, и что это за гадость у тебя на лице?

— Это не гадость, а баклажанное масло. Помогает от морщин. Мама подарила мне на день рождения, его и кассету с записью. Я думала, смогу позаниматься спокойно, в тишине. Никак не ожидала, что ты заявишься в такую рань. Кстати, почему? Надеюсь, ты не болен? — Джин достала салфетку и принялась очищать лицо.