Джон Макларен - Черные такси

— Если не возражаете, мисс, я хочу, чтобы мистер Селларс лично подтвердил, что он не против вашего пребывания здесь. Я пытался позвонить ему через несколько минут после вашего прихода, но его секретарша в банке принимала голосовую почту. Позвоню тамошнему оператору и попрошу разыскать его. Это не займет много времени.

Джулия холодно улыбнулась.

— В этом нет необходимости. Мы закончили. Благодарю вас за помощь.

Консьерж кивнул и проводил их к выходу. Хорошо, что он не поленился проверить. Перед Рождеством самое время показать жильцам, как он заботится об их собственности. Некоторые из них люди весьма щедрые, и если мистер Селларс так много зарабатывает, как говорит молва, глядишь, и отвалит пару сотен фунтов. Смешной ассистент подколол его, напомнив о необходимости включить охранную сигнализацию. Консьерж никогда не имел с нею дела и велел ему сделать все самому. Затем они нахально вышли в коридор и зашагали прочь, предоставив ему запирать дверь своими ключами.

Он вместе с ними съехал на лифте вниз и удостоверился, что они убрались из его владений. Глядя на удаляющиеся спины, он с удовлетворением подумал, как ловко с ними управился. Если они действовали законно, жаловаться им не на что: он не грубил и работать им не мешал. А если это жулье, он, возможно, предотвратил ограбление. На миг у него мелькнула мысль позвонить в полицию. Но что он скажет, раз из квартиры, по всей видимости, ничего не пропало?

Нет, он просто расскажет все мистеру Селларсу, когда тот вечером вернется домой, и если что-то не так, мистер Селларс сам сообщит в полицию. Он не слишком хорошо разглядел девушку, но прекрасно разглядел парня.

Роско вернулся домой около девяти. Когда консьерж рассказал ему эту историю, он потемнел как туча. Без слова благодарности ринулся к лифту, но ждать не стал, буквально взлетел вверх по лестнице.

Через десять минут он позвонил и спросил, как они выглядели. Вполне естественно, консьерж прежде всего описал мужчину. И мистер Селларс, похоже, был очень недоволен, что он не смог толком ничего сказать о женщине. Даже цвет ее волос забыл.

Но что самое удивительное, мистер Селларс хотя и был в ярости, однако в полицию заявлять не стал. Чудные все-таки эти американцы.

Мэри Лонг сидела, сцепив ладони, и крутила большими пальцами. Больше, черт побери, делать нечего. Дважды она просила Ханта вывести ее из бригады, и дважды он отказал. Она была уверена, что он мстит ей не только за недостаток повиновения, но за все, символом чего ее считал. Для нее Хант был ничтожеством, поборником старого подхода «хватай и сажай», когда все правосудие сводилось к процентам, а невиновные попадали в сети вместе с негодяями. Пользуясь уважением большинства сержантского и рядового состава, Хант славился тем, что недостаток улик не мешал ему засадить обвиняемого. Годы работы в подразделении по борьбе с наркопреступностью стали легендой: по рассказам, благодаря его ловким манипуляциям с пакетиками крэка удалось избавиться от многих страждущих дилеров.

Мэри не была столь наивной и чванливой идеалисткой, как думал Хант. За шесть лет службы она видела слишком много доверчивых присяжных, слишком много велеречивых адвокатов, чья словесная казуистика выгораживала клиента, и не обольщалась насчет исправной работы судебной системы. Она понимала разочарованность коллег и соблазн пойти легким путем. Но не желала лично участвовать в фальсификациях. Продвижение в верхи полицейского руководства не принесет удовлетворения, если она добьется этого, нарушая закон, который клялась защищать.

В который раз она размышляла о Марти Салминене. Он, конечно, не вызывал ни малейшей симпатии, но обошлись с ним несправедливо. Она знала, что прокуратура озабочена слабостью доказательств, и опасливо прикидывала, как поступит Хант, если они пригрозят прекратить дело. Просто пожмет плечами, освободит финна и возобновит расследование? Иными словами, проглотит обиду и поставит крест на своей карьере? Чутье подсказывало, что Хант жаждет яркой лебединой песни, а может, и большей востребованности. Если его загонят в угол, сможет ли он вытянуть из рукава новую неопровержимую улику, которая, как по волшебству, обратит шаткое дело во вполне надежное?

Каковы же здесь возможности? Отпечатки пальцев в такси отпадают, слишком поздно. Извлекать на свет орудие убийства рискованно, если, конечно, не найдется сообщник среди судебных медиков. Новый свидетель, который видел, как Марти выходил из такси? При желании Хант легко это устроит. У него сотни связей с преступным миром, и эти люди помогут ему — в обмен на давнюю или будущую услугу. И она не сможет этому воспрепятствовать. Хотя…

Сегодня вечером она свободна и ничего особенного не планирует. Не стоит ли поинтересоваться, дома ли Терри Торогуд и не готов ли он с нею встретиться?

Дожидаясь стрижки, Джулия просматривала юридический комментарий «Файнэншл таймс» насчет Майерса и его коллег. После криминальной утренней эскапады ожидание алхимического превращения в яркую блондинку и вид прямо-таки средневековых сосудов с какими-то белесыми липкими составами действовали успокаивающе.

Она вернулась к отчету об утечке кадров. Попытки «Скиддер» избежать огласки провалились и только усугубили положение. Ясно, что Майерс или его друзья сами вышли на журналистов и постарались выставить себя невинными, чистыми агнцами. Джулия невольно пожалела Чарлза Бартона. Хотя бедняге вообще не стоило бы руководить инвестиционным банком. Но кто сейчас захочет оказаться на его месте? Он совсем один под огнем нападок, безвольно ждет, когда опустится топор. Господи, ну почему он не ушел и не стал счастливо жить в своем чудесном доме в Глостершире? Из тщеславия? Из упрямства? По инерции? Или из превратно истолкованного принципа «положение обязывает»?

Атмосфера в отделе корпоративных финансов наверняка ужасная! Лишенная связей с сослуживцами, Джулия сгорала от любопытства. Ничего, скоро она все узнает. В следующий понедельник они приступят к реализации эйнштейновского плана. Подруга подруги Джин Бишоп работала в агентстве, которое обеспечивало «Скиддер» временными сотрудниками и как раз подыскивало кандидата на вакансию в этот отдел.

Будет ли Роско тогда в банке? Заметил ли он, что из сейфа кое-что пропало? Все-таки здорово, что она взяла и другое. Она была бы полной дурой, если б забрала только свои карточки. Теперь можно обвинить в содеянном любую девушку, даже если она, Джулия, подозреваемая номер один. Хоковские документы нечаянно обеспечили дополнительную маскировку. Вор мог искать именно их и взять альбом для отвода глаз.

Интересно, о чем эти бумаги? Джулия ни слова не понимала по-немецки и передала документы Эйнштейну, который обещал в них разобраться. Она знала, что услуги агентства «Хок» стоят недешево. Что бы ни было в этих немецких бумагах, они наверняка интересны.