Наташа Престон - Твое сердце будет моим

Чейс молчит. Я слышу, как хлопает дверца автомобиля.

— Где ты? — спрашиваю его я.

— Еду домой. Где все остальные?

— Шарлотта здесь, Сиенна и Айзек где-то ходят. Как думаешь, связаться с ними?

— Если Джейк шляется по нашему району, хрен знает, куда его занесет. Нам лучше держаться вместе.

Я сообщаю о случившемся Сиенне и Айзеку. Потом пытаюсь смотреть кино, но на самом деле жду, когда же все вернутся домой. Кусаю губу до тех пор, пока не ощущаю привкус крови во рту. Там, где я слишком сильно прокусила, вспухла маленькая шишка. Мои руки безостановочно двигаются. Кручу и заламываю их, пытаясь придумать, как нам остановить Джейка. Отключиться от мыслей о нем невозможно.

Примерно через час возвращается Чейс. Он в безопасности, слава богу. Теперь я могу вздохнуть спокойнее.

Чейс садится рядом со мной на диван.

— Все хорошо? — спрашивает он, заглядывая мне в глаза с проницательностью детектора лжи.

— Да, Чейс, честно.

Он откидывается на спинку дивана.

— Отлично. Смотришь ужастик?

— Да.

Искоса смотрю на него. Он что, считает это признаком дурного вкуса? Может, и правда дурной?

Чейс вытягивает руку по спинке дивана.

— Хорошо.

Я улыбаюсь про себя. И мне хорошо.

Пару минут спустя к нам присоединяется Шарлотта в пижаме.

Вскоре после нее появляется Сиенна. Она ураганом врывается в дом, хлопает дверью.

— Какого черта, народ! — кричит она, взмахивая руками. — Теперь он и на Зака напал?!

— А где Айзек? — спрашивает Чейс.

Она замирает в одной туфле.

— А он еще не здесь? Мы разделились, меня друзья позвали в другой бар. Он сто лет назад написал мне, что идет домой.

Точно такое же чувство я испытывала, катаясь на американских горках, когда наша тележка поднялась высоко-высоко. А потом внезапно и резко обрушилась вниз.

Пятница

Девятое февраля

Четыре часа утра. Я разрываюсь между страхом и злостью, сменяющими друг друга каждые пять секунд. Это совсем не в духе Айзека — гулять где-то всю ночь. Тем более — не сообщать, где он. А учитывая происходящее, он просто не мог не позвонить. Я уверена, что позвонил бы. Особенно если бы задержался. Он же сказал Сиенне, что идет домой.

Он же понимает, что мы беспокоимся.

Именно это и пугает: вдруг он не может позвонить? Что, если его поймал Джейк и держит у себя?

С другой стороны, может, он просто отключился в постели у какой-нибудь девушки. Айзек, как и Сонни, большой любитель кувыркаться всю ночь напролет с каждой готовой на это девчонкой.

Пожалуйста, пусть все будет именно так.

В голове у меня идет бесконечный спор с самой собой.

Хватит, Лайла. Ты прекрасно знаешь, что дело не в этом. Знаешь, что последнюю записку получил Айзек. Что, если убийца сделал следующий ход?

Детектив Лина зевает, прикрывая рот тыльной стороной руки. Она примчалась сюда, как только мы ей позвонили, и теперь пытается отследить телефон Айзека. Но пока безрезультатно. Его телефон мог разрядиться и сесть. Или кто-то просто вытащил из него аккумулятор…

Все эти мысли сводят меня с ума. Я хочу услышать от Айзека хоть что-то, хоть одно слово. Но этого не будет. Айзека больше нет. Я чувствую.

Шарлотта и Сиенна дремлют на одном диване, мы с Чейсом сидим на соседнем, не смыкая глаз. Мы все боимся разойтись по комнатам — кто знает, какие новости будут ждать по пробуждении. Поэтому мы просто ждем… и ждем… и ждем.

Ждем, когда в дом войдет Айзек или кто-то другой, кто нашел его тело на территории. Мы начали названивать ему с полуночи, и количество выпитого мною с тех пор кофе будет равно моему весу. Я не сплю, я настороже, хотя и бегаю в туалет каждые пять минут.

В десять мне снова звонил Райли. Пришлось солгать ему, чтобы он не примчался. Именно так и будет, если он узнает, что пропал еще один из нас.

— Попробуй еще раз ему позвонить, — прошу я Чейса.

Может, он не берет трубку, потому что он сейчас с девушкой. В таком случае Чейс — единственный, кому он ответит.

Чейс, слабо улыбнувшись мне, набирает номер. Уверена, он делает это только для того, чтобы немного меня успокоить. Он не больше моего верит в то, что Айзек ответит. А я не могу избавиться от чувства, что Айзека больше нет. Неужели я совсем не надеюсь на его возвращение? Во рту становится горько. Как я могла сдаться, ведь Айзек — мой друг? Но какой смысл притворяться?

Из всей нашей компании Айзек, наверное, самый близкий друг Чейса. И Чейс ведь не перестанет ждать его, пока не получит доказательства? А может, пора принять реальность такой, какая она есть? Мы уже потеряли Сонни и Нору. И Джейк более чем способен убить и Айзека тоже. Я, затаив дыхание, смотрю на Чейса. Ну же, Айзек, возьми трубку.

Чейс прослушивает сообщение автоответчика и нажимает на отбой.

— Он и раньше приходил поздно, еще позже, чем сегодня, — говорит он, пытаясь делать вид, что ничего страшного не происходит.

— Ну да. Иногда он заявлялся, когда мы уже шли на утренние занятия, — отзываюсь я.

Но тогда за нами не охотился психопат.

Я молчу, чтобы никого лишний раз не пугать. Райли всегда учил меня быть уверенной в себе и не скрывать свои убеждения, даже если они не нравятся другим людям. Высказаться вслух — гораздо лучше, чем все держать в себе и мучиться от этого. Но сейчас мне кажется, что Райли нес полный бред.

Входная дверь со скрипом открывается, и мы все синхронно подскакиваем. Детектив Лина выбегает из кухни, кидается к двери — и разочарованно никнет. Я падаю обратно на диван и закрываю лицо ладонями. Это не Айзек. Но из коридора доносятся приглушенные голоса — детектив разговаривает с двумя полицейскими. Я морщусь, изо всех сил прислушиваясь к их разговору.

Пока ясно одно: что-то случилось.

Детектив возвращается в комнату, но никто не решается задать ей вопрос.

— Один из полицейских нашел это во дворе, — говорит она, показывая нам конверт.

Он уже открыт, детектив держит записку так, что нам не видно текста.

— Что там? — спрашиваю я.

— Написано: «Монтажная».

Я закрываю глаза и сжимаюсь в комок. Айзек мертв.

— Наши люди уже выехали, — говорит Лина. — Как только у нас будет чуть больше информации, мы вам сообщим. Но пока что мне нужно, чтобы вы все оставались в доме. Здесь для вас безопаснее всего.

Она не может знать это наверняка. Джейк может быть снаружи.

— Вы уходите? — спрашивает ее Шарлотта.

— Да. С вами останутся два офицера здесь и четверо — возле дома. Никто не входит и не выходит, понятно?

— Можно мне с вами? — спрашивает Чейс, потирая лоб кончиками пальцев.

— Нет, — категорически говорит она.

— Детектив, он — мой лучший друг.

— Мне очень жаль, — отвечает Лина, но ее голос тверд. Ее не уговорить.