Келли Мур - Дом Эмбер [СИ]

— Сара, я видела тебя, когда ты бежала по тропинке, собираясь сбежа… — Она оборвала саму себя и подошла ближе, рассматривая меня. — Боже, как ты умудрилась размазать муку по всему лицу?

— Ты ищешь Сэмми? — с надеждой спросила я.

— Нет. Я искала тебя. Сэм уехал в Аннаполис с твоим отцом этим утром.

— Этим утром? — озадаченно повторила я. — Ты же говорил, что… — я повернулась к Джексону.

Но он уже двигался по направлению к двери.

— Я вернусь позже и покрою глазурью оба противня, Сара. — Он выскользнул.

Я повернулась к маме.

— А почему они не дождались меня?

— Сегодня мне нужна была твоя помощь.

— А что мы будем делать? — осторожно спросила я.

— У нас была встреча с планировщиком, поставщиком продуктов и дизайнером торта. Но они ушли тридцать минут назад.

— Прости, мам, — сказала я, изо всех сил пытаясь выглядеть раскаивающейся, а не радостной.

— Ну да, конечно. Не важно. Сейчас тебе нужно подготовиться к поездке в Аннаполис. Смени одежду. Причешись. И не могла бы ты воспользоваться блеском для губ и помадой, пожалуйста? Мы пытаемся произвести хорошее впечатление в округе.

Я стояла, чувствуя себя не в своей тарелке, в миллионный раз пытаясь понять, слышит ли мама саму себя, когда говорит подобные вещи, или это происходит бессознательно. Она вышла, позабыв обо всем.

В том смысле, я понимала, что разочаровываю её. Я не могу быть похожей на неё. Я не такая красивая. Не шикарна. Не гениальна. Но знаете что? Я хотя бы стараюсь быть приятной.

Что тоже не похоже на неё.

Может быть, она просто не понимает, что у людей вообще-то есть чувства. В отличие от неё.

Я медленно поднималась по лестнице, попутно пытаясь сообразить, каким образом девушка, которая нарисовала те восхитительные картины в сундуке на чердаке, превратилось в мою маму.

Я открыла дверь своей комнаты и остановилась. Постель была застелена. Моя одежда не свисала с кресла. И было ещё кое-какое отличие…

Стены. Цветочный рисунок был только частичным.

Я услышала какое-то движение.

Часть меня просто хотела развернуться и уйти прочь, но другая часть этого не желала. Мне было нужно увидеть того, кто скрывался с другой стороны кровати.

Девочка с русыми волосами сидела на полу, подвернув ноги под себя. В левой руке она держала палитру с красками. Кисточкой в правой руке она рисовала мальву, плетущуюся по стене, с распустившимися цветами и листьями.

Я обошла кровать таким образом, чтобы я смогла рассмотреть лицо девочки.

Моя мама. Примерно в одиннадцатилетнем возрасте.

Я некоторое время наблюдала за ней. Поглощенной работой. Расслабленной. Изредка напевает отрывок какой-то знакомой мелодии. Слегка в беспорядке, с краской на руках, джинсах и лице. Она выглядит, как девочка, с которой я могла бы подружиться. Она кажется… счастливой.

Если бы я только могла пройти сквозь время и поговорить с ней. Я хотела бы защитить её от чего бы то ни было, что забрало её счастье.

Не задумываясь, я произнесла вслух:

— Я люблю тебя, мам.

Девочка перестала мурлыкать и склонила голову, как будто она прислушивалась. Она выглядела озадаченной. Потом она макнула кисточку в краску и вернулась к прерванной работе.

Я вышла за двери. Я не хотела ничего знать о прошлом. Я не хотела этот дар. Он ничего не изменит, а только каким-то образом заставляет меня чувствовать себя хуже.

Когда я снова заглянула в комнату, там царил мой обычный беспорядок. А сад снова был на своем месте.

Личный Эдем моей мамы. Со стеганным яблочным деревом на кровати.

Я поспешно оделась, закончила макияж и спустилась вниз.

— Прости, что не помогла тебе с планировщиком вечеринки, — пробормотала я.

Мама слегка улыбнулась и пожала плечами.

— Всё равно, это ведь не твое, не так ли? Всё в порядке. Уже почти всё готово. Это будет сказочная вечеринка, если это имеет для тебя какое-то значение.

— Уверена, что так всё и будет.

Когда я знала, что нужно искать, я всё ещё видела ту девочку со второго этажа. В основном это были глаза. Её голова всё ещё склонена. Все ещё прислушивается.

Я услышала, что снова произношу эти слова.

— Я люблю тебя, мам.

У неё на лице появилось странное выражение. Потом она сказала:

— Я тоже тебя люблю, милая. — Она тут же отвернулась и направилась в свою комнату. — Я буду готова уезжать через десять минут, — сказала она через плечо, её голос был слегка высоковат. — Ты же будешь в машине?

— Конечно, — согласилась я.

Я хотела выйти из дома. Я вышла на улицу, опустила окно в машине и ждала её на пассажирском сидении.

В Аннаполисе мама въехала на парковку перед магазином одежды.

Снова засада.

— Эй, — запротестовала я. — Я думала, мы встречаемся с папой и Сэмми.

— Я этого не говорила. Завтра мы идем в церковь и тебе нужна какая-то одежда.

— Церковь? — С каких пор моя мама стала верующей.

— Роберт пригласил нас присоединиться к нему, а затем отправиться в клуб на бранч 4и ежегодную Клубную Гонку на Чесапике.

Ах. Сенатор . Это было что-то вроде хорошей и плохой новости одновременно. Мне нравились лодки. И Ричард, скорее всего, тоже будет. Но день с Робертом в церкви и «клубе»? На моем лице, наверное, явно читалось полное отсутствие энтузиазма.

— Слушай, Сара, очень важно, чтобы мы до вечеринки увиделись как можно с большим количеством людей. В церкви будет много моих старых друзей, ещё больше их будет на регате. В гонке принимают участие пять самых больших яхт-клубов на Чесапике. Так что мы вчетвером будем там, будем улыбаться, будем общительными и хорошо проведем время. Поняла?

— Звучит интересно, — ровным голосом сказала я. Мне было интересно, каким образом мне следует держаться с Ричардом. Не слишком хотелось флиртовать с ним перед моими родителями. Моя мама направилась к вешалкам, тогда как я нашла стул и присела. Я прочитала уже половину статьи под заголовком: «Десять пикантных способов сделать это летом!» в номере Космо двухгодичной давности, когда мама появилась передо мной с охапкой одежды.

Здесь не оказалось никого, кто бы примерял это за меня.

Она пыталась уговорить меня на нечто розовое, но я остановилась на шелковом сарафане, расписанном водяными лилиями и маками, с поясом на талии в виде толстой черной ленты. Беспокоясь, что оно не слишком подходит по сезону, мама нашла маленький кашемировый свитер, чтобы прикрыть мои плечи.

Продавщица в магазине предложила нам пару подходящих балеток.

— Что случилось с вашей бедной головой? — Спросила она, сочась фальшивым сочувствием.

Я почти готова была сказать ей, что это просто очень большой прыщик.

— Ударилась крокетным молотком, — сказала я, сладко улыбаясь.