Агата Горай - Забыть нельзя помнить

– Может, ты еще предложишь расстреливать незаконнорожденных? С таким-то подходом к делу, – зло говорит Софья.

– Было бы неплохо, все равно ничего хорошего их в этой жизни не ждет.

Не знаю, что творилось в этот момент в голове каждой из трех девиц, кем они меня считали и как сильно ненавидели, но на этой фразе наш разговор был закончен. Я окунулась в учебу, а все остальные в полной тишине продолжили заниматься каждая своим делом.

Я могла бы рассказать им историю своей жизни и объяснить, откуда подобные мысли и столько цинизма, но к чему мне это? Вряд ли они поймут, что дети могут быть не только цветами жизни, но и обузой (пьяница Владлен, эгоистичный Федор, не от мира сего Ноябрина, Маруся-смерть). Даже рожденные в законе дети способны превратить жизнь родителей в ад. Кто даст гарантии, что твой рожденный вне брака ребенок, изначально отвергнутый и не принятый, принесет тебе счастье? Где гарантии, что ты не подохнешь при родах, что он не родится умственно отсталым, что он не станет алкоголиком, убийцей, Гитлером, в конце концов? Нет. Лучше без детей. Жить, неся ответ перед Богом и людьми только за свои поступки и проступки. Я больше не готова отвечать за других и жить для других. Пусть даже будут собственные дети.

С этого момента и без того прохладные отношения с соседками стали и вовсе ледяными. Максимум, чем баловали меня девочки, было «Доброе утро» или «Доброй ночи». Не удивлюсь, если про себя всякий раз добавляли: «Чтоб ты сквозь землю провалилась» или «Чтоб тебе всю ночь кошмары снились». Но это их проблемы. Я чувствовала себя вполне комфортно в статусе изгоя. Для того чтобы получить хорошее образование – друзья не нужны. А иметь в жизни собственные ценности и идеалы важно, иначе ты всегда будешь просто одной из серых овец.

– Я выйду за вас замуж только в том случае, Георгий Антонович, если вы пообещаете мне, что у нас никогда не будет детей. Вы их никогда не захотите, не станете требовать и гулять от меня тоже не вздумаете – измены и позора я не потерплю. В противном случае наш разговор – пустая болтовня.

– Надо же, какая вы строгая! – Веснушки на гладковыбритом лице игриво расползлись, а на носу появились милые морщинки, когда он улыбнулся в ответ на мои претензии. – Что ж, в таком случае – можем смело назначать дату свадьбы. Вот только хотелось бы узнать причины, по которым вы так категоричны, очень даже может быть, что я их разделяю.

– У меня иные планы на собственную жизнь, нежели сопливая обуза и вполне возможный позор. Вы же не можете мне гарантировать, что наши дети будут идеальными, а не какими-нибудь дегенератами или умственно отсталыми.

– Этого никто не может гарантировать.

– Я в курсе. Поэтому безразлична к супружеским обязанностям, вы понимаете, каким именно. К тридцати годам я планирую стать директором школы, а не наседкой.

– А к сорока президентом?

– Посмотрим. Я люблю планировать свое будущее, терпеть не могу хаос, но так далеко еще не заглядывала.

– Как интересно. Я тоже не люблю бардак. А еще к тридцати планирую стать родным отцом для этого поселка. Думаю, отсутствие собственного потомства я отлично смогу компенсировать тесным общением с чужими сыновьями и дочерями.

– Так вы амбициозный мужчина, как я погляжу! Георгий Антонович, а почему же не в кресло мэра райцентра сразу?

– Всему свое время. Я, как вы, Павла Павловна, выразились, так далеко еще не заглядывал.

– Потом чтоб не говорили, будто я вас не предупреждала. Думаете, вы один такой храбрый и смелый в моей жизни? Не могу похвастать изумительной красотой, но предложения о замужестве поступают регулярно. Правда, не проходит и недели, как ухажеры дают задний ход. Не рассчитывайте, что я передумаю насчет детей. Не стройте иллюзий, что во мне когда-то проснется материнский инстинкт. Не ждите от меня больше, чем я могу дать. Я буду вам хорошей женой – добропорядочной и внимательной, но растворяться в семейном быту, как и превращаться во влюбленную дурочку, танцующую перед вами на передних лапках, никогда не стану. И дело тут не в вас. Вы приятный, приличный, воспитанный мужчина, который, я уверена, пользуется немалой популярностью среди одиноких женщин и девушек. Просто я пресмыкаться в этой жизни не буду ни перед кем. Так я устроена. Во мне отсутствует функция восприятия навязанных обществом стандартов и правил, как и способность любить кого-то, кроме себя. Вас подобный расклад не пугает?

– Хм. Начнем с того, что меня восхищает ваша честность. А еще именно стальной характер и наличие собственного мнения привлекли к вам мое внимание. Вы правы, найти спутницу жизни мне не составит великого труда, но дело в том, что мне неинтересны женщины, вылепленные из серого пластилина. Для счастливой жизни мне не достает именно вас, выкованной из стали и покрытой позолотой. А дети… Будучи ребенком, мне довелось испытать много боли и прочувствовать на собственной шкуре всю несправедливость жизни. Если б в то время мне кто-либо задал вопрос – нужна ли мне эта жизнь, подаренная женщиной, которую я не помню, я бы уверенно заявил, что нет. Я не знаю, каким отцом я бы мог стать, но мне точно не хотелось бы быть причастным к рождению ребенка, который однажды скажет: «Зачем вы меня рожали на этот свет, который переполнен болью, несправедливостью, ненавистью, злобой?» Так что с этим тоже проблем не будет. Уверен, жизнь с вами и без детей будет весьма интересной. Провести десятки лет в компании пороховой бочки весьма весело, не находите?

– Что ж, и красиво говорить вы мастер. И сравнение с «пороховой бочкой» мне нравится, хотя не совсем в точку. И по поводу продолжения рода вы разумно мыслите. И для моей карьеры лучше будет продвигаться по лестнице в статусе замужней женщины. Пожалуй, я выйду за вас замуж. Вот только я не сторонник служебных романов. Точнее – категорически против подобных вещей. Так что хорошо, что вы планируете не связывать свое будущее со школой. Но пока вы официально не уволитесь, я для вас все еще просто коллега, не более.

– Вы не перестаете меня удивлять! Но сейчас ведь только начало учебного года, да и вакансий в «Белом доме» нет. Куда ж я уйду?

– Нужно было об этом думать прежде, чем делать мне предложение. Это не мои проблемы. Вам выбирать – работа или женитьба. Два в одном – не выйдет.

С этими словами я исчезаю за калиткой во двор, оставив почти двухметрового не красавца, но достаточно импозантного мужчину в смятении.

Я не восприняла всерьез разговор с Георгием. Я – двадцатитрехлетняя практикантка, прибывшая в поселок «Радость» по распределению университета, с не совсем здоровыми амбициями. Он – мужчина двадцати семи лет, отличный педагог, образованный человек с хорошим будущим. Поверить в то, что ради сомнительного счастья стать моим супругом мужчина, вслед которому томно вздыхают все незамужние женщины нашей школы, от кухарок до завучей, предпочтет среднестатистическому счастью меня, с явным отклонением от нормы, было бы глупо. Но…