Линкольн Чайлд - Синий лабиринт

11 октября 1905 года

Вчера, недосчитавшись еще с полдюжины бутылочек эликсира в шкафах, я понял, что должен поговорить об этом со Станцей. В результате между нами произошло очень некрасивое объяснение. Она говорила мне такие гадости – я даже представить не мог, что она на это способна. Теперь она удалилась в свои комнаты и отказывается выходить.

Желтая пресса продолжает нападки на меня и на мой эликсир в особенности. В другое время я бы, как и прежде, отвергал их всеми фибрами моего существа. Однако мои собственные домашние дела так отвлекают меня, что я не могу сосредоточиться на этих проблемах. Благодаря моей упорной работе финансовая стабильность семьи восстановлена в такой степени, что никакие будущие злоключения ей не страшны. Но меня это мало утешает, в свете вновь возникших сложностей более личного порядка.

13 октября 1905 года

Почему она не откликается на мои мольбы? Я слышу, как она плачет по ночам за запертой дверью. Какие страдания она испытывает и почему отказывается от моей помощи?

18 октября 1905 года

Сегодня я наконец был допущен в комнаты моей жены. И все благодаря ее преданной горничной Нетти, которая чуть с ума не сошла от волнения за здоровье Станцы.

Войдя к Станце, я понял, что тревоги Нетти вполне обоснованны. Моя дорогая жена удручающе бледна и худа. Она не принимает никакой еды и не встает с кровати. Ее постоянно мучают боли. Врачей я не приглашал (по медицинским знаниям я превосхожу новоорлеанских шарлатанов и знахарей, которые выдают себя за врачей), но я вижу, что она тает на глазах с ужасающей быстротой. Неужели всего два месяца назад мы ехали в карете по дамбе и Станца улыбалась, пела и смеялась, сияя здоровьем и молодой красотой? Мое единственное утешение в том, что Антуан и Комсток, которые сейчас в школе, не видят этого ужасного состояния матери. Боэция отвлекают нянька и учителя, и пока мне удавалось уходить от его вопросов о здоровье матери. Морис, дай бог ему здоровья, слишком мал, чтобы понимать, что происходит.

21 октября, 1905 года

Да простит меня Господь, но сегодня, отчаявшись и более не надеясь на другие средства, я уступил мольбам Станцы и принес ей гидрокониум и эликсир. Облегчение, чуть ли не животный голод, который она продемонстрировала при виде моего изобретения, отдались в моем сердце такой болью, какой я еще никогда не чувствовал. Я позволил ей сделать один глубокий вдох. Ее крики и проклятия мне вслед, когда я уходил с бутылкой в руке, слишком мучительны – не могу о них вспоминать. Я обнаружил, что наша прежняя ситуация мучительно вывернулась наизнанку: теперь не она от меня запирается, скорее я теперь должен ее запирать.

…Что же я наделал?

26 октября 1905 года

Очень поздно. Я сижу за своим столом, передо мной чернильница и лампа. Чудовищная ночь, ветер воет, дождь стучит в окна.

Станца плачет в своей спальне. Время от времени из-за надежно запертой двери я слышу ее мучительные сдавленные стоны.

Больше я не могу отрицать того, что так долго отказывался принимать. Я говорил себе, что работаю только ради общего блага, для улучшения жизни. Я искренне верил во все это. Разговоры о том, что мой эликсир вызывает привыкание, безумие, даже патологические роды – все это я объяснял невежественными слухами. Или кознями тех химиков и фармацевтов, которые выиграют от провала эликсира. Но даже у моего лицемерия есть свои пределы. Понадобилось довести мою жену до печального, поистине прискорбного состояния, чтобы с моих глаз отпала чешуя [74]. Это я виноват. Мой эликсир никакое не лечебное средство. Он устраняет симптомы, а не причины. Он вызывает привыкание, а его первоначальное позитивное воздействие в конце концов приводит к таинственным и смертельным побочным эффектам. И теперь Станца платит высокую цену за мою близорукость, а вместе с ней и я.

1 ноября 1905 года

Самый мрачный из всех ноябрей. Станца слабеет с каждым днем. Теперь ее мучают галлюцинации и изредка судороги. Вопреки собственным представлениям о медицине, я пытаюсь облегчить ее боль с помощью морфия и дополнительных ингаляций эликсира, но даже и от этого теперь мало пользы; они, похоже, только ускоряют ее увядание. Боже мой, боже мой, что мне делать?

5 ноября 1905 года

В черноте, каковой стала теперь моя жизнь, появился проблеск света. Я увидел отчаянную возможность (маленькую, но все-таки существующую) изготовить средство, так сказать, противоядие эликсиру. Позавчера мне пришла в голову одна мысль, и с тех пор я занят только этим.

Судя по моим наблюдениям за Станцей, болезнетворное воздействие эликсира обусловлено особой комбинацией его составляющих, при которой совокупный эффект великолепных и хорошо зарекомендовавших себя средств (таких как кокаин и ацетанилид) аннулируется и искажается под воздействием экстрактов редких растений.

Негативное воздействие – следствие присутствия этих экстрактов. Рассуждая логически, такое воздействие может быть скомпенсировано другими растительными экстрактами. Если бы я смог блокировать воздействие растительных экстрактов, то можно было бы приостановить вызываемую эликсиром изнурительную физическую и умственную деградацию таким же образом, как калабарские бобы нейтрализуют отравление белладонной.

Этим противоядием я, возможно, сумею помочь не только моей несчастной Станце, но и тем другим, кто из-за моей корысти и близорукости страдает, как она.

…Ах, поскорее бы вернулся Эдмунд! Он отправился в трехлетнее путешествие для сбора целебных трав и растений в экваториальных джунглях. Я со дня на день жду возвращения его парового пакетбота. В отличие от многих моих так называемых ученых собратьев, я твердо верю, что туземцы диких мест этой планеты могут многому научить нас в том, что касается природных целебных средств. Мои собственные путешествия по землям индейцев Великих равнин научили меня этому. Я понемногу продвигаюсь, но растения, которые я опробовал до сих пор (кроме Thismia americana, на которую я возлагаю большие надежды), не представляются эффективными средствами против изнуряющего эффекта моего треклятого тоника.

8 ноября 1905 года

Наконец-то вернулся Эдмунд! Он привез десятки весьма любопытных растений, которым туземцы приписывают чудодейственные целительные свойства. Искра надежды, которую несколько дней назад я даже не смел лелеять, снова ярко загорелась во мне. Эта работа занимает все мое время, мне некогда спать, некогда есть. Я не могу думать ни о чем другом. Ко всему списку экстрактов, использованных в моем эликсире, у меня есть противоядия, включая кору каскары, каломель, масло мари белой, экстракт печали Ходжсона. И экстракт Thismia americana.