Андреас Грубер - Смертный приговор

Пока он проверял пульс у женщины, ее веки задрожали. Снейдер снял пиджак, скатал его и подсунул ей под голову. Потом провел ладонью по лбу. Он был ледяной. Вся краска отлила от ее лица. Вероятно, сотрясение мозга. Он ощупал ее тело, но не нашел больше никаких повреждений.

– Мелани Дитц? – прошептал он.

Она чуть приоткрыла глаза, так что даже зрачков не было видно.

– Что… случилось?

– Вы у себя дома, вас ударили по голове. Меня зовут Мартен Снейдер, мы разговаривали по телефону.

– Где… где Клара?

– Не волнуйтесь, скорая помощь уже едет к вам. – Он повернул ее тело на бок в устойчивое положение.

– Где Шейла? Она кого-то услышала и выбежала наружу.

– Успокойтесь. – Снейдер мягко положил ей руку на плечо, потому что Мелани попыталась подняться.

Посмотрел наверх.

Какого черта? Что это?

В доме раздавались тяжелые шаги.

Сабина открыла глаза с ощущением, что в голове у нее грохочет отбойный молоток, а тело словно парит на воздушной подушке. Деревянный пол расплывался перед глазами, на губах горчила смола.

Она все еще лежала в хижине. Воздух был спертый, за ней в камине трещал огонь. Плечевой сустав болел, и теперь она заметила, что лежит на полу со связанными за спиной руками. По ощущениям в запястьях, Вессели использовал кусок проволоки. К тому же кожу на виске стянуло, и Сабина чувствовала запекшуюся кровь.

Издалека до нее доносились два голоса. Один принадлежал судебному медику Лауренцу Беллу, который вырубил Тину каким-то уколом. Мужчины не только сняли с Сабины куртку, но и расстегнули блузку – видимо, искали оружие или спрятанный микрофон, – а потом просто связали и полуголую оставили лежать на полу.

Сабина покосилась в сторону. Рядом с собой увидела ноги Тины. Она потеряла одну туфлю, и ее колготки порвались. Больше ничего не было видно. Невозможно сказать, была ли Тина без сознания или даже мертва.

Оба мужчины еще не заметили, что Сабина пришла в себя.

– Это было последнее подтверждение, – сказал Бессели.

– Тебе давно нужно было их уничтожить.

– А тебе – раньше вмешаться, – парировал Бессели.

– Что мне было делать? Она никак не поворачивалась ко мне спиной. – Голос Белла звучал взволнованно. – Куда мы с ней сейчас? Я не смогу никого убить.

– Однако уже убил.

– Это было другое.

– Предоставь ее мне.

Сабина осторожно повернула голову и моргнула. Ее куртка БКА висела на стуле перед ней. Тут Сабина услышала, как Бессели бросился к ней и, еще до того, как она успела закрыть глаза, пнул ее носком ботинка в ребра. Она скорчилась, но подавила крик. Такого удовольствия она Бессели не доставит.

– Она пришла в себя!

Сабина поднялась и села на стул. Голова кружилась, и было ощущение, что она в любой момент упадет. К тому же ее тошнило. Видимо, Бессели ударил сильно. Ее левый глаз подергивался, оттого что Бессели угодил ей в висок. Он не помог ей, когда она попыталась сесть прямо. Вместо этого наблюдал, глядя сверху вниз. Рукава его пуловера были закатаны до локтей, и он снова надел свою глазную повязку. Наплечная кобура с пистолетом висела у него на груди.

Белл в черных брюках и темном дождевике просто стоял рядом и смотрел на Сабину уродливыми выпученными глазами. Очевидно, он боялся, что она может напасть на него или пнуть.

– Вы комфортно себя чувствуете в нашем клубном доме? – с издевкой спросил Бессели.

Теперь она знала, почему до этого он был таким разговорчивым. Тянул время, чтобы у Белла появилась возможность подкрасться сзади со шприцем.

Сабина посмотрела на свою подругу, которая лежала на полу с закрытыми глазами и тоже со связанными за спиной руками.

– Она мертва?

– Еще нет, – ответил Бессели. – Но через час у нее откажет сердце.

Было бесполезно умолять не убивать Тину или хотя бы попытаться вызвать для нее скорую помощь. Сабина знала, что у Бессели и Белла только один шанс спастись – это убить их с Тиной.

– Теперь многое проясняется, – сказала она. – После смерти вашей дочери вы навели справки об остальных жертвах Томаса Вандера и так наткнулись на Белла. Его сына тоже убил Вандер, я права? – Она взглянула на судебного медика, который нахмурился при упоминании своего имени. – Вы перевели Белла из Франкфурта в больницу в Висбадене.

– Хорошая комбинация, – похвалил ее Бессели. – Без союзника мне ни за что не удалось инсценировать все это действо, но вместе мы были хорошей командой.

«Судья, судебный медик и психолог-криминалист, соединившиеся волей случая, – идеальный альянс», – подумала Сабина.

– Планирование убийств было подобно лекарству для наших душ.

– Хотя бы сейчас прекрати с ней разговаривать! – предостерег его Белл.

– Не учи, что мне делать. – Во взгляде Бессели была откровенная ненависть. – Она должна знать, почему умрет как паршивая собака. Или тебе все равно, что Ева не видела иного выхода, как защитить нас своей смертью?

– И что, убийства членов семей присяжных вернули вам детей? – спросила Сабина.

Вессели проигнорировал ее провокационный тон.

– Ева тоже иногда задавалась этим вопросом. По крайней мере, это помогает нам примириться с нашей потерей.

Сабине было тяжело говорить, потому что при каждом движении в голове у нее гудело, словно рядом проезжал бульдозер. Но она все равно опять обратилась к Вессели и Беллу:

– Вы стреляли в Эрика, а вы дали ему умереть в реанимации.

– Проклятье, – выругался Белл. – Она это услышала.

– Услышала, и что? Скоро она воссоединится с Эриком навечно. Жаль… два хороших следователя, которым пришлось умереть из-за собственного любопытства.

Она посмотрела на Тину.

– Три следователя. Это же дикость – убивать нас лишь для того, чтобы скрыть свои планы мести.

– Как уже было сказано, это помогает примириться с потерей.

– Как Эрик вышел на ваш след? – спросила Сабина.

– Не говори с ней! – снова предупредил его Белл.

– Она все равно не переживет эту ночь. Сходи к машине, принеси два одеяла и рулон пленки из багажника, и мы с этим покончим.

Вессели дождался, когда Белл вышел наружу, потом пожал плечами.

– Как он додумался до всего этого, похоже, навсегда останется его тайной. В любом случае месяц назад он интересовался Томасом Вандером и закопанными в теплицах детскими трупами. Вероятно, выяснил, что двое из жертв были дочь Евы и сын Белла. В ходе расследования убийств «Многоножка» он вновь натолкнулся на фамилии Белл и Ауэрсберг. И, видимо, заподозрил связь между этими убийствами и Томасом Вандером. Знаете, какую?

– Нет, – солгала Сабина. Но инстинктивно знала, что Эрик, как и она, обнаружил рисунок судебного художника с фамилиями присяжных.

– Ева была хорошей подругой Снейдера, – продолжил Вессели, – поэтому Эрик доверился не ему, а мне. Именно мне! Но он каким-то образом выяснил, что я отец Евиной дочери, – и тут настало время убрать его с дороги.