Ричард Дански - Ghost Recon. Дикие Воды

На пороге одного из зданий появился офицер. Она раскричался и принялся гонять своих людей. Случайной пальбы стало меньше. В прицел Уивер видел, как мужчина упал. Последовали приглушенные расстоянием крики, а он уже был на пути к следующей позиции.

Темнота в джунглях рассеялась, за что стоило сказать спасибо взметнувшимся вверх столбам рыжего пламени, которое грозило превратить половину ближайших деревьев в факелы. Тональность криков, доносящихся из лагеря, изменилась – мужчины испугались огня сильнее, чем невидимой угрозы из леса. Тут и там все еще раздавались выстрелы, но как минимум половина боевиков бросилась тушить пожар.

По счастью, благодаря этому и усилиям Уивера они были слишком заняты, чтобы вспомнить о заложниках. Но даже при самом идеальном раскладе такое положение вещей скоро должно было измениться.

Мидас бесшумно и быстро двигался сквозь подлесок, внимательно следя, чтобы зарево пожара не выдало их. Кротти шла за ним след в след, ее ассистенты, поддерживая друг друга, спешили за ними. Впереди показался силуэт Холта, первым прибывшего на точку сбора и занявшего позицию для ведения огня в случае погони.

– Уивер? Пора уходить.

– Услышал, – с легким раздражением откликнулся снайпер. – Вот же мы разворошили муравейник. Дай мне минуту… – звук выстрела эхом отозвался в рации, – и я тут закончу.

– Принято. Ждем тебя.

– Уходите. Я догоню. Уивер, отбой.

Мидас оглянулся на Номада.

– Продолжаем путь, – скомандовал «призрак». – Без груза он будет двигаться быстрее нас. Равно как и они, – он большим пальцем через плечо ткнул в сторону горящего лагеря. – Продолжаем путь.

– Есть, сэр.

Холт вскочил на ноги, как только они оказались рядом, и пристроился рядом с Номадом.

– Заложники выглядят так себе, – сообщил он вместо приветствия. – Уверен, что они справятся?

– Мы могли разве что угнать один из их фургонов. Плохо, что нам не удалось вывести технику из строя.

– Мы были несколько заняты. Одна из машин покинула лагерь, как только началось веселье. Уехала в противоположную сторону.

– Проклятье, – выдохнул Номад. – При худшем раскладе они отправились за помощью, а потом пойдут по нашему следу. А значит, нам надо пошевеливаться. Мы должны заставить заложников выложиться по максимуму. А затем еще немного.

– Нравится мне твой план, – хохотнул Холт, но улыбка тут же уступила место серьезности. – Как будем разбираться с проблемами?

Номад ответил незамедлительно:

– Когда они сядут нам на хвост, мы с тобой разворачиваемся и сдерживаем их. К счастью для нас, тропа прямая, так что любая погоня будет у нас как на ладони.

– А что насчет боя, который, вероятно, предстоит нам в деревне?

«Призрак» помрачнел:

– Разберемся, когда доберемся туда. Может, нам повезет. Давай решать проблемы по мере поступления.

Спустя двадцать минут их нагнал Уивер. Он сохранял радиомолчание, но сомневаться в том, что за сухопарая фигура появилась на тропе, не приходилось. Номад попросил Мидаса немного замедлиться, и снайпер нагнал их в считаные мгновения.

– Как там дела? – спросил Номад.

– В лагере настоящий ад.

– Погоня?

Уивер потряс головой:

– Нет, по крайней мере пока. Они все еще стреляют по джунглям и организуют разведывательные вылазки. Им потребуется некоторое время, чтобы обнаружить эту тропу. И еще сколько-то, чтобы собрать группу преследования. Если предположить, что они вообще займутся этим.

– Я б поставил на такой вариант, – вклинился Холт, и Номад наградил его раздраженным взглядом. – Что?

В этот момент Стэнтон споткнулся и упал. Мидас затормозил и развернулся, чтобы помочь ему.

– Я в порядке, в порядке, – отозвался ассистент. – Просто… ну понимаете…

– Мы можем остановиться и отдохнуть? – встревоженно спросила Кротти. – Если погони нет…

– Чуть дальше, – возразил Номад. – Если погони пока нет, нам стоит воспользоваться этим преимуществом и увеличить отрыв. Чем дальше мы окажется до того, как начнется охота, тем больше у нас шансов, что они отстанут или собьются с пути.

– Мои люди не могут идти дальше, они умирают от усталости, – воспротивилась Кротти.

– Лучше от усталости, чем от пули, – максимально серьезно откликнулся Холт.

Номад терпеливо улыбнулся:

– Профессор, прошу прощения за эту грубость, но мы должны двигаться дальше. Мы позволим вам отдохнуть, как только это будет возможно. Но сейчас мы должны идти. – Он кивнул Холту. – Помоги мистеру Стэнтону. И в путь.

Они продолжали путь еще с полчаса, прежде чем Номад дал команду на отдых. Карпентер и Стэнтон заметно ослабели. Они запинались и пошатывались в темноте. Кротти держалась лучше, но и она не стала скрывать облегчения от перспективы отдыха.

– Пять минут, – сообщил Номад. – Мидас, Холт, осмотрите их на предмет ранений или кровотечения. – Он отстегнул с пояса флягу и передал ее Стэнтону, который тут же сделал большой глоток и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Спасибо, – поблагодарил он и передал питье Карпентер.

– Держите. – Уивер вытащил из вещмешка несколько протеиновых батончиков и раздал ученым. – Не знаю, чем вас там кормили, но вряд ли на этом далеко убежишь.

Кротти взяла батончик и благодарно кивнула.

– Нами скорее просто пренебрегали, чем плохо обращались, – проговорила она. – Хотя в последние дни всё стало… не знаю… наверное, можно сказать – более нервным. Вероятно, мы начали превращаться в проблему. Не знаю, как долго еще они стали бы с нами возиться. – Она откусила от батончика кусок и принялась с аппетитом жевать.

– В последние дни? – заинтересованно уточнил Номад. – И что же привело к такой перемене?

Доктор на минуту задумалась:

– В лагере был гость. Солдаты звали его «полковник», и он пользовался немалым уважением. Он пробыл от силы пару часов, но после этого все изменилось. Стало сложнее, если вы меня понимаете.

Уивер и Номад обменялись взглядами.

– Урбина?

– Урбина.

Номад вновь обратился к профессору:

– Вы с ним встречались?

– Лишь мельком. – Она расправилась с батончиком, и Уивер передал ей флягу. – Его приводили посмотреть на нас. Конкретно нам он ничего не говорил. Просто… оценил. С местными офицерами он говорил на испанском. Сказал, что наше присутствие создает проблемы для действительно стоящих дел, а ему проблемы не нравятся. – Она содрогнулась. – Я проработала здесь не меньше пятнадцати лет. Мне всякое доводилось видеть. Но этот человек… Он хладнокровный. Пугающий.

– Вы говорите по-испански?