Игорь Берглер - Потерянная Библия

— Как можно ненавидеть целую страну? Это все равно что ненавидеть абстракцию.

— Строго говоря, швейцарцы — всего-навсего сборище буржуазных эгоистов, и я не говорю сейчас об активном среднем классе, который был двигателем индустриализации и капитализма. Я имею в виду буржуазию, наживающуюся на спекуляциях, фактически современную знать: они жадные и вульгарные, трусливые и корыстные, абсолютно аморальные. Что Швейцария дала миру? Банки и часы. Я вам скажу, что является отличительной чертой Швейцарии: нейтралитет ради собственной выгоды. Прятать деньги воров и тех, кто уклоняется от налогов, — во всем мире это называется соучастием. А в Швейцарии это называется банковской тайной — при условии, что швейцарцы получают жирные проценты от украденных денег. Разве это не делает Швейцарию страной-вором?

Напуганный гневной тирадой, которая все никак не заканчивалась, Чарльз гадал, когда же они вернутся к разговору о гильдиях. Тем не менее было очень интересно наблюдать за тем, как старый историк разбивает противника в пух и прах.

— Данте, — напомнил ему сэр Уинстон, — отправил тех, кто сохраняет нейтралитет, в самое мрачное место ада, хуже, чем то, что было предусмотрено для убийц. А знаете, почему? Помните о нейтралитете Швейцарии во время Второй мировой войны? Нацисты — это случайность истории, безумные преступники-убийцы. Они создали индустрию смерти, потому что их лидер был сумасшедший, который пришел к власти из-за странного стечения обстоятельств. Так легко было найти зло и в конце концов уничтожить его! В случае с нацистами злом были душевная болезнь, варварство и ненависть.

— Да бросьте, сэр Уинстон, неужели вы и правда сравниваете швейцарцев с нацистами?

— Дайте объяснить. Швейцарцы демонстративно игнорировали жертв нацистов. Уничтоженные евреи не были их приятелями, ведь правда? Однако разве евреи не принадлежат к человеческой расе? С точки зрения швейцарцев, нет. Они были всего лишь иностранцами, так что могли отправляться в ад. И пока швейцарцы хранили нейтралитет, на смерть посылали миллионы детей. Подумайте об этом с такой точки зрения. Если мужчина насилует женщину на улице, я обязан вмешаться. Возможно, я не стану этого делать, побоявшись не справиться и тоже пострадать. Это неприятно, но по-человечески понятно. Однако, если я решу подождать, пока насильник уйдет, чтобы подобрать кошелек его жертвы, кем я после этого стану? Я вам скажу, кем. Это не сделает меня швейцарцем, но сделает меня Швейцарией — чтобы вы не говорили, что я стригу всех под одну гребенку. Что вы подумаете о стране, поддерживающей нейтралитет, когда уничтожают миллионы людей, но не стесняющейся хранить украденные у них деньги в своих банках и переплавляющей их золотые зубы в слитки? Такова Швейцария.

Чарльз терпеть не мог обобщений, но знал, что сэр Уинстон отчасти прав, хоть и не полностью, поэтому вздохнул.

— А теперь они проводят референдум, чтобы остановить иммиграцию. Иммигранты были им полезны, когда помогали строить страну, когда выполняли грязную работу, до которой не желали снизойти местные жители. Но разве с ними считались? В одной бразильской газете недавно опубликовали занятную статистику. Если убрать иммигрантов из национальной сборной Швейцарии по футболу, в ней останутся максимум два игрока. Не будет тренера, не будет массажиста и врача. Всякий раз, когда я думаю об этой стране, у меня возникает ассоциация с картиной Гранта Вуда «Американская готика». В какой-то момент Америка была очень похожа на Швейцарию. Разница в том, что в те времена Америка была довольно бедной, но никогда не была нейтральной и не проявляла равнодушия к страданиям других.

— Что ж, я рад, что вы закончили на столь оптимистичной ноте, — заметил Чарльз, начавший терять терпение. — Не лучше ли будет вернуться к нашей теме?

Бросив на него взгляд, какой бывает у человека, недоумевающего, что на него нашло, сэр Уинстон словно очнулся от транса. Взяв себя в руки, он снова превратился в обаятельного джентльмена, с которым сегодня познакомился Чарльз.

— Мне ужасно жаль, что я так разгорячился, — покачал головой сэр Уинстон. — На чем мы остановились? Ах, да. Колосажатель получил суровый урок: знати доверять нельзя. Если он хочет вернуть себе трон, придется искать союзников в других местах, и он действительно хотел вернуться, обуреваемый властными амбициями. Ему нужен был человек, которому он мог бы доверить даже собственную жизнь. Турки находились далеко, да и в их поддержке он тоже не нуждался. Он попытался обратиться к родственникам в Молдове, но они были слишком заняты тем, что убивали друг друга и плели друг против друга заговоры. Какое-то время он пытался искать союзников на западе, но там ему пришлось бы подниматься по тысяче ступеней вассалитета и поставить на кон собственное будущее. Он прекрасно понимал, что князю небольшой страны придется вести разумную политику, чтобы оставаться на троне и объединяться с теми, чьи интересы совпадают с его собственными, и знал, как сделать это, вот только для начала нужно было вернуть себе трон. Поэтому в течение своего так называемого междуцарствия он путешествовал от двора к двору, выпрашивая деньги и помощь.

— И поражая всех своей чистоплотностью.

— Действительно, он был едва ли не одержим чистотой, особенно учитывая нравы эпохи. Как бы там ни было, в какой-то момент поисков он обнаружил, что оказался в доме пекаря, проникшегося к нему огромной симпатией, неведомо почему. Полагаю, вы осознаете, что Влад обладал даром влиять на слушателей. Некоторые свидетели утверждали, что когда он входил в комнату, всех пробирала дрожь. Его взор словно бы пронзал до глубины души и буквально гипнотизировал. В общем, и пекарь, и вся его семья были потрясены этой встречей. И здесь стоит упомянуть, что в румынских землях тоже существовали гильдии, но в своем развитии они ушли не слишком далеко. Они лет на сто пятьдесят отставали от своих западных сородичей. Гильдии сформировались, но знать и правители относились к ним просто ужасно. Их облагали огромными налогами, их постоянно преследовали. Они создали некую внутреннюю организацию и разработали программу альянсов, но в дело снова вмешался обман.

— Так что же, Колосажателя поддерживали члены гильдий?

— Наберитесь терпения. Вам необходимо лишь знать, что этот пекарь стал правой рукой Влада, его телохранителем. По всей видимости, когда-то он был наемником, который перестал понимать, за кого нужно сражаться. У него имелся определенный организаторский опыт, и он сумел собрать всех представителей гильдий из укрепленных городов того региона. Тогда же было решено, что они поддержат Влада, помогут ему вернуться на трон и отомстить боярам, убившим его родителей. Фактически, если вы вспомните историю о том, когда Влад собрал в сарае всех воров, попрошаек и бродяг округи и поджег его, вы поймете, что это был жест доброй воли. Тем самым Влад желал продемонстрировать свою лояльность ремесленникам, на которых паразитировала вся эта братия.