Нельсон Демилль - Реки Вавилона

При скорости 2 M температура обшивки достигает ста двадцати семи градусов Цельсия. Если она поднимется выше, клепка не начнет немедленно разрушаться, но прочность обшивки может ослабнуть, что скажется во время следующего полета.

На скорости 2,2 M следует очень быстро принимать решения. Если, к примеру, вы решили выровнять самолет на высоте девятнадцать тысяч метров, то следует начинать делать это на высоте семнадцать тысяч метров. Если осуществите выравнивание слишком быстро, то пассажиров может забросить на багажные полки.

Была еще одна вещь, которая беспокоила Бекера с того самого первого дня, когда он поднял «Конкорд» на высоту девятнадцать тысяч метров. Проблема внезапной разгерметизации салона в случае поражения ракетой, небольшого взрыва на борту или попадания пули в стекло кабины. На обычных коммерческих воздушных судах, летающих на относительно малой высоте — примерно девять тысяч метров, — разгерметизация салона не создает непоправимой проблемы. Экипаж и пассажиры надевают висящие над их креслами кислородные маски и дышат таким образом, пока самолет не снизится до более плотных слоев атмосферы. Но на высоте девятнадцать тысяч метров даже для того, чтобы дышать в кислородной маске, необходимо иметь противоперегрузочный костюм. При отсутствии подобного костюма в распоряжении пилота имеется всего несколько секунд, пока он не потеряет сознание, чтобы снизиться до высоты, на которой возможно дышать с помощью кислородной маски. А дышать в маске на высоте девятнадцать тысяч метров невозможно. И даже если вы наденете маску, то все равно потеряете сознание. Бортовой компьютер среагирует на подобную ситуацию и благополучно снизит высоту полета, но к тому времени, когда вы достигнете высоты, на которой можно дышать в маске, вы очнетесь с нарушением деятельности мозга.

Бекера постоянно мучил кошмар: экипаж с повреждениями головного мозга приходит в себя. Они припадают к кислородным маскам, если у них еще хватит на это соображения, и пытаются понять, что означают все эти забавные лампочки и табло, расположенные перед ними. Глаза у них округлились, изо ртов течет слюна. А «Конкорд» ведет компьютер, ожидая, когда управление возьмет на себя человек. Неандертальцы в космическом корабле. А в салоне семьдесят идиотов-пассажиров с различными степенями слабоумия строят гримасы и хрюкают. В кошмарах Бекера «Конкорд» всегда приземлялся, а на смотровой площадке аэровокзала стояли люди и приветственно размахивали руками. Неужели они не удивятся, когда их друзья и любимые спустятся по трапу? Бекер закрыл глаза. Он понимал, что невозможно посадить самолет с таких высот при отсутствии кислорода на протяжении более тридцати секунд. Все эти кошмары были абсурдными. В мозгу Бекера прочно засела простая команда: «Если в кабине тебе все кажется незнакомым, то ничего не трогай». В конце концов просто кончится топливо.

Бекер вытер с лица пот и бросил взгляд на летное поле. В пятидесяти метрах от него Авидар осматривал «Конкорд 01». Интересно, преследуют ли Авидара подобные кошмары. Нет, только не Авидара.

Мириам Бернштейн сидела в зале и пила кофе в компании Абделя Джабари. Джабари увидел, как в зал вошел Ибрагим Али Ариф — второй араб в составе делегации. Он извинился перед Мириам и направился поговорить с Арифом.

Мириам заметила сидевшего в баре Иакова Хоснера, поднялась, задумалась, потом подошла к нему, но Хоснер даже не обернулся.

— Привет, — поздоровалась Мириам.

Хоснер бросил взгляд через плечо.

— О, привет.

— Послушай, мне очень жаль, если во время совещания я заставила некоторых людей почувствовать себя неловко.

Хоснер отхлебнул из стакана.

— Нет проблем.

— Вот и хорошо. — Некоторое время Мириам стояла молча. — Итак, значит, ты летишь с нами?

— Да. Премьер-министр только что сообщил мне это. Я лечу на «Конкорде 02».

Мириам не знала, почему эта новость показалась ей хорошей, но внезапно ощутила прилив какой-то непонятной радости. Однако она заставила себя не подать виду.

— Я тоже лечу на 02-м.

Повисла пауза.

Мириам с трудом выдавила из себя улыбку и снова заговорила:

— Может, полетишь на другом самолете? Или предпочитаешь, чтобы это сделала я?

Почему у него появилась твердая уверенность, что этой фразой она хочет спровоцировать его? Хоснер нутром чуял, что Мириам сейчас подавляет в себе эмоции, связанные с ним. Он взглянул на нее. На лице Мириам не было абсолютно никаких подтверждений его предположению, и все же это не поколебало его.

— Я думаю, в этом нет необходимости.

Мириам посмотрела в зеркало. Ее глаза перебегали со своего лица на лицо Хоснера, словно она хотела убедиться, что никто из них так и не сбросил маску. Ее лицо ничего не выражало, но Мириам чувствовала, как напряглось ее тело. Внезапно она осознала, что стоит почти на цыпочках. Хоснер всегда оказывал на нее подобное влияние. Она расслабилась и равнодушно улыбнулась.

— Очень хорошо, что ты летишь с нами. А без тебя здесь обойдутся?

Хоснер осушил свой стакан.

— У них был выбор — или оставить меня здесь, чтобы распять впоследствии, или разрешить мне лететь в надежде, что я погибну вместе с самолетом, если что-то случится.

Мириам кивнула.

— Значит, ты выбрал смерть вместе с самолетом.

— Это они выбрали. Пожалуй, они бы предпочли, чтобы я погиб, а самолет остался цел. Но так не получится. Взять тебе выпить?

— Я не пью, но…

— Никто не пьет в этой чертовой стране. Когда я служил в Королевских ВВС Великобритании, то никто из летчиков не летал, пока порядком не напивался. — Хоснер толкнул свой стакан по стойке к бармену. — Ладно, увидимся на борту.

Мириам пристально посмотрела на него.

— Хорошо, — сказала она и, повернувшись, заспешила прочь.

Когда Мириам ушла, к стойке бара подошел Матти Ядин.

— Шеф, эта стерва снова доставляет вам неприятности?

Хоснер на секунду задумался.

— Я бы так не сказал.

Тедди Ласков зашел в зал для важных персон в поисках Тома Ричардсона. Он хотел задать ему несколько вопросов, а также сообщить запасную тактическую частоту, которую только что определил Талман. Сначала генерал намеревался позвонить американскому военно-воздушному атташе в кабинет, но затем передумал и по какой-то непонятной даже ему самому причине решил утаить эту информацию от Ричардсона. Если американцам после взлета действительно понадобится узнать запасную тактическую частоту, то они смогут связаться с «Цитаделью» и получить ее у Талмана.

Ласков увидел Хоснера и Мириам, разговаривавших в баре, потом заметил, что Мириам ушла. Если бы он не знал, что они терпеть не могут друг друга, то по виду Мириам мог бы сказать, что она обижена словами Хоснера. Тедди удивил этот внезапный приступ ревности. Он наблюдал за Мириам, но она не видела его. Они уже попрощались. Ласков повернулся и своей медвежьей походкой начал спускаться по задней лестнице к выходу, где его ожидал джип, чтобы отвезти к самолетам эскадрильи.