Джек Хиггинс - Отходная молитва

Поняв, что дверь заперта на ключ, Фэллон решил проникнуть в дом, разбив окно на кухне. Попав в гостиную, он сразу же увидел Билли, навалившегося на девушку, которая лишилась чувств, и ринулся на него. И только когда он схватил его, он понял, что у него в спине торчат ножницы.

Он взял Анну на руки и отнес на второй этаж. Первой комнатой, в которую он вошел, оказалась спальня священника, зато вторая была комнатой Анны. Он положил ее на кровать и накрыл одеялом.

Потом он сел рядом и взял ее за руку. Через секунду она очнулась. Резко поднявшись, она отдернула руку.

Фэллон постарался успокоить ее.

— Тихо, тихо, это я. Мартин Фэллон. Больше вам ничего не грозит. Нечего бояться.

Она слабо вздохнула дрожа.

— Слава Богу! Слава Богу! Что это было?

— Вы не помните?

— Какой-то ужасный человек. Он сказал, что он — это вы и попытался... попытался... он, Бог мой, его руки! Это было ужасно! Ужасно! Думаю, я потеряла сознание.

— Ну да, — спокойно сказал Фэллон. — А потом пришел я, и он убежал.

Она повернула к нему голову, ее слепые глаза смотрели в одну точку.

— Вы знаете его?

— Увы, нет.

— Может быть, вы думаете, его послал Миган?

— Может быть.

Она закрыла глаза, и когда Фэллон снова попытался дотронуться до ее руки, она отдернула ее. Словно в данную минуту прикосновение мужчины было для нее невыносимо. Он набрался мужества и задал следующий вопрос.

— Он сделал, что хотел?

— Нет, не думаю.

— Может быть, позвать врача?

— О нет! Ради Бога нет! Сама мысль, что кто-то об этом узнает, наполняет меня ужасом.

— А ваш дядя?

— Он у изголовья умирающей, в диспансере. Может быть он вернется через несколько часов.

Фэллон встал.

— Хорошо. Оставайтесь здесь и отдыхайте. Я принесу вам немного коньяку.

Она закрыла глаза. Ее веки были бледными, прозрачными. Она казалась такой беззащитной, и его охватил ледяной гнев, однако он сдерживал его.

Он встал на одно колено возле Билли, взял его платок, обернул его вокруг ножниц и вытащил их. Крови было совсем мало. Должно быть, произошло внутреннее кровоизлияние.

Он вымыл ножницы, затем подобрал пальто парня. Оттуда выпали ключи от его машины. Он машинально поднял их, затем натянул пальто на Билли.

Глядя на него, он испытал отвращение и ненависть. Теперь мир избавился от Билли Мигана. Он заслужил такую смерть, но сможет ли Анна Да Коста жить с мыслью о том, что она убила человека? Даже если приговор суда будет справедливым и ее оправдают, все узнают правду. Подумав об унижении и стыде, ожидающих эту молодую девушку Фэллон снова испытал приступ гнева. Это чувство было таким сильным, что он пнул ногой мертвеца.

В ту же секунду ему в голову пришла идея, такая дерзкая, что у него перехватило дыхание. А если она не узнает? Ни сейчас, ни когда-либо? А если Билли Миган исчезнет с лица земли, словно его и не было? Был способ проделать это. Это возможно. Как бы то ни было, он должен попытаться.

Ключи, выпавшие из кармана пальто, указывали на то, что машина Билли была где-то недалеко, и если это красный «Симитар», то его будет легко найти. Фэллон вышел из дома, прошел через кладбище и, миновав боковой портал, оказался на улице.

«Симитар» стоял у тротуара, в нескольких метрах. Он открыл дверцу, и тут раздался собачий лай. Маленький серый уиппет Томми лизнул ему руку. Присутствие собаки раздосадовало Фэллона, но он ничего не мог поделать. Он захлопнул дверцу и быстро вернулся в дом.

Он взял в руки пальто убитого и тщательно обшарил карманы, вытаскивая оттуда все содержимое. Он снял с шеи парня золотой медальон на цепочке, перстень с печаткой и часы-браслет с его рук и положил все это в свой карман. Затем он закутал тело в пальто, взвалил его на плечо и вышел.

Он на секунду задержался у решетки, чтобы убедиться, что путь свободен; улица была пустынна и тиха. Он торопливо подошел к машине, открыл дверцу и втолкнул труп внутрь. Уиппет заурчал, и Фэллон захлопнул дверцу.

Затем он вернулся в дом и еще раз тщательно вымыл теплой водой ножницы, вытер их и положил на место в коробку. Потом, плеснув в стакан немного коньяку, он отнес его наверх.

Она уже задремала, но с его приходом проснулась и выпила коньяк.

— А ваш дядя? — спросил Фэллон. — Вы хотите, чтобы он узнал, что здесь произошло?

— Да... да, думаю, что хочу. Ему лучше знать.

— Хорошо, — сказал он, подоткнув края одеяла вокруг нее. — Теперь спите. Я буду внизу. Вам нечего бояться. Я дождусь вашего дядю.

— Но он может задержаться надолго, — пробормотала она засыпая.

— Ничего.

Он пошел к двери, и она прошептала:

— Мне жаль, что я причинила вам столько хлопот.

— Это я вам их причинил. Не будь меня, всего этого не случилось бы.

— Ни к чему так говорить. У всего на этом свете есть причина по воле Господней, даже у моей слепоты. Нам на дано этого знать, ведь люди так малы, но причина существует.

Он странным образом был успокоен этими словами — бог знает почему — и тихонько сказал:

— Теперь пора спать.

И вышел, прикрыв дверь.

Теперь время превратилось в критический фактор, ему надо было спешить. Он вышел из дома и быстро пошел через кладбище к машине.

Странно, но уиппет совершенно не мешал ему в дороге. Он лежал на заднем сиденье рядом с трупом, тихонько повизгивая время от времени, и когда Фэллон погладил его, то понял, что животное дрожит.

Он приехал в крематорий «Сосновая Роща», следуя по дорожке, которую показал ему Уорли, вышел, открыл решетку, заглушил мотор, чтобы проехать последние сотни метров совершенно бесшумно. В этом не было особой необходимости, так как он отлично помнил, что домик смотрителя и главный въезд находятся в пятистах метрах от самого крематория, так что шум не мог донестись туда.

Он поставил машину рядом с часовней и пролез внутрь через выбитое окно туалета, которое приметил утром.

Дверь часовни была снабжена английским замком, так что изнутри она открывалась проще простого. Он вышел и вернулся к машине. В бардачке оказался фонарик, который он прихватил. Затем он открыл заднюю дверцу и вытащил тело. Уиппет было вылез наружу, но Фэллону удалось втолкнуть его обратно и захлопнуть машину.

Он добрался до зала с печами, отправив труп тем же путем, которым следовал гроб, увиденный Фэллоном утром.

Печи были темными и холодными. Он открыл дверцу первой и втолкнул туда мертвеца. Затем вытащил из кармана предметы, принадлежавшие Билли, и рассмотрел их при свете фонарика. Кольцо, часы и медальон не сгорят. Наконец, он закрыл дверцу печи и опустил рубильник.

Он услышал глухое гудение газовых рожков внутри и взглянул в окошко, вспомнив о словах Мигана. Самое большее час. Он зажег сигарету, открыл заднюю дверь и вышел.