Холли Седдон - Постарайся не дышать

Если честно, то я, похоже, все время пыталась повысить его культурный уровень. Раскрыть, так сказать, глаза. То, что он мне записывал, было больше похоже на… не знаю, он как будто просто взял топ-40 из хит-парада. Но я оценила усилия. Тогда я еще на него не злилась.

Ну да ладно, так вот сегодня Джейк молчал-молчал, а потом вдруг громко откашлялся, сглотнул какой-то нечеловечески огромный комок в горле и давай рассказывать про другую девушку. Это как вообще, нормально? Он, мол, сожалеет, но она, мол, сделала его счастливой, и все в таком духе. Я, конечно, понимаю, что сама не без греха, и это еще мягко сказано. Но мой секрет – он и есть секрет (или был им). Да, я посмотрела на сторону, но никто из нас двоих не стал бы посвящать в это Джейка! Джейк должен оставаться в полном неведении. Я была с ним терпелива; не послала его на все четыре стороны, не бросила. И даже ничем таким не занималась с… в общем, понятно с кем. Только мечтала. И тут на тебе – Джейк берет и заявляет, что больше не может со мной видеться!

Не могу передать, как меня это выбесило. А потом навалилось жуткое опустошение. Разве можно ни с того ни с сего вдруг взять и все перечеркнуть? Я как будто онемела. Потеряла дар речи. Но по моему лицу, наверно, было что-то такое видно, потому что Джейк тут же пошел на попятную. Он, мол, не то хотел сказать, и мы будем видеться. Ну а дальше он вообще произнес нечто совершенно противоположное тому, что раньше: мы, мол, будем видеться больше. И я даже как-то не знаю, что он имел в виду на самом деле? Что у нас теперь будут совсем серьезные отношения?

В общем, я в недоумении. Не знаю, что делать, и напрягаюсь, потому что уж от Джейка-то я такого никак не ожидала. А может, он пытался заставить меня ревновать? Ну, если он собирается играть в эти игры, то нам, я думаю, не стоит дальше общаться. Правда, некоторая романтика здесь все же есть. Своеобразная, но тем не менее. Хотя я, разумеется, не стану заявлять об этом во всеуслышание.

Ну а если он действительно встретил другую – какую-то шалаву по имени Фиона (и где бы это – на дзюдо, что ли?), – тогда скатертью дорожка. Пусть закроет свой рот и убирается к черту.

Я не хотела так говорить. По сути, это мне надо было бы убираться к черту. Это мне надо было перестать его мучить – еще до того, как я свернула налево. Но я все время хотела вернуться обратно. Действительно хотела. Там все было временно. Надеюсь, Джейк никогда не узнает, потому что я люблю его. И всегда буду любить. Надеюсь, он чувствует то же и забудет свою Фиону, и тогда у нас с ним все станет как раньше.

– Здесь можно сделать кабинет или детскую. – Дженни улыбнулась, и на пухлых розовых щеках заиграли ямочки. – У вас есть дети, Кейт?

– Нет, – ответила Алекс и подумала, что можно было и соврать. – А вы сами в Окстеде живете? – спросила она, прерывая монолог о том, как удобнее всего добраться до станции.

– Да. Нам тут нравится. Откуда вы переезжаете?

– Я сейчас в Эденбридже живу, – сочинила она. – Знаете этот городок?

– О да. – На лице Дженни промелькнула улыбка. – Вообще-то я там выросла.

– Ничего себе, вот это совпадение! – засмеялась Алекс, удивленно прижимая руку к груди. – Мне было двадцать, когда я туда переехала. По работе, – прибавила она и тут же поняла: прозвучало фальшиво и заученно.

– Хотите посмотреть чердак? Он весь досками обшит. Тут есть лестница специальная.

– С удовольствием. Так вы учились в тамошней школе?

– Да. В Эденбриджской средней школе. Так, нужно потянуть за эту штуку…

Чердачная лестница выехала сверху и уперлась в покрытую ковром квадратную площадку. Алекс ждала в коридоре: объемистые формы Дженни не оставили рядом с лестницей свободного места. В ее воображении они все так и застыли в девяносто пятом. Все герои этой истории. Наивные подростки с тощими коленками, в самом начале жизненного пути. И вот она уже увидела Джейкоба с седеющими волосами и морщинками у глаз, увидела Бекки с ее прибавлением в семействе. Теперь Дженни. Завернутая в длинную, прощающую все изъяны юбку. Но такие здоровые толстые ляжки просто невозможно было скрыть.

Дженни ступила на нижнюю перекладину, и лестница отозвалась на ее вес жалобным стоном. Нога тут же вернулась обратно.

– Может, просто заглянете туда с лестницы? – предложила она, отступая в сторону.

Алекс поднялась на несколько ступенек и оглядела тесный чердак.

– Ну да, удобно, – согласилась она и прибавила, обращаясь в пустоту: – Вообще-то я сейчас делаю материал об Эденбриджской средней школе.

– Материал? – перепросила Дженни, придерживая лестницу. – А кем вы работаете?

Алекс вынырнула обратно.

– Я журналист, – сказала она.

Дженни, задрав голову, смотрела на нее тяжелым взглядом.

– Как, вы сказали, вас зовут?

– Я сказала, меня зовут Кейт, – ответила Алекс, спустившись на пол. – Но это не совсем так.

– Ах ты, лживая сука! – Дженни попыталась протиснуться мимо, но места не было.

– Извините. Мне самой не по душе этот спектакль, но я должна была с вами поговорить. Мне нужна ваша помощь.

– Да мне плевать, что вам там нужно! – и с этими словами Дженни загрохотала вниз по ступенькам.

– Я не хочу никого обидеть! – бросила Алекс ей вдогонку.

– Вон! – кричала та, распахнув входную дверь. – Убирайтесь сейчас же, или я звоню в полицию!

Алекс спустилась на несколько ступенек и встала.

– Я знаю про ваше состязание, – сказала она.

– Чего? – презрительно фыркнула Дженни.

– Кто первым потеряет девственность. – Это какая же сволочь проболталась?

– Это не важно.

– Бекки! Вот тварь!

На пороге Алекс развернулась.

– Дженни, послушайте, – сказала она, стоя одной ногой на крыльце, а другой – в дверном проеме. – Вы знаете, с кем спала Эми перед тем, как на нее напали?

Дженни опустила и тут же резко вскинула голову, засопела, как разъяренный бык, – и с треском захлопнула дверь, так что Алекс едва успела убрать ногу и спасти ее от перелома.

– Привет, Эми, это Алекс.

В палате было прохладно. Она держала руку Эми и вдруг поняла, что пытается согреть ее.

– Эх, Эми… – произнесла она, понурив голову. С этими неожиданными поворотами сюжета она то и дело натыкалась на глухую стену.

Едва она начала рассказывать, как встречалась с Бекки и как ей помогал Джейк, во внешнем мире, отделенном от них куском материи, началась какая-то суета. С треском раздвигались шторки, скрипели колесики, шлепали по полу чьи-то ноги. Она старалась отключиться от шума, но тут шторку неожиданно отдернули. На пороге, слегка отклонившись назад, стоял доктор Хейнс.

– О! – Он оглянулся на медсестру.

– Извините, – привычно произнесла Алекс.