Бернар Миньер - Гребаная история

Однажды Огастин видел Джея в действии. Он был еще студентом; подружка объявила ему, что оставляет его ради одного из игроков университетской футбольной команды. Джея же только что уволили из морской пехоты за неподчинение и насильственные действия по отношению к вышестоящим чинам. Они были друзьями с детства, но связь между ними никогда так не ослабевала, как в тот период. Однако именно к Джею Грант обратился, чтобы рассказать о своем несчастье: он до безумия любил эту девушку.

— Я этим займусь, — пообещал Джей.

Он подкараулил этого типа однажды ночью, когда тот возвращался с праздника, прыгнул на него и усыпил тампоном, пропитанным каким-то веществом. Когда парень пришел в себя, он был связан и находился в микроавтобусе Джея.

Неподалеку от студенческого городка в лесу был ручей, который тек между двух толстых стен живой изгороди. С одного берега до другого его пересекала толстая сточная труба. Джей — с закрытым лицом и вооруженный — привязал парня к трубе. Голого. Была середина зимы. Грант наблюдал за этой сценой, спрятавшись в кустах, с сильно бьющимся сердцем. Джей приказал ему не показываться. Так они и провели бо`льшую часть ночи: Джей и тепло одетый Грант. Время от времени Джей спокойно повторял одно и то же:

— Ты оставишь в покое эту девушку, понял? Если нет, я переломаю тебе руки и ноги, и тогда со своей спортивной карьерой можешь попрощаться, ясно? Кивни, если понимаешь…

Также Джей заставил его выпить полбутылки бурбона и проглотить какие-то таблетки. Пять часов спустя он оставил его перед больницей, пьяного и замерзшего.

Огастин знал, что с тех пор Джей творил куда худшие вещи — для него, только для него… и для его «Вотч Корп». Он улыбнулся Джею в ответ и увидел, как тот вынул из кармана телефон. Действительно, Грант почувствовал вибрацию.

— Сэр, — обратилась стюардесса к Джею, но Грант сделал ей знак оставить их в покое, и она замолчала, неодобрительно нахмурившись.

Кроме них двоих, она была единственной, кто находился в салоне, и, должно быть, рассматривала эту территорию как свою. Шум моторов усилился. Грант почувствовал, как на верхней губе выступили капли пота.

Он услышал, как Джей ответил: «Да», — а затем начал внимательно слушать.

— Уверен? Какова вероятность? Больше девяноста пяти процентов?

Грант почувствовал, что его пульс бьется все быстрее.

— Значит, дед — он, так?

На этот раз Огастин больше не сдерживался. Он выпрямился на своем сиденье, забыв, что находится в самолете, даже когда пол наклонился, будто лыжный трамплин, что обычно заставляло его вжаться в свое кресло, и потянулся через проход, не обращая внимания на яростный рев моторов.

— Спасибо, — сказал Джей. — Тебе перезвонят.

Он разъединил вызов и повернулся к боссу. Стоило Огастину увидеть выражение лица Джея, как волнение моментально покинуло его, а сам он мысленно воспарил в небеса. Светящаяся табличка наверху указывала, чтобы он оставался пристегнутым, но Огастин отстегнулся, чтобы наклониться еще сильнее.

— Все так и есть, — бросил ему Джей, перекрикивая рев двигателей. — На этот раз железно: ты — дед этого эмбриона!

Грант схватился за подлокотник и изо всех сил сжал его.

— Господи… Это же он! Этот Генри… Мой сын… После стольких лет поисков я наконец-то его нашел!

Внезапно перед глазами пронеслись все случаи, когда он, выбравшись из столицы на конференцию, в деловое путешествие или на семинар, мечтал заметить фигуру Мередит в зале, среди публики, увидеть, как она входит в дверь его гостиницы. Вылезая из такси, он мечтал заметить ее на другой стороне улицы, ведущей за руку сына. Бессчетное количество раз он обшаривал взглядом толпу встречающих в аэропорту, посетителей ресторана, искал взглядом среди пассажиров поезда, самолета, просматривал машину на автостраде… Шестнадцать лет он мучился… Шестнадцать лет выбрасывал огромные суммы на детективов и полицейских во всех крупных городах и мелких городишках Америки, даже в забытых богом местечках, названия которых их наводили на след. Был ли он сейчас счастлив? Нет, беспокоиться слишком рано и слишком поздно — Огастин слишком сильно боялся, что запоздалое чудо исчезнет, будто мираж в пустыне. Он чувствовал себя подавленным и одновременно сгорающим от нетерпения. Внезапно это турне по Вирджинии показалось ему невыносимо досадной помехой — и его охватило огромное сомнение.

— Значит, она была беременна от него… Джей, ты думаешь, что это он… ее убил?

Джей ухмыльнулся.

— Я просмотрел всю переписку офиса шерифа. Рейнольдс полностью отчитался передо мной. По всей вероятности, он — их главный подозреваемый.

Огастину показалось, что земля уходит у него из-под ног. Он повысил голос:

— Джей, это мой сын! После стольких лет я наконец-то нашел его. Они не украдут его у меня во второй раз! Я не позволю им забрать его у меня, слышишь? Надо найти виновного, Джей. И если это он, надо создать другого… Как можно скорее!

Джей, как обычно, кивнул.

— У тебя есть мысли, кого можно для этого использовать?

Джей задумался.

— Например, Чарли, — предложил он. — Его лучшего друга. Я провел немало времени в его планшете и смартфоне. Судя по всему, он знает об этом больше, чем говорит. Он часто общался с жертвой. Очевидно, без ведома твоего сына… Готов спорить, что он был влюблен в нее. И он немного одержим. Я слышал, сексуально озабочен. В его возрасте подобное нормально. Но и этого может быть достаточно. Кое-какие штрихи к портрету все же добавляет…

Огастин одобрительно двинул подбородком.

— Хорошая мысль. Но сначала надо найти виновного. Возможно, это и не Генри.

Самолет выровнялся и вернулся в горизонтальное положение. Сигнал пристегнуться погас. Вернулась стюардесса:

— Напитки, сэр?

Грант Огастин уставился на ее декольте, на хорошенькое лицо и на изгибы ее полной фигуры в элегантной форме.

— У вас есть шампанское? — спросил он и, получив утвердительный ответ, продолжил: — Приходите выпить с нами. У нас есть кое-что, что нужно отпраздновать.

— Что же это? — спросила девушка с манящей улыбкой.

— К сожалению, красотка, я не могу тебе это сказать.

Ноа посмотрел на дом. Шале, обычное для северо-запада Тихого океана, откуда должен открываться потрясающий вид на пролив и горы, когда туман не скрывает океан, как этим вечером. Ниже, между деревьями, угадывался причал, который словно выплывал из туманного моря, и призрачный силуэт лодочного сарая.

На темной громаде дома большинство окон было освещено: в тумане их светящиеся ореолы напоминали звезды. Над елями сияла полная луна, окруженная кольцом молочного цвета.

В зеркало заднего вида примерно в двух сотнях метров Ноа видел огни соседних домов.