Лиза Скоттолайн - Улыбка убийцы

Мэри шла по улице мимо четырехэтажных домов и думала о Кейше. В конце улицы стоял новый многоквартирный дом. Мэри вгляделась в окна второго этажа. Где-то там как раз и жила сиделка. Она открыла внешнюю дверь, вошла в подъезд и стала читать имена на почтовых ящиках из нержавейки. Вот: 2Е, ГРЕЙС, УИТМЕН. Мэри нажала на черную кнопку домофона.

— Да? — ответил мужской голос.

Переговорное устройство было дешевым, и голос мужчины, казалось, доносился из-под воды.

— Меня зовут Мэри Динунцио, я ищу Кейшу Грейс.

— Ее нет.

— Хорошо, а нельзя ли мне подняться к вам? Она звонила мне, и я хотела бы, если можно, поговорить с вами.

Пауза.

— Хорошо. Поднимайтесь.

Послышался писк, Мэри открыла массивную дверь и оказалась в коридоре, устланном красной ковровой дорожкой, который вел к узкой лестнице. Она поднялась наверх и постучала.

Дверь открыл худощавый чернокожий мужчина в черных спортивных шортах, красной футболке университета «Темпл» и в круглых очках без оправы. Он протянул Мэри руку.

— Билл Уитмен, — сказал он. — Это ведь про вас в газете писали, Мэри Динунцио? Вы адвокат.

Мэри поежилась:

— Да, про меня.

— Ну что ж, проходите, — улыбнулся Уитмен.

— Спасибо. — Мэри вошла в квартиру — большую, с высокими потолками, опрятную, но обставленную просто.

— Воды или еще чего-нибудь не хотите? — спросил Билл, жестом приглашая ее сесть на диван.

— Нет, спасибо. — Мэри увидела на обеденном столе системные блоки, большие мониторы, ноутбуки. Сделать вывод не составило труда. — Вы компьютерщик?

— Да. Консультирую, занимаюсь ремонтом. Мой собственный бизнес. Я начал его два года назад. — Билл присел на край кофейного столика. — Полагаю, вы пришли сюда потому, что Кейша работала у Сараконе.

— Именно. Я познакомилась с ней у Сараконе — в ночь перед его смертью. А вчера получила от нее сообщение: она просила позвонить ей. Но больше я ничего о ней не слышала.

— На Кейшу это похоже. Она то появляется, то исчезает.

— А где она сейчас?

— Не знаю.

Вот как?

— Разве она не говорит вам уходя, куда направляется?

— Когда-то говорила. Но теперь многое переменилось, — сказал, опуская взгляд, Билл. — В последнее время мы с ней немного не ладим. Она встречается с кем-то. То встречается, то перестает — никак не сделает выбор между им и мной. Иногда проводит с ним целую неделю, а потом возвращается. Думаю, вернется она только на следующей неделе.

Ты что же, святой?

— Вам, наверное, нелегко это сносить.

Билл пожал плечами:

— Я люблю ее.

Ну точно, святой.

— Вы с ней давно вместе?

— Год. Познакомились в университете. Я технарь. А она училась на медицинском, но потом бросила учебу и пошла работать.

— А кто тот другой мужчина, если позволите спросить?

— Не знаю, но человек он не бедный. Купил ей машину.

— Как же вы позволили? Надо же было сражаться за свою женщину.

— Не мой жанр, — пожал плечами Билл.

Мэри решила сменить тему:

— Как долго Кейша проработала у Сараконе?

— Два месяца, правда, с перерывами.

— Она что-нибудь рассказывала о нем?

— Не многое.

Ладно.

— Когда вы ее видели в последний раз?

— В среду утром, когда она уходила на работу.

Мэри стало не по себе.

— И вас не тревожит ее долгое отсутствие?

— Нет. Теперь такое случается. Она с ним.

Мэри напряглась:

— Билл, с ней ведь могло случиться что-то очень плохое. Девушка она привлекательная — и вдруг пропала.

— Она не пропала, — усмехнулся Билл. — Она с ним.

— Но вы же не знаете этого наверняка! Спросите у себя: почему она мне позвонила? По телефону ее голос звучал очень встревоженно. Я думаю, нам следует обратиться в полицию. Вы же говорите, что любите Кейшу. Зачем же так рисковать?

— Погодите, мне нужно подумать.

Билл молчал, покусывая нижнюю губу, но терпения у Мэри не хватило. Она достала сотовый и набрала номер:

— Детектива Гомеса, пожалуйста. Я по личному делу.

Через несколько секунд он взял трубку:

— Гомес.

— Детектив, это Мэри Динунцио. Исчезла сиделка, о которой я вам говорила. Кейша Грейс, та, что…

— Динунцио, вы сказали, что звоните по личному делу.

— Оно и есть личное. Для меня. Да и звоню я по линии, которая не прослушивается.

— Не смешно. Особенно после вашего фокуса.

— Какого фокуса?

— С газетой, с вашим журналистом. Назвали ему мое имя. Рассказали ему все, хотя по делу еще ведется расследование.

У Мэри даже рот открылся от удивления.

— Я и близко к нему не подходила на этой неделе.

— Возможно. Но в статье содержатся подробности, которые он мог получить только от вас. Вы не уважаете правила нашей профессии, и мне это не нравится.

— Подождите, а я думала, это вы ему проболтались.

— Чушь!

— Послушайте, давайте на минуту забудем об этом. Я звоню по поводу сиделки, Кейши Грейс. — Мэри старалась не сорваться на крик. — Она исчезла. Не появлялась дома со среды.

— Откуда вы это знаете?

— От ее бойфренда. Он здесь, рядом со мной.

— Ну так и дайте его мне. С вами я разговаривать не хочу.

Мэри протянула трубку Биллу, прикрыв ладонью микрофон:

— Пожалуйста, поддержите меня.

Билл кивнул, поднес трубку к уху:

— Все верно, с утра среды ее нет… У Сараконе она проработала два месяца.

Мэри одобрительно кивала.

— В этом нет ничего необычного. Она и раньше время от времени исчезала.

Мэри перестала одобрительно кивать.

— На прошлой неделе она отсутствовала два дня. На позапрошлой — день… Мне она ничего такого не говорила. Я не думаю, что она чего-то боялась.

Нет! Мэри вырвала у него телефон.

— Детектив Гомес! — крикнула она.

Но Гомес уже положил трубку.

В понедельник утром солнце отчаянно пыталось пробиться сквозь тяжелые тучи, нависшие над Филадельфией. Впрочем, Мэри погода не интересовала. Она снова взялась за работу. Хотя работать ей предстояло не в офисе, а в поместье Сараконе, в Бёрчранвилле. Из газеты она узнала, что похороны Джованни должны состояться именно этим утром, а это означало, что никого из Сараконе — и Чико тоже — в доме не будет.

Она приглядывалась к тому, что происходило за окнами ее машины. Сельская дорога была пуста, если не считать грузовиков, один за другим въезжавших в ворота: автофургоны компании, поставлявшей еду и напитки, три фургона из цветочного магазина, большой синий грузовик с мебелью — грузовик был открытый, и Мэри увидела в нем ряды элегантных стульев из белого дерева. Зачем все это было нужно, Мэри понимала. Обычно итальянцы после похорон устраивают поминки.

Наконец она вышла из машины и решительно направилась к дому. Ворота стояли нараспашку, ожидая новых машин. Мэри, стуча каблуками по асфальту, перешла улицу, думая о том, что ее темно-синий костюм сильно ограничивает число ролей, которые она могла бы попытаться сыграть. Выглядела она как адвокат.